Лимбус. Том 2 - Эон Линь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шуй Сяолун подплыл ко мне на своих волнах, поддерживающих хвост наподобие жидкого постамента. Он вытянул копье вперед, направляя его острие в сторону воды, и выкрикнул:
– Копье Синь Чжу Хайян, Войско тритонов.
Вода вокруг пришла в движение, подчиняясь его зову. Из накатывающих волн один за другим появлялись тритоны. Их необычная внешность, больше подходящая инкубам, вводила в заблуждение. Но стоило только взглянуть на то, как уверенно они сжимали свои копья и трезубцы, как блестели на их телах бронзовые доспехи, – и сомнения в том, что это армия из морских глубин, исчезали.
Чревоугодие поднял голову, перестав лениво чесаться, и его рот скривился.
– Гулас не любит рыбу. Гулас уничтожит всех. Баст, молот.
Демоническая ящерица пронеслась по руинам, разрушая остатки зданий. Из-под ее мощных лап в нас летели камни и осколки плит.
– Шуй Сяолун, ты не можешь его уничтожить или мутанты сильнее демонов вроде тебя? – Я пытался понять, насколько порождения Ахимота опасны. А что, если за Чревоугодием последуют другие?
Градоначальник недовольно покосился на меня, удерживая перед нами воду как щит от летящих камней.
– Тысячу лет назад я бы справился и с Князем Тьмы. Но Лунный город ослабил мою энергию сильнее, чем казалось. Никто из нас больше не обладает прежней мощью: Сумеречная война истощила всех. Я не могу одновременно сражаться и удерживать тритонов.
Он прерывисто вдохнул, осматривая поле боя. Его взгляд задержался на воинах, сражающихся против низкоранговых демонов. Оттуда разносились предсмертные нечеловеческие крики, а вода окрашивалась в алый цвет, превращаясь в море крови.
Гулас легко, будто игрушку, поднял молот и двинулся на нас. Оружие жутко раскачивалось у него в руке, и стало отчетливо видно: красные прожилки в молоте вовсе не трещины или узоры, а спутанная масса из кишащих органов. Меня затошнило от осознания, что они были «живыми».
– Гулас уничтожит всех. Гулас голоден.
Чревоугодие занес оружие над головой и прыгнул вперед, сотрясая землю. Шуй Сяолун направил копье на него, стянув всю воду поблизости, и воздвиг массивный щит, но удар молота почти пробил его, едва не обрушив волну на нас самих.
Чревоугодие взревел, судорожно пытаясь вырвать оружие, удерживаемое бурлящей водой. Справа почти сразу же пронесся яростный огненный вихрь. У Вэйшень, выбрав подходящий момент, ударил гуань дао по руке Гуласа. Когда пламя столкнулось с водой, воздух тут же наполнился едким обжигающим паром. Хоть генерал и не признал этого, но поврежденная рука сказалась на его атаке – она вышла слабее, чем раньше. Лезвие Синьфэнхуна, наткнувшись на незримую броню из поглощенных душ, оставило лишь глубокий разрез на коже Чревоугодия, который тут же затянулся.
Гулас завыл, с силой выдернув молот, и резко махнул им, отгоняя У Вэйшеня словно назойливую муху. Новый удар пришелся со спины: Шеол вонзил меч прямо между лопаток чудовища и тут же отпрыгнул назад, уклоняясь от ответной атаки. Чревоугодие закружился на месте, размахивая оружием как лопастями мельницы.
– Его раны заживают мгновенно! – крикнул Шеол, перекатываясь по земле и проскальзывая под очередным ударом громадного молота. – Если будем просто истощать его, то это затянется на часы! Живым он не принесет пользы.
– Тогда отрежем ему голову. Ее он точно не сможет отрастить, – отозвалась Лис.
Я взобрался на обломок колонны за Шуй Сяолуном и увидел демоницу, отряхивающую руки. За ней в море бултыхалась ящерица Гуласа, которую облепили десяток тритонов, не давая выбраться и утаскивая ее под воду.
Из-за непрекращающихся бесцельных атак Чревоугодия у них не было времени договориться о плане сражения или подать друг другу знаки. Но, несмотря на спешку, они объединились, действуя как одно целое.
Шеол еле успел увернуться от громадного молота Гуласа, который с оглушительным грохотом обрушился на землю, оставляя после себя трещины. Он бросился к ближайшему укрытию и оттуда приказал:
– Шуй Сяолун, давай!
Повелитель тритонов сжал копье и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Его энергия бурлила вокруг, притягивая жидкость. Она собиралась вокруг оружия, обволакивая наконечник, и, достигнув своего пика, устремилась к Чревоугодию. В следующий миг вода, искрясь магией, превратилась в щупальца осьминога. Они взметнулись и хлестнули по Гуласу, обвивая его конечности и шею. С каждым мгновением вода становилась все более тягучей, как вязкая трясина, мешая монстру двигаться. Он издал яростный рев и попытался рвануться, но щупальца держали его как тиски.
Тут же У Вэйшень крутанул гуань дао, направляя силу феникса в оружие, и клинок со свистом разрезал воздух, создав огненную волну. Как только пламя достигло щупалец, вокруг Гуласа образовалось ледяное кольцо, закрывающее его от нас. Чудовище заключили в смертельную ловушку. Столб горячего пара поднялся в небо, после чего лед, треснув, рассыпался, обнажая перед нами корчившегося монстра. Его кожа свисала обугленными кусками, а местами виднелась сырая плоть.
– Гуласу больно! – провыл он.
Лис рванулась к монстру и, используя валявшиеся обломки в качестве опоры, запрыгнула на него. Она схватила Чревоугодие за рога и с силой потянула их на себя. Гулас, не понимая, что происходит, покачнулся и рухнул на спину.
– Шеол, быстрее! – выкрикнула Лис, едва успев отпрыгнуть.
Но не успела она договорить, как жнец уже рассек воздух и лезвие погрузилось в шею монстра. Раздался отвратительный звук, и кожа лопнула, словно перезревший плод, разливая вокруг липкий багровый сок. Тело Гуласа дернулось несколько раз, слепо шаря огромными руками, и наконец замерло. В воздухе витал запах гари, крови и гнили.
Все произошло так стремительно, что я не успел осознать случившееся. Битва с Алчностью была жестокой, опасной, но завораживающей. Здесь же на моих глазах произошло быстрое и бесчувственное убийство Смертного Греха, без красивого сражения и использования приемов. От этого создавалось впечатление, что враг – слабак. Но, видя, как по их чересчур серьезным лицам струился пот, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания, я понял: только со стороны бой выглядел легким. Они не растягивали сражение, зная, что, теряя силу, могут проиграть.
Несмотря на смерть Гуласа, внутри по-прежнему предостерегающе бил колокол. То чувство, которое я ошибочно принимал за страх перед силой Чревоугодия, предупреждало меня о другом.
Это был не конец.
Часть 68
Разлом в небе полыхнул алым. Он изгибался, словно нечто живое, мягкое и тягучее, а затем застыл и с треском начал осыпаться раскаленными угольками. Из разрыва вырвалась невообразимая давящая сила.
Перед глазами что-то промелькнуло, и Лунный город
