Дневник Бриджит Джонс - Хелен Филдинг

– Посмотрим, доченька. Может быть, завтра получится, когда я разберу корзину с овощами. У меня там два фунта картошки оставлено, наверняка проросла уже. И за цветами, пока меня не было, никто не смотрел, не сомневаюсь. Спорим на что угодно, Юна и не подумала отопление выключать.

Только когда к ней подошел папа и коротко сообщил, что дом будет скоро изъят за долги – вместе с овощной корзиной, – она закрыла рот и с обиженным видом позволила усадить себя на заднее сиденье полицейской машины.

Понедельник, 27 ноября

57,6 кг, алкоголь: 0, сигареты: 50 (да! да! да!), звонки в «1471», чтобы узнать, не звонил ли Марк Дарси: 12, сон: 0 ч.

9.00. Курю последнюю сигарету перед выходом на работу. В полном раздрызге. Вчера вечером мы с папой два часа провели в ожидании на скамейке в полицейском участке. Наконец из коридора до нас донесся голос:

– Вы совершенно правы, это я! «Женская доля», каждое утро! Разумеется, можно. Ручечка у вас найдется? Тут написать? Кому адресовать? Ах, какой вы негодник. Не представляете, как давно я хотела попробовать…

– Ах, вот ты где, Колин, – произнесла мама, появляясь из-за угла. На голове у нее была полицейская каска. – Машина на улице? У-уф, как хочется поскорее домой и поставить чайник – представить себе не можешь. Юна не забыла таймер включить?

Вид у папы был недоумевающий и удивленный. Я испытывала схожие чувства.

– Тебя что, отпустили насовсем? – спросила я.

– Не говори ерунды, доченька. Отпустили! Откуда я знаю? – ответила она, поведя глазами в сторону старшего следователя и проталкивая меня вперед себя в дверь. Заметив, как следователь вспыхнул и засуетился вокруг нее, я подумала, что ни капли не удивлюсь, если выяснится, что освобождения она добилась путем оказания услуг сексуального характера в комнате для допросов.

– Ну, рассказывай, – приступила я к расспросам, когда папа наконец затолкал в багажник все ее чемоданы, шляпы, соломенного ослика («прелесть какая, правда?») и кастаньеты и включил двигатель. Я приняла твердое решение, что не позволю ей нагло замять всю историю и как ни в чем не бывало снова начать нас третировать.

– Все разрешилось, доченька, просто глупое недоразумение. В машине что, кто-то курил?

– Рассказывай, мама, – угрожающе прошипела я. – Про деньги и про квартиры. Где мои двести фунтов?

– Ах! Да просто возникли трудности с получением разрешения на строительство. В Португалии такая коррупция… Взятки, подкупы. Ужас. Так что Жулиу просто вернул всем задатки. Ой, а отдохнули мы отлично! Погода была переменчивая, но…

– Где Жулиу? – с подозрением спросила я.

– Ах, он остался в Португалии, разбирается с этим разрешением.

– Что будет с моим домом? – не выдержал папа. – И со сбережениями?

– Не понимаю, о чем ты говоришь. С домом никаких проблем нет.

Однако, к несчастью для мамы, когда мы подъехали к дому, все замки оказались заменены, поэтому нам снова пришлось ехать к Юне и Джеффри.

– У-уф, Юна, как я измотана – не представляешь. Думаю, пойду сразу лягу, – заявила мама, бросив взгляд на хмурые лица, остатки холодного ужина и сморщенные кусочки свеклы.

Зазвонил телефон. Папа пошел ответить.

– Марк Дарси, – сообщил он, вернувшись. Сердце у меня заколотилось, и я постаралась придать своему лицу безразличный вид. – Он в Албуфейре. С этим… с мерзким фанфароном… удалось о чем-то договориться и часть денег возвращена. Дом, похоже, мы сохраним.

Все стали бурно выражать радость, а Джеффри принялся горланить «Что за чудный он парень»[16]. Я думала, Юна сейчас скажет что-нибудь насчет меня, но ничего не дождалась. Вот так всегда. Как только Марк Дарси начинает мне нравиться, все тут же перестают пытаться меня к нему пристроить.

– Молока не многовато, Колин? – спросила Юна, передавая папе чай в розовой чашке с цветочной каемочкой.

– Не знаю… Не понимаю, как… Не знаю, что и думать, – с беспокойством произнес папа.

– Послушай, переживать совершенно не из-за чего, – в голосе Юны слышались поразительное спокойствие и уверенность. Я вдруг увидела в ней маму, какой у меня никогда не было. – Я просто слишком много налила молока. Сейчас чуть-чуть отбавлю и плесну кипяточку.

Наконец я покинула этот бедлам и на полной скорости помчалась в Лондон, одну за одной куря сигареты – в знак неповиновения.

Декабрь

Господи Иисусе!

Понедельник, 4 декабря

58 кг (хм, надо обязательно сбросить вес перед рождественской обжираловкой), алкоголь: скромных 3 порц., сигареты: добропорядочных 7 шт., калории: 3876 (ой, мамочки), звонки в «1471», чтобы узнать, не звонил ли Марк Дарси: 6 (хор.).

Только что была в супермаркете и неожиданно поймала себя на том, что все время думаю о елках, посиделках у камина, рождественских песнопениях, пирожках и т. п. И поняла почему. Вентиляторы в стене у входа, которые обычно нагоняют в зал запах свежеиспеченного хлеба, на этот раз запускали ароматы рождественских пирожков. Нет, ну как же это жестоко. Вспоминается мое любимое стихотворение Венди Коуп:

Рождественский вечер и звонок, и весел.Нам щеки румянит морозец и ветер.И семьи счастливые сходятся в церковь.И какая же все это мерзость, когда один ты на свете[17].

От Марка Дарси по-прежнему ни ответа ни привета.

Вторник, 5 декабря

58 кг (все, сегодня точно сажусь на диету), алкоголь: 4 порц. (начинается праздничная страда), сигареты: 10, калории: 3245 (уже лучше), звонки в «1471»: 6 (устойчивый прогресс).

На глаза все время попадаются рекламные каталоги «Стокинг Филла», понапиханные во все сегодняшние газеты. Особенно меня привлекает блестящая металлическая подставка для очков: «Нередко бывает, что очки мы кладем прямо на стол, рискуя раздавить их нечаянным движением». Да уж, что верно, то верно. Присоединяемая к брелоку подсветка «Черный кот» (миленький дизайн) и впрямь имеет удобный выключатель и «отбросит мощный луч красного света на замочную скважину всякого любителя кошек». О, наборы для бонсай! «Займитесь древним искусством бонсай: мы предлагаем вам высаженные ростки шелковой акации». Как мило.

Не могу не чувствовать печали от того, что нежные шелковые ростки нашего с Марком Дарси романа были так жестоко растоптаны Марко Пьером Уайтом и моей мамой. Но стараюсь смотреть на это спокойно. Не чересчур ли прекрасен для меня Марк Дарси, совершенный до кончиков пальцев, добродетельный, успешный в карьере, умный, не курящий, не склонный к алкоголизму и имеющий машину с личным шофером? Может, мне на роду написано встречаться с кем-то поразгульней, погрубее, побесшабашнее? Например, с Марко Пьером Уайтом или – возьмем первое попавшееся имя – с Дэниелом? Хм. Ладно. Надо жить своей жизнью дальше и перестать жалеть себя.