Собрание сочинений в десяти томах. Том пятый. Драмы в стихах. Эпические поэмы - Иоганн Гете

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Принцесса. Тассо. К концу явления — прочие.

Ты хочешь нас покинуть иль ещеОстанешься немного в БельригуардоИ лишь тогда от нас уедешь, Тассо?Надеюсь я, что на короткий срокТы едешь в Рим?

                               Я направляю путьТуда сначала. Если благосклонноМеня друзья там примут, как могуНадеяться, с терпеньем и стараньемЯ, может быть, закончу труд мой там,Где люди собрались, учителямиСлывущие во всех родах искусств.И разве же в столице мировойНе говорит нам громко каждый камень?Там манят нас в своем величье строгомНе тысячи ль немых учителей?И если там не кончу я поэму,То никогда не кончу. Ах, ужеЯ чувствую, мне счастья нет ни в чем!Я изменить могу, но не закончить,Я чувствую, великое искусство,Что всех питает и здоровый духКрепит и освежает, беспощадноМеня погубит. Я уеду прочь!Скорей в Неаполь!

                                  Ты дерзнешь на это?Ведь в силе приговор, что на изгнаньеОбрек тебя и твоего отца.

Уж я об этом думал, ты права.Но я переоденусь пилигримомИль буду в бедном платье пастуха.Я проберусь чрез город, где движеньеНародных тысяч скроет одного.Я поспешу на берег, там найдуЧелнок с людьми, что ездили на рынок,Теперь же возвращаются домойС крестьянами из моего Сорренто.Ведь надо мне в Сорренто поспешать,Там у меня сестра, она со мноюУтехою родителей былаВ их горестях. Я буду плыть безмолвно,Вступлю на берег, тихо я пойдуРодной тропой и у ворот спрошу:«Где здесь живет Корнелия? Скажите!Корнелия Серзале?» БлагосклонноПрядильщица мне улицу укажетИ дом ее. Я дальше поднимусь.Вот выбегают дети, с изумленьемНа трепаного, мрачного пришельцаОни глядят. Вот у порога я.Открыты двери, я вступаю в дом…

Опомнись, Тассо! Что ты говоришь?Пойми, в какую ты зашел опасность!Щажу тебя, иначе бы сказала:Ужель ты благородно говоришь?Ужели благородно думать толькоЛишь о себе и огорчать друзей?Иль от тебя сокрыто, как мой брат,Как мы с сестрой тебя ценить умеем?Ты это не почувствовал? Не знал?Ужели все мгновенно изменилось?О Тассо! Если хочешь ты уйти,Не оставляй нам скорби и кручины.

Тассо отворачивается.

Как утешительно бывает другу,Что уезжает на короткий срок,Подарок сделать маленький, будь этоОружье только или новый плащ!Но ничего дарить тебе нельзя:Ты все бросаешь прочь, чем обладаешь.Ты черный плащ и посох пилигримаИзбрал и добровольным беднякомИдешь в свой путь, лишая нас того,Чем только с нами мог бы наслаждаться.

Меня совсем ты оттолкнуть не хочешь?О, утешенья сладкие слова! Храни меня!Возьми под свой покров!Здесь, в Бельригуардо, ты оставь меня,Отправь в Консондоли, куда захочешь!У князя много чудных замков естьИ много есть садов, что целый годСтоят пустыми, разве только на деньВы ездите туда, на час, быть может.Да, выбери мне самый дальний, гдеВы не были годами, что теперьВ пренебреженье, может быть, заглох.Туда меня пошлите! Как хочуЯ о твоих заботиться деревьях!По осени закутывать лимоныТесинами и вязью тростниковой.Пускай цветы прекрасные на грядахСвой корень пустят; чисты и красивыПусть будут все местечки и тропы.Мне предоставь и о дворце заботу!Я своевременно раскрою окна,Чтобы картин не повредила сырость;Со стен, украшенных изящной лепкой,Я осторожно буду пыль стряхать.Должны полы блестеть светло и чисто,На месте быть кирпич и каждый камень,Нигде травинка не пробьется в щелях!

Я в сердце не могу найти советаИ утешенья для тебя и… нас.Смотрю кругом, ища, чтоб некий богНам помощь оказал, открыл бы мнеЦелительное зелье иль напиток,Что принесли бы мир тебе и нам.Не действуют уж более — увы! —Слова, с моих слетающие уст.Тебя должна оставить я, но сердцеТебя не может бросить.

                                            Боги! Боги!Она ль с тобой так нежно говорит?Ты в сердце благородном сомневался?Возможно ль, чтоб в присутствии ееТы был унынием порабощен?Нет, это ты! Я стал самим собою.О, продолжай и дай мне услыхатьИз уст твоих целительное слово!О, говори! Что должен делать я,Чтоб мог простить меня твой брат, чтоб тыСама меня простила, чтобы вашимМогли меня по-прежнему считатьВы с радостью? Ответь же мне, скажи!

Мы от тебя немногого желаем,И все ж великим кажется оно.Ты сам нам должен дружески отдаться.Не надо нам, чтобы ты стал другим,Когда в согласье ты с самим собой.Мы радуемся радостью твоей,Нам грустно, если ты ее бежишь,И если мы с тобой нетерпеливы,То это оттого, что мы желаемТебе помочь, но этого нельзя,Когда ты сам отталкиваешь руку,Протянутую с ласкою к тебе.

Ты — та ж, какой явилась в первый разНебесным ангелом навстречу мне!Прости печальным взорам смертного,Коль он не узнает тебя на миг.Он вновь узнал! Открылась вся душа,Чтоб лишь одну тебя любить навеки.Сейчас все сердце полно нежностью…Что чувствую! Она передо мной!Безумие ль влечет меня к тебе?Иль в первый раз высокая мечтаЧистейшую охватывает правду?Да, это чувство, что меня одноСчастливым может сделать на землеИ жалким сделало, когда емуСопротивлялся я, хотел из сердцаЕго изгнать. Я думал эту страстьПреодолеть, боролся с самой глубьюМоей души, и дерзко разрушалЯ суть свою, с которой ты слита…

Когда тебя должна я слушать, Тассо,Умерь свой пыл, пугающий меня.

Как может кубок удержать вино,Когда оно чрез край клокочет в пене?Ты каждым словом множишь мой восторг,И все светлей твои глаза сияют!Я весь до дна души преобразился,Избавился от всех моих мучений,Через тебя свободен я, как бог!Владеют мной с невыразимой силойТвои уста; ты сделала меняВсего твоим, и не принадлежитМне ничего из собственного «я».Мой взор померк в блаженстве и в лучах,Колеблется мой ум. Едва стою,Меня к тебе влечет неодолимо,Неудержимо рвусь к тебе душой.Ты сделала меня твоим навеки,Итак, прими все существо мое!

Прочь!

               Что случилось? Тассо! Тассо!

                                                                       Боже!

Держите крепче! Он сошел с ума.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ