Собрание сочинений в десяти томах. Том пятый. Драмы в стихах. Эпические поэмы - Иоганн Гете

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Тассо. Антонио.

Антонио

Стой здесь твой враг, — ты думаешь всегда,Что окружен кольцом врагов, — о, как быТеперь он мог торжествовать! Несчастный!Едва-едва я прихожу в себя!Когда нежданное случится с намиИ необычное увидит взор,Наш дух немеет на одно мгновенье,И с этим ничего нельзя сравнить.

Тассо (после долгой паузы)

Исполни же обязанность свою!Я вижу, это ты! Доверье князяТы заслужил, так истязуй меня,Раз я обезоружен, истязуйМедлительно, до смерти! ОстриеВонзай мне в грудь, дай чувствовать железо,Что рвет мне плоть!Ты — верное орудие тирана;Его тюремщик, будь же палачом!О, как к лицу тебе то и другое!

(За сцену.)

Иди, тиран! Ты до конца не могПритворства выдержать, так торжествуй же!Ты хорошо умел сковать рабаДля медленных, изысканных мучений,Тебя я ненавижу, уходи!Какое мне внушает отвращеньеТвой беззаконный, дерзкий произвол!

(После паузы.)

Итак, себя я вижу под конецОтвергнутым и проклятым, как нищий:Меня украсили и увенчали,Чтобы вести, как жертву, к алтарю.Единственную собственность мою,Мою поэму льстивыми словамиОни сумели выманить и держат!У вас в руках — единственный мой клад,Что придавал мне цену: ведь поэмойЯ мог себя от голода спасти!Вот почему я должен праздным быть.Здесь заговор, и ты его глава.Чтоб песнь моя неконченной осталась,Замолкла слава, сотни недостатковМогли найти завистники мои,Чтоб, наконец, меня совсем забыли, —Вот для чего советуют мне праздность,Вот для чего себя беречь я должен.О, верная заботливость и дружба!Мне гнусным представлялся заговор,Сплетавшийся незримо вкруг меня,Но он еще гнуснее, чем я думал.А ты, сирена, что влекла меняС такой небесной нежностью, теперьТебя я вижу всю! Зачем так поздно!Ах, любим мы обманывать себя,Порочных чтить в ответ на их почтенье,Ведь людям знать друг друга не дано,Друг друга знают лишь рабы галер,Что чахнут на одной скамье в оковах;Где ни потребовать никто не может,Ни потерять, друг друга знают там,Где каждый плутом чувствует себяИ может всех других считать за плута.Но мы других не узнаем учтиво,Чтоб и они не узнавали нас.Как долго закрывал священный образПрелестницу ничтожную! ТеперьУпала маска: вижу я Армиду,Утратившую чары. Вот кто ты!Предугадал тебя в моей я песне!А хитрая посредница ее!Как унижалась предо мной она!Я слышу шелест вкрадчивой походки,Я знаю цель, куда она ползла.Я всех вас знаю! Будет! Пусть несчастьеМеня всего лишает, все ж емуЯ радуюсь: оно научит правде.

Антонио

Я с изумленьем слушаю тебя.Я знаю, Тассо, как твой быстрый духКолеблется в две стороны. ОпомнисьИ яростью безумной овладей!Ты произносишь резкие слова,Что можно бы простить твоим скорбям.Но сам себе ты их простить не можешь.

Тассо

Не говори мне кротким языком,Разумных слов я не желаю слышать!Оставь глухое счастье мне, чтоб я,Опамятовавшись, не сошел с ума.Я раздроблен до глубины костей,Живу, чтоб это чувствовать, охваченОтчаяньем, и в вихре адских мук,Которые меня уничтожают,Моя хула лишь слабый боли стон.Я прочь хочу! И если честен ты,То помоги мне выбраться отсюда!

Антонио

Тебя я в этом горе не покину.И если ты не властен над собой,То я не ослабел в моем терпенье.

Тассо

Итак, тебе я должен в плен отдаться?Я отдаюсь, и это решено.Я не противлюсь, лучше будет так —И повторяю я себе со скорбью:Прекрасно было то, что ты утратил.Они уехали — о, боже! ВижуЯ пыль от экипажей, впередиНесутся всадники… Их нет, их нет!Они умчались! Если бы я могЗа ними вслед! Они умчались в гневе.О, если бы я мог припасть хоть разК его руке, проститься пред разлукой,Хоть раз сказать: «Простите!» И услышатьЕще хоть раз: «Иди, все прощено!»Но никогда я это не услышу…О, я уйду! Лишь дайте мне проститься,Проститься! Дайте снова хоть на мигУвидеть вас, и, может быть, тогдаЯ выздоровлю вновь. Нет, я отвергнут,Я изгнан, и себя изгнал я сам.Я не услышу больше этот голосИ этот взор уж больше никогдаНе повстречаю…

Антонио

Пускай тебя ободрит голос мужа,Что близ тебя растроганный стоит!Не так несчастен ты, как представляешь.Мужайся же! Не уступай себе.

Тассо

А так ли я несчастен, как кажуся?И так ли слаб, как пред тобой являюсь?Ужели все я потерял и скорбьУж превратила, как землетрясенье,Весь дом лишь в груду мусора и пыли?Иль не осталось у меня таланта,Чтоб поддержать меня и дать забвенье?И неужель угасла сила всяВ моей груди? Ужель я стал теперьСовсем ничтожным?Нет, это так, и я теперь — ничто,Ее утратив, я себя утратил!

Антонио

Когда всего себя ты потерял,Сравни себя с другим! Познай себя!

Тассо

Ты вовремя об этом мне напомнил!Поможет ли истории пример?Могу ль себе представить человека,Что более, чем я, перестрадал,Чтоб, с ним сравнив, я овладел собою?Нет, все ушло! Осталось лишь одно:Нам слез ручьи природа даровалаИ скорби крик, когда уже терпетьНе может человек. А мне в придачуОна дала мелодиями песенОплакивать всю горя глубину:И если человек в страданьях нем,Мне бог дает поведать, как я стражду.

Антонио подходит к нему и берет его за руку.

Стоишь ты твердо, благородный муж,А я — волна, колеблемая бурей,Но силою своею не кичись!Та самая могучая природа,Что создала незыблемый утес,Дала волне мятежное движенье.Пошлет природа бурю, и волнаБежит, вздымается и гнется в пене.В ней отражались солнце и лазурьПрекрасные, и звезды почивалиВ ее так нежно зыблющемся лоне.Но блеск исчез, и убежал покой.Я более себя не узнаюИ не стыжусь себе признаться в ртом.Разломан руль, и мой корабль трещитСо всех сторон. Рассевшееся дноУходит из-под ног моих! ТебяОбеими руками обнимаю!Так корабельщик крепко за утесЦепляется, где должен был разбиться.

ВНЕБРАЧНАЯ ДОЧЬ

Трагедия

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Король.

Герцог.

Граф.

Евгения.

Воспитательница.

Секретарь.

Священник.

Судья.

Губернатор.

Игуменья.

Монах.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЛЕСНАЯ ГЛУШЬ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Король, Герцог.

Король

Гоньбою вспугнут, царственный оленьПринудил всех — людей, коней и псов —Его меты держаться, пролегавшейПо кручам и обвалам. Я и самНе ведаю, куда нас занесло,Хоть порскал здесь немало. Где мы, дядя?Я этих мест не видел отродясь.

Герцог

Ручей, обдавший нас бурливой стужей,Течет по землям твоего слуги,Дарованным мне щедростью твоейКак первому вассалу королевства.А за хребтом лесистых этих горТаится домик мой, не для царейВоздвигнутый, конечно, но готовыйТебя принять и обслужить радушно.

Король

Дай под высоким куполом деревНам кафедральным мраком насладиться!Дай трепетной листве густую сетьВкруг нас сплести, чтоб звонкий шум охотыНа краткий час сменила тишь благая.

Герцог

Не правда ли, как дышится легкоОтгородившимся от бурь житейскихНерукотворным этим бастионом?Здесь не достигнет нас ни ропот черни,Ни наглых трутней алчная ладонь.Не углядишь отсюда, как тишкомК твоим врагам пристал неблагодарный.Здесь шумный мир не потревожит нас,Что вечно требует, трудов чураясь.

Король

Не надо бы напоминать о том,О чем забыть стремится скорбный разум.Пусть отзвук гула отдаленных бурьЗаглохнет и замрет хотя б на время,Не лучше ль нам затеять разговор,Достойный благодатного укрытья?Здесь скромная чета гулять могла бы,Любуясь на детей, больших и малых,Тревог не ведая, здесь мог бы другДовериться отзывчивому другу.Не ты ли сам мне намекнул на днях,Как показалось мне, любезный дядя,Что хочешь тайну мне открыть, поведатьДавно томящее тебя желаньеВ надежде, что исполнится оно.

Герцог

Ты большую мне милость оказатьНе мог бы, мой державный повелитель,Как развязать язык мне добрым словом.Не станет кто другой внимать признаньямМоим участливей, чем наш король,Кому дороже всех сокровищ мираЕго родные дети. Лишь с тобой,Мой государь, хочу я говоритьО радостях счастливого отцовства.

Король

О радостях отцовства? НеужельОни тебе знакомы? Разве он,Твой сын единственный, не омрачилСтроптивостью, распутством, мотовствомТвоей к закату близящейся жизни?Иль буйный нрав его угомонился?

Герцог

От сына я не жду отрадных дней.Его мятежный норов обложилВесь горизонт грядою туч грозовых.Не он, звезда другая, свет другойОткрылись мне. Карбункулы мерцаютВ пустынной тьме, по древнему поверью,И разрежают мрак безлунной ночиНездешним светом призрачных огней.Такой волшебный клад и мне доверен,Счастливому! И я его хранюС надеждой, с робкой радостью, с тревогой,Заботливее, чем зеницу ока,Чем жизни, мне дарованной, свечу.

Король

Не затемняй таинственностью тайну.

Герцог

Бестрепетно кто кается в грехеПред королем, не зная, претворит лиМонаршья воля грех в источник счастья?

Король

И этот клад, от всех тобой таимый…

Герцог

То дочь моя.

Король

                        Как? Твоя дочь?.. Ужель,Подобно олимпийским божествам,Искал мой дядюшка услад любовныхИ радостей отцовства в низшем круге?

Герцог

Высокое и низкое равноПорой повелевают нам молчанье.Ах! слишком высоко она стояла,Та, с кем связал меня всевластный рок!По ней твой двор поныне носит траур,Деля со мной снедающую боль.

Король

Ты — о принцессе, родственнице нашейПочившей?

Герцог

                     Да. — Но дай мне слово молвитьО нашей дочери, что с каждым днемРодителей становится достойнейСвоею статью, благородством чувств,Да будет прошлое погребеноС любимым прахом под одной плитою!Ее кончина мне вернула правоПеред тобою дочь назвать мою,Моля монарха до меня поднятьЕе и до себя; признать открытоЗа ней права высокого рожденьяПеред двором, страной и целым миром.В неистощимой благости своей,

Король

Когда сестра, неведомая мне,И впрямь все совершенства съединилаРодителей своих высокородных,То должен двор и наш державный родПриветствовать столь чудную звезду,Взошедшую взамен звезды угасшей.

Герцог

Поговори с ней, прежде чем решатьСудьбу ее. Отцовым славословьямНе доверяйся! Много ей даноБлаговолением самой природы.Но я ее старался оградитьСо дня рожденья лучшими из лучших;Наставницу усердную и мужаОбширных знаний я приставил к ней.Какими восхищенными глазамиОна взирает на творенье божье!Какими красками рисует ейВоображенье путь, ей предстоящий!Отцу она всем сердцем предана.И если дух ее день ото дняМужает, набираясь новых знаний,То юный стан, чтоб крепость обрести,В утехах рыцарских нужды не ведал.Ты сам в пылу охоты наблюдалЗа смелой всадницей, тебе безвестной,Не далее, как нынче. Амазонка,Что в реку бросилась вослед оленюНа взмыленном коне, была она.

Король

Хоть натерпелся страху я, мне льстит,Что нашей крови Артемида эта.

Герцог

Не в первый раз я испытал в тот миг,Как страх и гордость, ужас и восторгСплетаются в нерасторжимый узел.

Король

С уверенной отвагой борзый коньБесстрашную стремглав на берег вынесВ суровый сумрак зарослей густыхИ с ней исчез бесследно.

Герцог

                                             Только разОна еще мелькнула вдалекеИ в глухомани леса затерялась.Бог весть, где носится она теперь.Досадуя, что не удастся ейПорфироносного ее кумираХотя бы издали еще увидеть,Как то и подобает ей, — до дня,Когда угодно будет государюПризнать за ней права принцессы крови.

Король

Что за смятенье вдруг объяло всех?Все ринулись к подножию утеса.

(Подает знак рукою в сторону кулисы.)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ