Светлолесье - Анастасия Родзевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чего это он? Выглядит даже добрее, чем вчера. В поисках причины я оглядела Дана повнимательнее. В волосах, сегодня заплетенных в неряшливую косу, затесались листья. На поясе висел серп, в руках красовался очередной горшок с чем-то пахучим, а из заплечной сумы выглядывали травы.
– Стало быть, ты в лес ходил? – спросила я, но и на этот раз Альдан не соизволил ответить. – Нашел редкие травы?
С каждым мигом наедине с ним мне становилось все жарче. Я почувствовала, что это вот-вот выдаст предательский румянец.
Какого чудня?!
Я разозлилась сама на себя, и злость пересилила гордыню.
– Пойду, проведаю Мафзу с дочкой, – сказала я. – Заодно прогуляюсь до крепости, осмотрюсь…
– Если заблудишься и встретишь червенцев, скажи, что помогаешь мне со сбором трав, – наконец отозвался травник. – И вот, возьми.
Он подошел и сунул мне в руку горшок с бурой мазью.
– Помнишь, как пользовать?
– Да… Благодарю.
Я побежала со двора на улицу, но Альдан окликнул:
– Лесёна, погоди… – Он замялся. – Как тебе спалось сегодня?
– Славно, – медленно ответила я, предчувствуя подвох. – Если хочешь поменяться со мной местами, то придется тебя опечалить.
– Печка твоя. Я о другом, – произнес Дан. – Ты беспокойно спишь.
Краснота все-таки залила мое лицо.
Так вот оно что! Смотрел, значит, с лекарским интересом? Опасался, что еще одну хворую поселили?!
– Дам тебе на ночь отвар, – сказал травник. – Посмотрим, что получится.
– Не надо мне ничего! – зарычала я, едва не выронив горшок, и, круто развернувшись, дернула калитку на себя так, что та чуть не слетела с петель.
– Я спать нормально не могу!
– Так ты о себе печешься?
– Кто бы говорил, – прилетело вслед.
«И угораздило же нас забраться к тебе на мельницу», – с гневом подумала я и прижала к груди горшочек.
Линдозеро сегодня походило на обычный город, но лишь издали. Стоило приблизиться, как дети обрывали игры, а горожане отводили взгляды.
Поэтому я удивилась, когда за спиной раздались чьи-то шаги.
– Ты чего за мной идешь?
– Мне в ту же сторону.
Но Альдан уходить не спешил и пошел следом, почему-то держась на расстоянии. Рядом с ним я робела, и это не говоря уже о том, что само сегодняшнее путешествие в логово червенцев навевало тоску и мысли мои вились вокруг травника. Отчего Альдан пошел со мной? Ведь у него наверняка немало забот. А как он вылечил Минта? Интересно, почему при своих умениях и способностях ему приходится жить где-то на отшибе города? Почему корчмарка его недолюбливает?
– А почему ты не построишь лавку? – спросила я первое, что пришло в голову, лишь бы заполнить однообразный звук наших шаркающих о землю подошв. – Мог бы получать за свои умения гораздо больше, чем медяки.
– В Линдозере не принято выделяться, – ответил Дан и вяло улыбнулся.
Судя по мнению корчмарки о травнике, похоже, с этой задачей он не справился.
Мимо прошла вереница парней и девиц, размахивающих березовыми ветками.
– Чего это они?
– К завтрашнему торжищу готовятся, – ответил травник. – Поэтому сегодня банный день.
– Как здорово! А у нас есть баня?
– Пока нет, но…
Вдруг послышался девичий смех и кто-то крикнул Альдана. Тот мельком взглянул на меня и остановился. Посмеиваясь, я запустила руку в суму и, вытащив несколько горстей сушеных яблок, предложила их пробегающей мимо линдозерской ребятне.
Один парнишка не отказался.
– Ой, спасибо, госпожа травница, – прошепелявил он. – Хорошего тебе дня!
Я удовлетворенно повернулась к травнику.
– Это она живет в твоей избе, Альдан?
Перед нами выросли две девицы-близняшки. У обеих в трехрядье кос были вплетены сине-золотые святоборийские ленты, а щеки густо нарумянены свекольным соком.
– Вместе с тобой, Данушка? – повторила левая.
– Вместе с братом. – Травник поджал губы.
– А он сейчас где? – поинтересовалась правая. У нее в руках была корзинка, распространявшая по всей улице запах свежих хлебов.
– Отсыпается. – Я будто ненароком коснулась травника плечом. – Дан тоже вот все утро жаловался, что я ему спать не даю.
Травник выгнул бровь, смерил меня взглядом и явно подавил усмешку.
Девицы глядели так, будто ни на мгновение не поверили.
– Мы придем вечером, – сказала правая. – Принесем пироги… С брусникой, как ты любишь.
– Зачем ты это сказала? – спросил Дан, когда мы снова остались вдвоем.
Я вздохнула.
– Да вот думаю, если эти девицы угостят тебя пирожками, нам достанется?
– Ты не отве…
– Погоди, – оборвала я его. – Мне надо зайти в корчму.
Дан сощурил глаза.
В «Тельце» наблюдалась ровно та же картина, что и позавчера: было пусто, и только один-единственный мужик в шапке, натянутой до носа, не то сидел, не то лежал на столе. Сама корчмарка стояла у стойки и с отсутствующим взором протирала кружки. При звуке шагов она встрепенулась, но когда разглядела, что это я, оцепенела.
– Ты…
Я подбежала к ней и поставила горшок с целебной мазью. Корчмарка схватила его в одну руку, меня – в другую, и, прежде чем я успела оглянуться, мы оказались в тесном проходе между трапезной и кухней.
– Так это правда, – прошептала Мафза. – Ты правда помогаешь…
– Мазь передал Альдан, – сказала я, не зная, радоваться или обижаться удивлению корчмарки. – Так… Как Ольша? Она поправилась?
Мафза от облегчения расплакалась и едва не выронила горшок.
– Ды-а… Изладили вы ее с Даном! Но как же тяжко мне-то виноватой быть! Видела я все вчера в глазах этого травника. Так ведь хоть ты пойми – я не со зла! Ольша смирная, сидит себе целыми днями, прядет. Просто бывает лихоманка!
Вдруг она прекратила причитать. В ее повлажневших глазах зажегся огонек.
– Вот кабы ты ее и насовсем изладила! Сделала обычной девкой, как у всех… Можешь?
– Не знаю, – пробормотала я.
И правда, чем я могла помочь этой семье? Целебной силой Пути Созидания я не владела, наговоров никаких не знала. Странно, но какой-то части меня казалось, будто я должна быть рядом с рыжей кликуньей. Отчего такие мысли?
Мафза растолковала мою задумчивость по-своему.
– Слушай, а чего ты сама хочешь? Проси, не стесняйся.
Я мешкала. Нет, я должна помнить, зачем я на самом деле приехала сюда!
– Что здесь хранят червенцы?
Мафза усмехнулась моим словам, как какой-то шутке.
– Ваши дела – чужая вода, – произнесла она тихо, а потом вдруг вытолкнула меня в трапезную, переходя на обычный тон: – Помогу чем смогу!
Что ж, попробовать стоило. Ясное дело, чесать языком о червенцах себе дороже. Особенно со мной. Все-таки я колдунья.
– Перебирайся после торжища обратно,
