Сердце русалки - Ида Миллер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Собаке — собачья смерть.
Тело Ганса постоянно застревало в сучьях и корнях деревьев, будто лес не отпускал его. Вергий чертыхался каждый раз, когда приходилось выдирать голые ступни юноши из-под коряги, которая мешала тащить его дальше. Полоски крови, которые оставлял на траве за собой Ганс, постепенно начали стираться, и когда священник добрался до утеса, следы убийства уже истерлись.
Прошло много времени, прежде чем Вергий смог, наконец, добраться до обрыва. Он весь взмок. Короткие густые волосы торчали клоками и были наполовину измазаны в крови, Ганса и его. Только сейчас Вергий заметил, что по его щеке тоже течет скользкая струйка крови. Батрак неплохо приложил его лопатой, но это все заживет.
Вергий сделал последний рывок, он подкатил тело Ганса к краю скалы и осторожно нагрулся над бездной. Тьма вокруг стала, как будто, немного рассеиваться. Время медленно и предательски двигалось к рассвету, а он так и не решил, что делать дальше и как поступить с дедом Густавом.
Шум бьющихся маленьких волн внизу утеса донесся до него, будто бы он стоял над морем. Вергий вздохнул, поставил трясущиеся руки на спину Гансу. По привычке хотел помолиться, но вдруг передумал. Не нужно вмешивать в это Бога. Он все видит, но взывать к Нему, просить прощения и защиты не стоит. Вергий не раскаивается в содеянном и будет гореть в аду за свой поступок.
Из последних сил он толкнул Ганса в пропасть. В одно мгновение тело скрылось под обрывом и через несколько секунд до священника дошел гулкий стук об скалу и потом «плюх» об воду.
Вот и все.
Вергий вытер руки о рясу и выпрямился. Вдруг его привлекло какое-то мелькание в воде. Он подошел к обрыву и не мог поверить своим глазам. Высунувшись головой из озера, на него смотрела Сейра. Еще никогда не видел он на ней такого презрительного, злобного взгляда. Им не нужно было разговаривать, чтобы Вергий все понял. Сейра продолжала сверлить его, исподлобья стреляя праведным гневом.
Вергию показалось, что в его груди что-то оборвалось. Как рвется струна, как отрывается тромб, как отрубают голову на гильотине. Он скорчился, схватился за сердце и закричал от боли. Он ощущал этот разрыв физически, но на самом деле с ним ничего не происходило, он был совершенно здорово, если не считать недавнего удара по голове.
Сейра оборвала их связь. Он больше не слышал ее голоса в своей голове, он больше не дышал ее сладкими песнями, он больше не мог вспомнить черт ее лица. Русалка стиралась из его памяти, словно кто-то залил чернилами все его прошлое. Еще немного, и смысл существования покинет его. Нет! Без Сейры ему нет жизни! Скорее, пока образ ее не пропал окончательно!
Вергий продолжал кричать, и после того как сердце его перестало болеть, он схватился за глаза, которые прожгло пульсирующей болью. Вергий вытащил из-за пояса кинжал, поднес к шее и полоснул себя точно так же, как сделал несколько часов назад с Гансом. Кровь мощным горячим паровым потоком залила его грудь. Вергий сделал шаг вперед к обрыву и ринулся в бездну.
* * *
Сейра вытащила тело Ганса на песчаный берег под утесом. Когда крестьянского юношу и священника начнут искать, то найдут здесь очень быстро.
Русалка легла головой на грудь Ганса, рубаха которого, еще недавно белоснежная, превратилась в розовую и пахла озерным илом. Сейра пыталась услышать биение его сердце, хотя и сама понимала, что к жизни его уже не вернуть. Она посмотрела на сине-белое мертвое лицо юноши, на шее которого зияла черная ровная полоса от разреза. Ей было так жаль его, что она была готова заплакать, но глаза ее не способны на это.
Если бы священник, карась его забери, не перерезал Гансу горло, если бы этот мальчик не потерял столько крови, если бы жизнь в нем еще хоть немного теплилась — Сейры возможно и спасла бы его. Она смогла бы забрать его к себе в семью. Они бы подружились с Ларсом, ему как раз не хватает мужского общения после смерти отца. Она бы смогла исполнить его желание — стала бы его женой. Сейра продолжала вслушиваться в пустую грудь Ганса и гладила его коготками по щеке.
Если бы жизнь хоть чуть-чуть была в нем, если бы его душа хоть на один волосок задержалась на этом свете. Сейра подтянулась к лицу Ганса и поцеловала его. Просто и целомудренно коснулась губами его синих губ.
— И как же мне теперь возвращать тебе долг? — с грустной улыбкой спросила она мертвеца. — Женой тебе я уже точно не стану. А так хотелось бы.
Она крепко сжала амулет-чешуйку на шее и отползла обратно в воду. Она думала о проклятии, которое, по словам ее отца, висит над их родом. Человек, который полюбит русалку — вскоре умрет. Значит, что Ганс полюбил ее истинно, по-настоящему. Но стало ли от этого легче?
Сейра вернулась в воду, разыскала лежащего на скалах Вергия, вытащила его тело на берег рядом с Гансом. Окинув прощальным взглядом этих двоих, она уплыла к себе в пещеру. Но уплыла не с пустыми руками — в ладони она сжимала кинжал священника.
Глава 5
Похороны проходили в церкви. Вергия и Ганса отпевали вдвоем. Их разыскали довольно быстро, как только братья-монахи забили тревогу, не обнаружив своего настоятеля утром ни в келье, ни в часовне, ни в деревне. Дед Густав тоже впервые за много месяцев вышел из дома и кликал Ганса, который никогда не задерживался на ночь без предупреждения.
Их тела нашли на песчаном берегу под утесом. Оба мужчины были с перерезанными горлами. На Гансе увидели еще следы от удавки и глубокую рану в ноге. Вергий умер от кровопотери, у него был раздроблен позвоночник от удара о скалы и на голове зияла рана.
Вся деревня впервые за многие годы погрузилась
