Святыни и древности Турции - Евгений Викторович Старшов

22 июня 1957 г. католическому епископу Измира Дескуффи: «Все мусульмане и христиане, какой бы национальности они ни были, должны прийти сюда, в этот единственный в мире центр культа Богородицы Марии, с тем чтобы засвидетельствовать Богородице свое почтение и подтвердить справедливость слов пророка: “Все поколения будут поминать имя мое с любовью!”»

Впрочем, вернемся собственно к пребыванию Богоматери в Эфесе. Оно на основании исторических источников – даже если не принимать в качестве доказательства ее домик – неоспоримо. Другой момент – это то, что утверждается, что Дева Мария здесь и умерла. Традиция эта не новая и существует не только в западном католическом мире, но и в восточном православии, так что вопрос на самом деле до конца не решен. Епископ Кассиан (Безобразов) пишет: «С начала 50-х годов жизнь ап. Иоанна окутана мраком. Пробел в наших сведениях об ап. Иоанне продолжается до 90-х годов. Он не пополняется даже сказаниями о том попечении, которое ап. Иоанн, несомненно, имел о Пресвятой Богородице, будучи усыновлен Ей Господом на Голгофе… Дело в том, что, по одному преданию, Успение Пресвятой Богородицы, пребывавшей на попечении ап. Иоанна, имело место в Гефсимании, т. е. в Иерусалиме, а по другому преданию – в Ефесе. Несовпадение двух линий предания оправдывает наше утверждение, что до 90-х гг. жизнь апостола Иоанна теряется во мраке… [Впрочем] когда Лука писал свою историю – после 70 г. и до 90-х гг., – ему уже было известно то влиятельное положение, которое занимал Иоанн, – вероятно, в Ефесе».

Тем не менее св. Предание сообщает, что по успении Богоматери (в Иерусалиме) Иоанн вместе с учеником своим Прохором возвращается в Эфес, где обличил заблуждения язычников прямо в храме Артемиды – за что чуть не был побит камнями – и, согласно житию, сотворил много чудес. К нему, как сообщает св. Димитрий Ростовский, пришла Мария Магдалина, «… и там апостольски с апостолом спасению человеческому послужив, блаженным успением ко Господу преставилась, и положена была у входа в пещеру, в которой позже семь отроков уснули», – эта пещера и некрополь при ней находятся по другую сторону того холма, в который встроен эфесский театр. Интересно, что и западное предание, изложенное в «Золотой легенде» Иакова Ворагинского (XIII век), «приводит» Магдалину в Эфес, правда, немного «кружным путем». Когда апостолы разошлись проповедовать по миру, «благословенный Максимин, один из 72 учеников Господа, был с апостолами, и святой Петр поручил ему Марию Магдалину» (здесь и далее фрагменты сочинения Иакова Ворагинского приведены в переводе с английского языка В.Г. Рохмистрова). По преданию, этот Максимин ассоциируется с исцеленным Господом слепорожденным; вместе с Магдалиной он проповедовал Христа в Галлии и стал первым епископом Экс-ан-Прованса. «Затем, – продолжает Иаков Ворагинский, – Божественное Провидение отправило их в город Эфес. Там множеством чудес обратили они народ к вере Христовой, а благословенный Максимин стал епископом Эфеса». Еще Иаков Ворагинский приводит следующую интересную легенду, несомненно, по-своему освещающую связь Магдалины и ап. Иоанна, и, естественно, ее пребывание в Эфесе становится от этого неслучайным – правда, сам средневековый писатель в ней несколько сомневается. Вот ее текст: «Есть также люди, которые утверждают, что Мария Магдалина была невестой Иоанна Евангелиста. Но Иоанн предпочел отказаться от бракосочетания и последовать за Господом, и она, будучи оскорбленной, предалась безудержному распутству. Однако Иоанн никоим образом не порицал за это Марию, и Господь милостиво привел ее к обращению и очистил от всех грехов. А так как она после этого воздерживалась от плотских наслаждений, Он более, чем кого-либо другого, наполнил ее наслаждением духовным, заключающимся в любви Божией. А брат Альберт в своем предисловии к Евангелию от Иоанна однозначно говорит, что женщина, от женитьбы на которой был отозван Иоанн, осталась девственницей и впоследствии была замечена в обществе благословенной Девы Марии, матери Христа, и в конце концов почила с миром». На этом мы оставим сочинение Иакова, поскольку затем он необоснованно «отправляет» Магдалину на 30 лет в пустыню, перепутав ее с прп. Марией Египетской (кроме того, для него Магдалина – та самая Мария из вифанского семейства друзей Христа, сестра Лазаря и Марфы). В 80 г. Иоанн Богослов вместе с апостолами Филиппом и Варфоломеем посещает с проповедью знаменитый город Иераполис (о чем подробно рассказано в двух последних главах данной части), в котором по отшествии Иоанна его спутники были распяты (Варфоломей затем был снят с креста живым). В 81 г. на римский престол вступает император Домициан, который первым из римских властителей объявил себя богом при жизни, и за то, что христиане не могли почитать его богом, воздвиг на них гонения. Иоанн был вызван на допрос в Рим, после чего сослан на остров Патмос. Именно там, по свидетельству Иринея Лионского, к концу правления Домициана (правил до 96 г.) он пишет Апокалипсис – Откровение Божие.

Но сделаем пока небольшое отступление, позволяющее дополнить вышеизложенное и обрисовать как бы альтернативную версию развития событий. Дело в том, что библеистская критика (в хорошем значении этого слова) уже давно доказала, с точностью чуть не до месяцев, что «Апокалипсис» был создан апостолом Иоанном ранее правления Домициана – а именно в 68–69 гг. н. э. Доказательная база широка и убедительна, но воспроизведение ее здесь не соответствует цели и задачам работы; отметим лишь, что в свете этой даты толкуется и «звериное число» 666 (Апок. 13: 18), буквенно-числовое соответствие которому видят в имени Нерона (читатель, знакомый с числовым значением славянских букв, знает, что арабские шестерки соответствуют трем совершенно разным буквам; в греческом и еврейском – то же самое; правда, это самое уязвимое доказательство, т. к. при желании тот же результат получался с именами Домициана и Наполеона, а у некоторых энтузиастов – даже Гитлера и Сталина), и слова о смертельно раненом звере, рана которого исцелена (Апок. 13: 3, 14), и особенно «зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи» (Апок. 17: 11) – семь зверей, которые суть «семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и когда придет, не долго ему быть», прекрасно вписываются в этот хронологический отрезок времени: это Цезарь, Август, Тиберий, Калигула, Клавдий, Нерон и Гальба; первые пять точно умерли, шестой, который вместе с тем и сам зверь, – и мертв, и жив, – Нерон: это странное определение блестяще разъясняется тем, что хотя слух о гибели Нерона уже дошел до Азии, но не все ему верили, тем более, что тогда как раз объявился некий лже-Нерон, который вполне мог «вернуться» на трон; седьмой – хворый Гальба на восьмом десятке лет (см. также Апк. 12: 3, где есть те же 7 голов дракона – 7 римских императоров, включая диктатора Цезаря) и те же 10 рогов (10 римских проконсулов – управителей провинций Италии, Ахайи, Азии, Сирии, Египта, Африки, Испании, Галлии, Британии и Германии), что в 17: 3. Упование на то, что проконсулы разорвут тело блудницы, т. е. Рима, связано со всеобщими восстаниями в войсках после смерти Нерона и, конечно, событиями 68–69 гг., когда последовательно правили и были убиты 3 императора из имперских наместников – Гальба, Отон и Вителлий; «усидел» на троне лишь четвертый бывший наместник – Веспасиан). Ренан связывает предание о мучениях апостола Иоанна, рационально их объясняя, с казнями христиан Нероном (64 г.) и мученичеством свв. первоверховных апостолов Петра и Павла: «Если Иоанн сопровождал Петра в его путешествии в Рим, как это позволительно думать, то этим самым делается правдоподобной сущность древнего предания, по которому Иоанн был брошен в кипящее масло на том месте, где впоследствии находились так называемые Латинские