Случайный рыцарь - Николь Сноу

Она прикусывает губу, сдерживая визг.

– О, ну разумеется! Ради тебя, Дрэйки, – ради такого потрясающего известия – я буду держать рот на замке, как это сделала бы твоя мамочка!

Я откусываю кусочек своего бургера, а Белла краснеет. Она чувствует тяжесть в моем тоне. Восторг Эрин столь велик, что она приплясывает рядом с нами. Черт, с таким же успехом можно было заказать объявление на первой полосе «Даллас Трибун».

– Секрет или не секрет, это лучшее, что я слышала за последнее время! – восклицает она, наклоняясь и быстро чмокая Беллу в лоб. – И вы сколько хотите держите это в тайне, но дайте взглянуть на колечко! Господи помилуй! Белла вернулась и остается здесь! Да весь город с ума сойдет от радости, узнав, что старый Джон был не последним Ридом в городе!

Белла улыбается.

– Я пробуду здесь по крайней мере следующие шесть месяцев. А потом… посмотрим.

– О боже, да мы будем рады даже этому! Ты понятия не имеешь, Белла, насколько все переживают о том, что случится теперь, когда Джона больше нет. Мы думали, что у руля встанет Гарри. Единственная надежда, что ты не допустишь, чтобы они с Молли избавились от компании. Это станет концом для города.

Сжимаю челюсти, когда поворачиваюсь, глядя на народ в закусочной. Несмотря на все усилия, просить ее сохранить секрет совершенно безнадежное дело. Возбуждение Эрин привлекло много внимания. Почти все посетители закусочной смотрят на наш стол, тихий шепот наполняет комнату.

– Этого никогда не будет, – говорит Белла, наклоняясь ближе ко мне. – Не в нашу смену. «Норт Эрхарт» никуда не денется.

Шепотки перерастают в мягкий гул.

Надеюсь, что Белла не скажет вслух, что является единственной наследницей. Если это дойдет до «Юпитер Ойл», к нам тут же сбежится стая шакалов.

– Знаю, как важен этот город для деда, – говорит она. – Он так же важен для меня, здесь я всегда чувствовала себя как дома.

Звон колокольчика заставляет Эрин повернуться к окошку кухни, где ее ждут тарелки с готовыми заказами.

– И мы так надеялись на это. Я должна обслужить народ. – Она подмигивает нам. – Так, вы двое ешьте, пока не остыло, и спасибо, что сделали этот день. И не только мой.

Белла смотрит, как официантка уходит, а затем вздрагивает, переведя взгляд на меня. Ее лицо кривится в гримасе, когда она шепчет:

– Упс.

– Больше, чем «упс», милая.

Она снова морщится.

– Прости. Я не хотела заходить так далеко, – шепчет девушка. – Мама временами выводит из себя. Похоже, у меня просто никогда, ну… никогда не было возможности… – Она тяжело вздыхает. – Даже не знаю, как сказать, чтобы не выглядеть стервой.

– Отомстить ей? – спрашиваю я. – Она сама напросилась.

– Возможно.

От раскаяния в голосе Беллы у меня на душе кошки скребут. Обязательства перед ее дедушкой – это обязательства перед ней. Джон хотел, чтобы у нее было время понять, чего она хочет, и уверенность, чтобы осуществить это. Он сказал, что в ней все это есть, вот только многие годы подавляется. Теперь, когда девушка наконец взяла инициативу в свои руки, я могу быть тем человеком, который поможет ей вылезти из раковины.

– Я бы сказал, что ты выиграла первый раунд. Это чего-то стоит. А с фабрикой слухов мы разберемся.

Она хмурится.

– Не могу отрицать, что с нетерпением жду второго раунда. – Я подмигиваю ей, вгрызаясь в бургер.

– О господи! Представляешь? – На ее лице медленно проявляется улыбка. – Мне нравится, как ты думаешь, Дрейк. Ты настоящий боец. А это стоит ого-го сколько.

«Ого-го» явное преуменьшение происходящего со мной в тот момент, когда ее ручка снова ложится на бицепс. Кусок застревает в горле от мгновенного стояка, готового соперничать твердостью и высотой с Эверестом. Твою же…

Как только дело касается этой девушки, как бы я ни старался, тело выходит из-под контроля. И это совершенно новый повод для беспокойства, с которым раньше никогда не приходилось сталкиваться в ходе выполнения миссии. Разобраться будет нелегко.

Белла милая. Невероятно невинная. Слишком упругая, маленькая и теплая. Фантастически манящая. Она способна сделать из меня круглого дурака, чего ни один из нас не может себе позволить.

Джон был прав. Девушка нуждается во мне. Но я и представить не мог, какую высокую цену она заставит платить за соучастие в преступлении.

Яростно жую в тщетной надежде, что это поможет моей нижней половине тела хоть немного остыть.

Поев, мы встаем, и я бросаю пару двадцаток на стол. Придерживая для девушки дверь закусочной, замечаю БМВ ее родителей, припаркованный через улицу, и рядом с ним черный внедорожник. Руки мгновенно сжимаются в кулаки.

Эйвери Браяр.

С его стороны окно опущено, так же, как и со стороны Молли. Они разговаривают, но оба замолкают, заметив нас.

Делаю вид, что не замечаю их, хватаю Беллу за руку и веду к пассажирскому месту пикапа. К счастью, она не обратила на них внимания. Обхожу ее так, чтобы загородить вид на парковку. За последние сорок восемь часов мы пережили столько разговоров и треволнений, что хватило бы на месяц. Она смотрит на меня и улыбается, садясь на сиденье, пока я держу дверь.

Черт. Если я отойду слишком быстро, есть риск, что она посмотрит вслед и заметит заговорщиков на другой стороне улицы, а я не могу этого допустить. План отвлечения Беллы возникает так стремительно, что я немедленно приступаю к его воплощению.

Обхватив ее лицо одной рукой, я наклоняюсь и накрываю девичьи губы своими. В первую секунду она, кажется, лишается дара речи. Белла вскидывает тонкие руки на мою грудь и упирается в нее в слабой попытке оттолкнуть. Но в остальном словно приглашает продолжить. Первая секунда поцелуя – мед и сладость. Вкус мисс Рид впрыскивает дозу горячей лавы в кровеносную систему, заставляя усилить напор.

Мои губы захватывают ее, сначала мягко, будто убеждая расслабиться, а затем обрушиваются со всей страстью, усиливая давление так, чтобы она не могла отстраниться. Проходит целая минута, прежде чем она начинает отвечать, поддаваясь этому сумасшедшему безумию. Руки обнимают мою шею, процарапывая огненную дорожку вниз, и я углубляю поцелуй. Язык встречается с ее, сплетаясь в яростной борьбе. Преследую, приручаю, обучаю ее этим сладким ударам. Непонятным образом знаю, что ее никогда не целовали, по крайней мере как это делаю сейчас я. Все тело пульсирует, будто готово вот-вот взорваться.

Территория может оказаться девственной. Неизведанной и готовой к завоеванию.

В какой-нибудь другой жизни, в параллельной вселенной это могло бы быть моим, все это – нежное юное тело, готовое