Стихотворения и поэмы - Дмитрий Кедрин

<1926>

РАЗГОВОР

"В туманном поле долог путьИ ноша не легка.Пора, приятель, отдохнутьВ тепле, у камелька.Ваш благородный конь храпит,Едва жует зерно,В моих подвалах мирно спитТрехпробное вино".

"Благодарю. Тепла земля,Прохладен мрак равнин,Дорога в город короляСвободна, гражданин?"

"Мой молодой горячий друг,Река размыла грунт,В стране, на восемь миль вокруг,Идет голодный бунт.Но нам, приятель, всё равно:Народ бурлит — и пусть.Игра монахов в доминоРассеет нашу грусть".

"Вы говорите, что народИдет войной на трон?Пешком, на лодке или вбродЯ буду там, где он.Прохладны мирные поля,В равнинах мгла и лень!Но этот день для короля,Пожалуй, судный день".

"Но лодки, друг мой, у рекиЛежат без якорей,И королевские стрелкиРазбили бунтарей.Вы — храбрецы, но крепок трон,Бурливые умы.И так же громок крик воронНад кровлями тюрьмы.Бродя во мгле, среди долин,На вас луна глядит,Войдите, и угрюмый сплинМалага победит".

"Благодарю, но, право, мы —Питомцы двух дорог.Я выбираю дверь тюрьмы,Вам ближе — ваш порог.Судьбу мятежников деля,Я погоню коня…Надеюсь — плаха короляГотова для меня".

<1926>

Екатеринослав

ТЕНИ

По рельсам бежала людская тень,Ее перерезала тень трамвая.Одна прокатилась в гремящий день,Другая опять побежала — живая.Ах, как хорошо в мире у теней.В мире у людей умирают больней.

1926

КРЫЛЕЧКО

Крылечко, клумбы, хмель густойИ локоть в складках покрывала.— Постой, красавица, постой!Ведь ты меня поцеловала? —Крылечко спряталось в хмелю;Конек, узорные перила.— Поцеловала. Но "люблю"Я никому не говорила.

1926

СМЕРТНИК

Песок да вода, да туман серебристый,Да ветер, как крылья невидимых птиц…Его отведут на угрюмую пристань,Сломают бока, но заставят идти.Он будет кричать…Тяжело и усталоПосмотрит капрал и ударит в висок.Он молча обнимет колени капрала,Он будет кричать и царапать песок.А люди прикладами сломят колениИ как ни кричи, не отпустят назад…А вечер уронит меловые тениНа медные лица солдат.У берега будут привязаны челны,А море начнет рокотать и сереть.И старого смертника выведут к волнам,Привяжут к столбу и заставят смотреть.И мертвым безумьем охвачен за ворот,Он радостно крикнет, сходящий с ума…А там, вдалеке, где за тучами город,Вечерним окном промаячит тюрьма…Вода и песок. А на нем — полурота,Вода и песок. А на нем — якоря.Покончат. Немного дрожащие рукиСожмет офицер. Будет рокот и звон…Он вынет платок. Он закурит от скукиИ вытрет испачканный кровью погон.Уйдут… Отзвучав о туман серебристый,Их мерная поступь умрет вдалеке.На взморье ударятся волны о пристань,Стирая песок и следыНа песке.

1926

ПЕСНЯ О ЖИВЫХ И МЕРТВЫХ

Серы, прохладны и немыВоды глубокой реки.Тихо колышутся шлемы,Смутно мерцают штыки.

Гнутся высокие травы,Пройденной былью шурша.Грезятся стены ВаршавыИ камыши Сиваша.

Ваши седые курганыСпят над широкой рекой.Вы разрядили наганыИ улеглись на покой.

Тучи слегка серебристыВ этот предутренний час,Тихо поют бандуристыСлавные песни о вас.

Слушают грохот крушеньяСводы великой тюрьмы.Дело ее разрушеньяКончим, товарищи, мы.

Наша священная яростьМиру порукой дана:Будет безоблачна старость,Молодость будет ясна.

Гневно сквозь сжатые зубыПлюнь на дешевый уют.Наши походные трубыСкоро опять запоют.

Музыкой ясной и строгойНас повстречает война.Выйдем — и будут дорогойВаши звучать имена.

Твердо пойдем, побеждая,Крепко сумеем стоять.Память о вас молодаяБудет над нами сиять.

Жесткую выдержку вашуГордо неся над собой,Выпьем тяжелую чашу,Выдержим холод и бой.

Все для того, чтобы каждый,Смертью дышавший в борьбе,Мог бы тихонько однаждыВ сердце сказать о себе:

"Я создавал это племя,Миру несущее новь,Я подарил тебе, время,Молодость, слово и кровь".

1927

ИСПОВЕДЬ

"Смотри, дитя, в мои глаза,Не прячь в руках лица.Поверь, дитя: глазам ксендзаОткрыты все сердца.

Твоя душа грехом полна,Сама в огонь летит.Пожертвуй церкви литр вина —И бог тебя простит".

"Но я, греховный сок любя,Когда пришла зима —Грехи хранила для тебя,А ром пила сама.

С любимым лежа на боку,Мы полоскали рты…""Так расскажи духовнику,В чем согрешила ты?"

"Дебат у моего столаРелигию шатал.Мои греховные делаГремят на весь квартал".

"Проступок первый не таков,Чтоб драть по десять шкур:У папы много дураковИ слишком много дур.

Но сколько было и когдаЛюбовников твоих?Как целовала и кудаТы целовала их?"

"С тех пор, как ты лишен стыда,Их было ровно сто.Я целовала их туда,Куда тебя — никто".

"От поцелуев и винаДо ада путь прямой.Послушай, панна, ты должнаПрийти ко мне домой!

Мы дома так поговорим,Что будет стул трещать,И помни, что Высокий РимМне дал права прощать".

"Я помолюсь моим святымИ мессу закажу,Назначу пост, но к холостымМужчинам не хожу".

"Тогда прощай. Я очень радМолитвам и постам,Ведь ты стремишься прямо в адИ, верно, будешь там".

"Но я божницу уберу,Молясь, зажгу свечу…Пусти, старик, мою икру,Я, право, закричу!.."

"Молчи, господь тебя простиСвоим святым крестом!..""Ты… прежде… губы отпусти,А уж грехи — потом!"

1926

Екатеринослав

* По шведской моде капитан подстриг *

По шведской моде капитан подстригСвою бородку. Шерстка золотаяЕдва темнеет. К берегам КитаяВ июньский штиль идет английский бриг,В открытом море шорох волн умолк,Седая пена шелестеть устала.Хранить покой посольского кварталаПлывет в Шанхай колониальный полк.Солдаты в трюме. А жена послаВ плетеном кресле целый день на юте.Она бледна. Она в своей каютеВчера эфир случайно пролила.Она грызет поджаренный каштан,Потом зевает, не скрывая скуки,Но для нее прокуренные рукиВ перчатки спрятал рыжий капитан.Слегка припудрив выбритые скулы,Стареющий, но бодрый и прямой,Он принимает рапорт: за кормойПлывут дельфины и плывут акулы.Ну пусть плывут. Ему важнее — ручкаЖены посла, ее ажурный зонт.И медленно ползет за горизонтКоварная серебряная тучка.Пробили склянки. Массой неживоюЛегла вода. Английский бриг приросК зеленой массе. Пожилой матросГлядит на юг, качая головою.А капитан мечтает: у столаОн так блеснет своею речью гибкой,Что подарит признательной улыбкойЕго старания жена посла.Он так расскажет о сухом вине,Какое пил, когда приплыл в Афины,Он ей споет… Но чувствуют дельфины,Что кораблю сегодня быть на дне.

1927