Бесы Черного Городища - Ирина Мельникова

Через час, встретившись с Вавиловым, Алексей обсудил с ним кое-какие дела, рассказал о своем глупейшем, недостойном старшего агента уголовного сыска проступке, получил от него порцию ехидных, но вполне справедливых замечаний и вышел на крыльцо управления полиции в надежде быстро поймать извозчика и наконец-то отправиться домой. Каково же было его удивление, когда на противоположной стороне улицы он заметил знакомую коляску с поднятым верхом, а на подходе к ней различил доносившийся из нее молодецкий храп.

— Илья! — постучал он по кожаному верху экипажа. — Почему не уехал?

— Дак вас дожидался! — Протирая заспанные глаза, Илья вылез из коляски. — Думал, шум начнется, приду, расскажу, что и как случилось на самом деле!

— Против нашего шума никакие рассказы не помогут, — усмехнулся Алексей, — но за сочувствие спасибо!

— Что, сильно попало? — осторожно справился Илья.

— Сильно, но не смертельно! Чуть на гауптвахту не загремел, но временно обошлось. Отсижу, когда с делами покончу.

А сейчас вот домой отпустили. Довезешь? Тут недалеко!

— Довезу! Чего не довезти, — согласился Илья. — Я вас потому и поджидал. Думал, отпустят Алексея Дмитрича, я его мигом домчу.

— Спасибо! — поблагодарил его Алексей, поднимаясь в коляску, и повинился:

— Прости, не удалось сегодня насчет тебя поговорить. Но я не забыл, как только начальство перестанет ворчать, при первом же удобном случае замолвлю за тебя словечко!

— Премного благодарны! — Илья приложил руку к сердцу. — Сегодня и не стоило про меня вспоминать, а то б сказали, что за растяпу вы рекомендуете, которого брюхатая девка вокруг пальца обвела!

— Это не она обвела, а тот, от кого она ребенка прижила.

Хитрый, стервец, и очень опасный.

— Знаете, Алексей Дмитрич, — Илья смущенно улыбнулся, — у меня руки зачесались схватить этого ловчилу. Не люблю я наглецов, а он, по-моему, атаман среди них.

— Это ты метко заметил! — улыбнулся в ответ Алексей. — У меня тоже руки чешутся на этого негодяя. Вот только неуловимый он пока, везде на несколько шагов нас опережает. И главное, никто не знает, кто он такой на самом деле и откуда в наших краях появился.

— Да-а! Задачка! — сочувственно молвил Илья и дернул поводья, принуждая лошадь тронуться с места.

Дом Алексея, в котором он проживал со своей старой нянькой Ненилой, кухаркой, горничной и рабочей по дому, находился всего в трех улицах от управления полиции. Он и подбирался с таким умыслом, чтобы в любое время суток можно было добраться до службы пешком. Поэтому коляска остановилась возле парадного подъезда через десять минут.

— Я свое слово помню, — сказал на прощание Алексей, — на днях поговорю с Федором Михайловичем. Я слышал, у нас есть вакансии. Только как у тебя с грамотой?

— Два класса церковно-приходской школы закончил с похвальным листом, — с гордостью ответил Илья, — и два земской, после батя забрал, сказал, что шибко учить — только портить! Но грамота в солдатах помогла! Вишь, до унтера дослужился!

— Верно, не только грамота… Но в нашем деле без нее не обойтись. Много всяких бумаг приходится писать, — усмехнулся Алексей, вспомнив вдруг, как недавно Иван пыхтел над сводкой.

— Дак я, по правде, отвык уже буквы писать, но ничего, попрошу дочку, пусть экзамен мне учинит, диктовку напишу, или че она удумает. Смеху-то будет, смеху! — Илья с надеждой посмотрел на Алексея. — Так я ждать буду!

— Не беспокойся, — Алексей пожал ему руку, — скажи только: где тебя искать?

— А на бирже у фонтана. Если не будет, спросите, когда вернусь. Номер у меня двадцать три, а фамилия Тимофеев.

Алексей вскинул руку к козырьку:

— До встречи, Илья!

— До встречи! — эхом отозвался возница и лихо щелкнул каблуками. — Унтер-офицер Тимофеев завсегда к вашим услугам…

Нянька встретила Алексея у порога, словно специально стояла под дверью, но скорее всего заметила его из окна и успела спуститься в прихожую в то время, пока он разговаривал с Ильей.

— Алеша! Сынок! — всплеснула Ненила руками. — Чтой-то припозднился, голубчик! Я всю ночь не спала. Богу молилась, чтобы не случилось чего!

— Няня, — посмотрел на нее укоризненно Алексей. — Я ведь не впервой задерживаюсь. Служба такая, четкого регламента не имеет!

— Служба! Служба! И что это за напасть такая? — привычно заворчала нянька. — Ни поесть тебе как следует, ни поспать! Жениться и то некогда!

— Опять ты за свое! — с досадой произнес Алексей. — Какая женитьба? Мне неделю сроку дали, чтобы все дела расхлебать.

— Ну вот, снова дела! А после все по-новому! У твоего батюшки в двадцать пять годков уже сыночек бегал, а через пять лет ты появился…

— Няня! — строго сказал Алексей. — Ты что? Нарочно выбираешь самый неподходящий момент, чтобы допекать меня? Мне бы сейчас поспать, на другое сил нет! Я не только жениться, я завтракать не хочу. Вели Марусе ванну приготовить и чистое белье. Я сейчас завалюсь в постель, и гори все ясным пламенем до самого вечера. Разбудишь меня в шесть пополудни, нужно поработать над докладом Тартищеву.

— Все-то бегом, все впопыхах, не по-людски! — запричитала нянька. — Ты только посмотри на себя, Алеша! Щетиной зарос на два пальца, а костюм во что превратил? Ведь два раза всего надеванный! Гляди, совсем карман оторвал. И на спине клок вырван… Это ж никакого жалованья не напасешься! А это что? Кровь? — Нянька подошла ближе и, подслеповато щурясь, уставилась с подозрением на ржавое пятно на истерзанной штанине. — Ранили, что ли? — И тут заметила забинтованную ладонь, охнула:

— Опять стреляли в тебя?

— Господи, няня! — взмолился Алексей. — Оставь свои страхи при себе! Никто в меня не стрелял. На камне оступился, ладонь слегка поцарапал. Истинный пустяк, а ты переполох устраиваешь!

— А ты не шуми на меня! — рассердилась нянька. — Спасибо скажи, что есть кому за тебя побеспокоиться! А будешь огрызаться, я Лизу попрошу, все матушке отпишем, какова твоя служба! Жалованья кот наплакал, а ночь-полночь бегут, зовут… Тьфу на вас! Попомни мое слово, оглянуться не успеешь, жизнь проскочит, а у тебя ни жены, ни деток! Вон Лиза барышня какая справная, и умница, и красавица… Сохнет по тебе, байстрюку, который год, а тебе глаза словно оловом залили. Ни стыда, ни совести! Кого еще ты лучше найдешь! Учти, перебирать будешь, непременно на непутевой женишься!

— Няня! — уже грозно сказал Алексей. — Прекрати мою судьбу загадывать! Сам во всем разберусь! И с чего ты вдруг про Лизу запела? С чего взяла, что она по мне сохнет?

Мы с ней добрые товарищи, когда не ссоримся. Но получается так, что ссоримся гораздо чаще, чем миримся. У нее же несносный характер! Ты хочешь, чтоб она пилила меня до скончания века?

— Вырос ты, Алеша, под потолок, а ум заимел на вершок, — окончательно вышла из себя нянька. — Лиза потому и вредничает, что ты ее, как барышню, не замечаешь! Вокруг нее который год кавалеры хороводы водят, а она всем отказывает. А ведь женихи находились не в пример тебе — и богаче, и солиднее…

— По-моему, ты преувеличиваешь. Какие женихи? Я бы, наверно, знал об этом.

— А так тебе и доложили, — фыркнула Ненила. — Разбежались прямо! Тебе же никакого интересу до этого нет.

А Елизавета не из тех девиц, что с маху на шею бросаются!

— А тебя она что ж, вместо парламентера выбрала? — вежливо осведомился Алексей. — Смотрю, спелись вы просто замечательно.

— А ты напраслину не возводи! — погрозила ему пальцем Ненила. Почему-то слово «парламентер» показалось ей очень обидным. — Лиза ни сном ни духом об этом не знает.

И не смей к ней лезть с грубостями. Совсем девчонка духом упадет! Тебе ведь неведомо даже, что она полгода на учительницу училась. В деревню поедет деток учить. Виданное ли это дело для молодой барышни в деревенской избе жить, по колено в грязи ходить! А все из-за тебя! Разуверилась она тебя расшевелить!

— Все! Все, няня! — Алексей поднял ладони вверх, не сдаваясь, а словно пытаясь отгородиться от Ненилы. — Хватит! Я спать хочу!

Он не слишком поверил нянькиным словам, потому что Лиза никоим образом не походила на безответно влюбленную барышню. Наоборот, она частенько вела себя вызывающе и при каждом удобном случае подчеркивала всем своим видом, что ни в грош его не ставит.

Но сейчас он просто с ног валился от усталости, а выяснение отношений могло затянуться надолго, поэтому пошел на компромисс.

— Хорошо, я тебя понял! — ответил он няньке. — Сейчас ты отпустишь меня подобру-поздорову, а я тебя клятвенно заверяю: в ближайшие дни обязательно поговорю с Лизой. Но сдается мне, ты желаемое выдаешь за действительное. Я ведь сыщик и службу в угоду дамским капризам не оставлю. А Лиза постоянно твердит, что если и пойдет замуж, то только не за полицейского.

Ненила весьма выразительно постучала себя пальцем по лбу, на том обе стороны и расстались.