Бесы Черного Городища - Ирина Мельникова

А втроем толкотни много, а толку никакого.

— Хорошо, — вяло согласился Алексей и поплелся к экипажу. — Не буду вам мешать.

Ступив ногой на приступку, он огляделся по сторонам.

Природа продолжала досыпать положенное время. Не пели зяблики и дрозды, не трещали сороки и кедровки, поникли подмокшие травы и кусты, повесили головки цветы… Вокруг было очень тихо, безветренно и спокойно, и Алексей вдруг почувствовал, что в следующее мгновение умрет, если не закроет глаза и не отключится от всего происходящего хотя бы на полчаса.

С трудом он пристроился на жестком сиденье. Подогнул колени, под голову подложил портфель, тоже холодный и влажный. Но Алексей даже не заметил, как тот согрелся под его щекой. Он спал сном человека, который исправно несет свою службу и честно исполняет приказы. Он сделал все, что мог, и даже чуть больше. И небольшая заминка в пути роли уже не играла. Если б только он мог предвидеть, насколько сейчас ошибается…

Старший агент сыскной полиции Алексей Поляков спал все время, пока возчики распрягали лошадей. Он не слышал, как они ругались, когда лошади не слушались их и никак не могли сдвинуть сосну с места. Разлапистые ветки кроны цеплялись за мельчайшие неровности и камни на дороге. Корень же, вывернув гигантский пласт земли, лежал на склоне и вовсе был неподъемен. Мужики подступались к упавшему дереву и так, и этак, но все их попытки оказывались неудачными. Но такова русская натура: долго собираемся, а если уж беремся, то не отступим до конца.

Совместными усилиями людей, лошадей и отборного мата дерево сумели слегка развернуть вдоль дороги. Проезд получился узкий, но достаточный, чтобы проехать коляске, запряженной парой лошадей.

Довольные собой мужики присели на побежденный ствол и засмолили цигарки. Пару минут они молча курили, наслаждаясь успехом.

Наконец Силантий затушил окурок о каблук стоптанного сапога и сказал:

— Пора барина будить.

— Да зачем его будить? — махнул рукой Илья. — Сам проснется, когда лошадей запрягать будем. А не проснется, так пусть и дальше спит. До города почитай часа два пилить.

А он за ночь умаялся, пока этих мазуриков допрашивал. — Илья кивнул на телегу. Гришка продолжал спать как ни в чем не бывало. А Капитолина проснулась и даже поднялась без посторонней помощи. Оглядевшись по сторонам, она остановила взгляд на поваленном дереве, затем широко зевнула, прикрывая рот ладонью. Вынув из волос гребень, принялась их расчесывать и заплетать в косу.

— Чай, злыдни какие? Убивцы или разбойники? — спросил Силантий с опаской. — Я давеча мужика разглядел! Богом убитый, кажись? Дурак?

— Дурнее не бывает! — усмехнулся Илья. — Но он безвредный, а девка и вправду злыдня! Брюхатая, вот-вот родит, но ядовитая, страсть прямо. Точно шершень, как ужалит, так вусмерть.

Силантий открыл рот, но не успел ничего ни спросить, ни добавить. Послышался громкий треск и грохот осыпающихся камней. Кто-то большой и сильный ломился сквозь кусты.

Оба возницы вскочили на ноги, лошади испуганно заржали и рванули поводья, на которых их удерживали мужики.

— А чтоб тебя! — выругался, едва устояв на ногах, Илья и замахнулся на коней плетью. Силантий же упал на колени и проехался брюхом по дороге. Затем вскочил и оттянул первую попавшуюся лошадь кнутом по крупу, чем внес еще большую сумятицу.

Лошади продолжали рваться, ржать, глаза их налились кровью. Мужики пытались удержать их за поводья и отчаянно Ругались. В этот момент на отвале показался медведь. Не взрослый, вероятно, прошлогоднего помета. Но лошадям хватило одного медвежьего запаха. Они сбились в кучу и, взбрыкивая и лягаясь, отчаянно ржали и храпели от страха. Однако косолапый и сам испугался. Отчаянно рявкнув, он кубарем свалился с камней и, мелькая пятками, помчался вдоль дороги, пока не миновал утес и не скрылся в узкой расщелине, густо заросшей ольхой.

— Ату его! Ату! — кричали и свистели, засунув пальцы в рот, Илья и Силантий.

Алексей выглянул из коляски и с удивлением уставился на мужиков.

— Что за шум? С ума, что ли, сошли?

— Так медведь, вашскобродие! — повернул к нему довольное лицо Илья. — Прямо на дорогу выскочил. А нас как увидел, так рявкнул, так рявкнул! А потом как даст стрекача!

Только его и видели. — Он перевел взгляд на телегу, побледнел и произнес упавшим голосом:

— Глянь! А Капка где?

Куда подевалась?

Алексей, не помня себя, выскочил из коляски и выругался не менее щедро, чем оба возницы до этого. Телега была пуста.

Кошма валялась на земле, а дурачок и Капитолина сгинули, словно их корова языком слизнула. Алексей едва сдержался, чтобы не схватиться за голову. Как такое могло случиться?

Почему прошляпили? Не проследили? Но он сам хорош! Не подумал, не предусмотрел! Заснул, как щенок под мамкиным брюхом…

— Искать! — приказал он коротко и достал револьвер.

Конечно, сама по себе баба на сносях вряд ли сумеет уйти далеко. Но малахольной Капитолине и не такое может в голову взбрести: попрется в самую дурнину, в болота да в бурелом.

Вызволяй ее потом!

— Будем искать! — повторил он. — Мы с Силантием обойдем утес и все в округе, а ты, Илья, обследуй отвалы и кусты. Они где-то здесь, поблизости…

— Напрасно вы! Не затевайте! — Илья мрачно посмотрел на него. — Никого мы не найдем. Тут нарочно все подстроено, и дерево повалили, и медведь вовремя выскочил.

Ждали нас, вашскобродие! И как до меня раньше не дошло?

Хорошо хоть не постреляли! — кивнул он в сторону камней. — А может, и сейчас на мушке держат?

— Так ты не хочешь идти? Боишься? — поразился Алексей. — А как же насчет полиции? Передумал?

— Не передумал, — смерил его угрюмым взглядом Илья. — В тайгу я пойду, но помяните мое слово, поймать мы никого не поймаем. Дай бог самим ноги унести!

Часть III

Глава 1

…на протяжении шести часов прочесывали лес по обе стороны дороги. В полуверсте от нее у подножия сопки Бритый Лоб удалось обнаружить следы подкованных лошадей и, судя по отпечаткам отличных друг от друга следов сапог, всадников было не меньше пяти человек. Трава на поляне сильно истоптана, верховые находились в означенном месте не меньше часа и затем направились к дороге. На покрытой росой траве хорошо заметен след движения. На склоне сопки они спешились и, используя топоры, перерубили корневища сосны, которая росла на склоне сопки. Столкнуть ее на дорогу не составило особого труда.

Довожу до Вашего сведения, что мной, старшим агентом сыскной полиции Североеланского городского управления полиции Алексеем Поляковым, допущен целый ряд непростительных оплошностей. Я не проверил, по какой причине дерево упало на проезжую часть дороги, и не выставил охрану возле телеги, в которой находились беременная на последнем сроке девица Капитолина Петухова и ее брат Григорий Якимчук — важные свидетели по делу об убийстве неизвестной женщины и ее ребенка вблизи мельничного пруда, принадлежащего мещанину Петухову Петру. К тому же в момент исчезновения свидетелей я находился в коляске в состоянии сна. Вследствие моего безответственного отношения и халатности свидетели бежали, и, несомненно, с помощью тех самых людей, которые устроили завал на дороге. Неизвестные злоумышленники были явно заинтересованы в побеге свидетелей и, чтобы отвлечь внимание ездовых от телеги, выгнали из леса молодого медведя, который, испугав лошадей, устроил на дороге форменный переполох…

Согласно вышесказанному полностью признаю свою вину и готов понести любое самое строгое наказание.

Старший агент сыскной полиции Поляков Алексей Дмитриевич.

Донесение составлено и зарегистрировано в канцелярии полицейского управления г. Североеланска за № 1237/14 от 12 июня 1892 года.

— Н-да-с! — произнес задумчиво начальник сыскной полиции Федор Михайлович Тартищев и глянул исподлобья на застывшего перед ним по стойке «смирно» Алексея. — Напортачил ты, голубь мой, изрядно. И наказать я тебя должен не меньше, чем недельным арестом, но кто служить будет?

И кто ловить этих злоумышленников обязан, если каждому в отделении определено свое задание? Так что езжай домой, приведи себя в порядок, отоспись, а завтра опять на службу.

Но гауптвахта за тобой — как только разделаемся с делами, отсидишь свое от звонка до звонка.

— Слушаюсь! — Алексей поднес руку к козырьку. — Разрешите идти?

— Иди! — кивнул головой Тартищев. — Завтра с утра представишь мне подробный план розыскных действий по убийству гувернантки и ее ребенка, а также по разработке мельника и его семейства. И Павлину тоже следует раскрутить, наверняка старая ведьма в курсе, кто провизию девке приносил и кто ее так ловко умыкнул из-под носа у полиции…

Через час, встретившись с Вавиловым, Алексей обсудил с ним кое-какие дела, рассказал о своем глупейшем, недостойном старшего агента уголовного сыска проступке, получил от него порцию ехидных, но вполне справедливых замечаний и вышел на крыльцо управления полиции в надежде быстро поймать извозчика и наконец-то отправиться домой. Каково же было его удивление, когда на противоположной стороне улицы он заметил знакомую коляску с поднятым верхом, а на подходе к ней различил доносившийся из нее молодецкий храп.