Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

В такие моменты поведение Горана ужасно злило. Есть что-то унизительное, когда кто-то рядом знает будущее, а ты нет. Аскольд вновь протянул руку, упираясь ладонью в прозрачную преграду.

— И как мы её устраним?

— Не знаю, — честно ответил Горан. — Я уже попробовал различные заклинания, не вышло.

— Давай попробуем вместе. Объединим силы, — предложил Аскольд.

Горан выбрал на земле плоский камень. Достал нож и, порезав руку, уронил на него несколько капель своей крови. Следом и Аскольд проделал то же самое, смешивая свою кровь с кровью брата. Вместе они начали нашептывать заговор. Как только голоса их стихли, от камня, растекаясь свечением в пространстве, поднялся искрящийся шар. Горан подхватил его на ладонь, а после отправил в незримую преграду. Столкнувшись с барьером, шар заискрился, раздался треск, но спустя миг он на сумасшедшей скорости отскочил в сторону, угодив в старую трухлявую сосну. Ствол вспыхнул факелом. Сверкнув красным всполохом в зрачках, Горан взглянул на пламя и оно угасло.

— Да уж… — свел брови Аскольд.

Оба задумались. Занятые решением загадки, они не заметили, как рядом появилась тень.

— Хозяин. Царица Мара направляется сюда, — обратил на себя внимание юноша в черном.

Горан коротко кивнул Аскольду и исчез, словно его и не было, став незримым. Вскоре появилась царь-девица с походным масляным фонарем в руке. Выйдя из леса, она сразу заметила Аскольда и поспешила к нему.

— Почему не спите? — нахмурился князь. — Возвращайтесь к остальным.

— Не спится, — пространно ответила она, поднимая фонарь выше и оглядываясь.

«Вот же неугомонная девчонка!» — раздражаясь, подумал Аскольд.

— Я хотела спросить, почему кровь теней опасна? — пытливо поинтересовалась царица. — Возможно, это тайна, но раз уж я уже увидела, то объясни мне. Мой интерес исключительно из области врачевания. Почему их раны дымились?

Аскольд нервно передернул плечами, он знал, что Горан сейчас стоит здесь и внимательно слушает их разговор.

— Я не буду ничего объяснять! — оборвал её князь. — Для своего же блага, просто забудь.

— Не могу я забыть! У меня даже сон не идет, постоянно думаю, как такое может быть! — заявила она, шагая в сторону.

— Стой! — попытался остановить он.

— Что не так? — попятилась Мара.

Шаг, другой и она натолкнулась спиной на что-то твердое. Обернулась и не поверила собственным глазам. За её спиной была пустота. Однако, стоило провести рукой, как она уперлась в невидимую стену.

— Магия? — удивилась Мара.

— Да. Братство создало здесь преграду, — смирился Аскольд. — Если её не разрушить, то мы не сможем завтра двинуться дальше.

— Ты пробовал заговор крови, — произнесла царь-девица, найдя взглядом, лежавший на земле, камень. — Не помогло?

- Как видишь… — закатил глаза к небу Аскольд.

— А веточку боярышника?

— Боярышник? При чем тут боярышник? — удивился князь.

— Притом, — улыбнулась она. — Боярышник – оберег от нечистой силы и темного колдовства.

— Боярышник бабы используют в заговорах на любовь и, как оберег семейного счастья. Царица ничего не путает? — с издевкой произнес Аскольд.

— А ты бы проверил, вместо того, чтобы смеяться, — нахмурилась Мара. — Вон там, у «дома горного духа», растет боярышник. Попроси у деревца веточку, выстругай из неё кол и всади его в стену. Горный дух недоволен этой преградой поболе твоего, думаю, он поможет.

Аскольд подумал. Была не была! Если царица права и сам хозяин этих мест поможет ему, никакой магический барьер не выдержит. Вернувшись к камням, Аскольд вновь поклонился.

— Дух гор, помоги мне разрушить колдовство! — произнес он.

После подошел к деревцу боярышника.

— Деревце, деревце, небо — твой отец, земля — твоя мать, разреши взять ветвь твою для доброго дела! — прошептал князь, срезая ножом ветку.

Вернувшись к Маре, Аскольд быстро выстругал из веточки колышек. Подняв его на ладонях, он поклонился на четыре стороны и с размаху ударил им в невидимую стену. Скрытая от глаз преграда заискрилась, вспыхнула, словно закатное солнце и пропала. Князь протянул руку. Ничего. Сделав несколько шагов, удостоверился, что барьер разрушен. С восхищением взглянул он на царь-девицу.

— Я снова оказалась тебе полезной! Запомни это! — подняла палец к небу Мара.

Глава 21 На грани жизни и смерти

Утро не обещало ничего нового. Последние несколько дней начинались и заканчивались для Огнеславы одинаково. На рассвете её отводили в ущелье, прятали в колодец, и там она проводила весь день до заката. Как только солнце садилось, её уводили на ночлег в хижину, где можно было поесть и согреться.

Паренька, что хотел побить её, куда-то отослали. Возможно, наказали. А возможно, посчитали слишком несдержанным для «охоты». То, что происходило, напоминало княгине именно охоту. Целыми днями воины Братства проводили в засаде, поджидая свою добычу. Безмолвные и суровые, добровольно обрекшие себя на лишения ради идеи истребления змей, они слабо напоминали обычных людей. Если в первые дни, девица пыталась заговорить с ними, найти того, кто не наложил на себя обязательство хранить молчание, или хотя бы того, кто согласится выслушать, то теперь она лишь покорно брела следом, не поднимая головы. Огнеслава постоянно думала о побеге, но найти даже призрачную возможность не получалось.

Вопреки ожиданиям, сегодня её не повели в ущелье. Поднявшись раньше обычного, похитители сразу погнали княгиню в горы, и не по привычной тропинке, а совсем другой дорогой. После изнурительного восхождения, Огнеслава вдруг поняла, что оказалась на вершине одной из скал, обступавших ущелье. Опасность! Сердце сжималось от предчувствия чего-то ужасного. С ней осталось лишь двое воинов. Остальные, она знала, затаились, готовя засаду. Неужели настал день, когда Аскольд предпримет попытку спасти её. Но если она здесь, а не внизу, значит, план колдунов изменился? Что-то идет не так, как они предполагали!

— Пожалуйста! — взмолилась Огнеслава, падая на колени. — Позвольте вознести последнюю хвалу богам! Вы же не откажете мне в этом?

Змееборцы переглянулись и жестом велели ей подняться.

— Молю вас, позвольте попрощаться с этим миром и в последний раз благодарить богов! — приложилась лбом к земле княгиня.

Осторожно подняв глаза, она увидела презрительную ухмылку на лицах. Один из колдунов показал ей пальцем на то место, где она сидела и кивнул. Воины отошли на несколько шагов. Повернувшись к ним спиной, Огнеслава воздела руки к небесам, а после согнулась к земле, словно обращаясь с мольбой. Быстро вынув из-под рубашки рубин, она повернула его, как учил Аскольд. Наклонила сосуд, капля крови выкатилась на её палец. Не мешкая, девица слизнула её и вновь спрятала украшение. Еще раз подняв ладони к небу, Огнеслава просила у великих богов благосклонности, чтобы сохранили жизнь и ей, и любимому. Не успела она выполнить третий поклон, как её грубо схватили за плечо и подняли на ноги. Испуганно оглянувшись, поняла, время кончилось. Один из воинов схватил её за руки, а другой отвесил хлесткую пощечину. Что происходит?

— За что?! — возмутилась княгиня.

Змееборцы не обращали на нее никакого внимания, словно она кукла или чучело. Сумасшедшие фанатики! Что они задумали? Один из колдунов дернул её за рубашку и та с треском порвалась. Подняв нож, он замахнулся. Огнеслава отпрянула, но нож намеренно угодил в подол, прорезая ткань, а не плоть. Что за лицедейство! Княгиня оперлась о того, кто держал её сзади, попытавшись оттолкнуть ногой обидчика. Не вышло. Последовала новая пощечина. А после колдун приставил лезвие к её щеке. Глаза Огнеславы расширились. Не может быть! Он собирается порезать ей лицо? Холодное лезвие обожгло щеку, вопль боли сорвался с её губ. И тут она увидела знакомый силуэт в небе. Змей!

— Нет! Нет! Улетай! — закричала она, что есть мочи. — Здесь западня! Улетай! Улетай!

Змей несся к ней, приближаясь с каждым взмахом могучих крыльев. Поймав довольную усмешку на лице змееборца, Огнеслава вдруг поняла их коварный план. Она пыталась сопротивляться, но получалось плохо. Её подтащили к обрыву. О боги всемогущие! Неужели её толкнут вниз?