Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

— Я делаю это лишь из уважения! — недовольно ответила царь-девица.

Аскольд оставил её. Отойдя в сторону, он взял свой плащ и приблизился к Горану. Как же ужасно выглядят эти раны на человеческом теле. Укрыв брата, князь вернулся к Маре.

— Можешь открыть глаза, — сказал он.

Царица растеряно озиралась по сторонам. Она не могла понять, куда пропал змей, что только что был перед ней. Но тут опустила взгляд и вскрикнула. Зажав себе рот, широко раскрытыми глазами она смотрела на точную копию Аскольда. Когда первое волнение чувств улеглось, Мара оглянулась на князя.

— Он? — еле вымолвила она.

— Мой брат! — ответилАскольд.

Глава 22 Предубеждения

— Солнце скоро встанет. Иди, отдохни у костра, — почти шепотом произнес Аскольд, когда Мара непроизвольно сомкнула веки.

Она тут же встрепенулась, горделиво вздернув подбородок. Никто не должен видеть царицу слабой. Бросила взгляд на того, за кем следила почти всю ночь, без изменений. Дыхание Горана было ровным, лицо мертвенно бледным от большой потери крови, но жизненные силы постепенно возвращались в измученное тело. От страшных ран не осталось и следа. Живая и мертвая вода творили чудеса даже с телами простых смертных, что уж говорить о существе со столь высокой способностью к восстановлению.

Мара не до конца понимала природу змея, почему он меняет облик с закатом солнца, как так получилось, что он оказался братом князя, какая связь между ним и тенями, но одно чувствовала верно, Горан оживает с каждым часом.

То, что произошло, было воистину невозможным. Когда они с Аскольдом принялись за дело, она не верила в успех. Единственное, что заставляло её обрабатывать рану за раной и не опустить руки, это мысль о сестрах. Если змей Зеяжска погибнет, никто уже не сможет помочь ей. Царица решила, что сделает всё, что от нее зависит, а дальше уже только воля богов определит судьбу.

— Я буду, здесь пока он не очнется, — ответила царь-девица.

— Вот же упорная какая! — хмыкнул Аскольд, протянув руку, он коснулся её ладони. — У тебя руки, как ледышки. Погоди.

Поднявшись, быстро вернулся с небольшим куском шерстяного полотна. Накинув его на плечи Мары, сел рядом, беря её замерзшие ладони в свои.

— Мне не холодно! — сурово покосилась она, пытаясь освободиться.

— Не перечь, коли к костру не идешь, терпи, — еще крепче сжал её руки князь. — Обещала слушаться, между прочим!

Мара промолчала, опустив глаза. Она не хотела снова встречаться с ним взглядом. С каждым часом, с каждой минутой, её мнение о князе менялось. Он начинал ей нравиться. Сердце, скованное льдом долгие годы, стремительно таяло, грозя расцвести прекрасными чувствами. Мара боялась этих чувств, зная, что они неизбежно обернутся болью. Однако рук не убрала. Она позволила себе эту маленькую слабость, быть согретой чужим теплом. Звезды медленно таяли над головой. Скоро начнется новый день, всё вернется на круги своя.

— Ты снова пригодилась! — беззаботным голосом произнес Аскольд .

Царь-девица взглянула в серые глаза, не понимая, к чему это сказано.

— Теперь я в долгу перед тобой, — пояснил князь. — Я помогу тебе найти сестер. Как только Горан придет в себя, он укажет нам путь.

— Обещаешь? — взгляд царицы красноречиво говорил, что она очень боится быть обманутой, но безумно хочет верить.

— Слово мое нерушимо, я сделаю все, чтобы найти их.

— Благодарствую…

Она часто заморгала, отворачиваясь. Аскольд слегка улыбнулся, тихонько похлопав девицу по спине. С губ Горана сорвался тяжелый вздох. Ресницы дрогнули.

— Ему лучше! — улыбнулась Мара, незаметно смахивая слезинку.

— Да! Похоже, мой брат любим богами, как никто другой! — заставил её подняться на ноги князь. — Пойдем, нам нужно отойти подальше. Светает.

Лишь первые лучи солнца озарили небосвод, тело Горана начало меняться.

— Не нужно смотреть, он этого не любит, — произнес Аскольд, поворачивая царицу лицом к себе.

Солнце стремительно поднималось, пронзая пространство золотым светом. Оно искрилось на волосах, скользило мягкими лучами по белой коже. Взгляд Мары блуждал по красивому лицу напротив. Запоминая каждую черточку, каждую деталь. Хорошо, что он не смотрит сейчас на неё. Можно не прятать глаз, насмотреться сколько душе угодно. Она не могла знать, что и к её лицу сейчас прикованы чьи-то глаза.

Проснувшись, Огнеслава не сразу поняла, где находится. Она лежала возле каменистого выступа, неподалеку догорал костер. Кто-то укутал её в плащ и спрятал здесь, в затишке. Она все еще в ущелье. Странно, что рядом никого. Повернув голову, поискала глазами людей. Ни души. Небо прояснялось. Рассвет. Попыталась сесть и тут увидела Аскольда. Он стоял в стороне, держа за плечи молодую красавицу. Его глаза были устремлены куда-то в сторону, поверх её головы, а вот девица смотрела прямо на него.

От её взгляда сердце Огнеславы обуяла жгучая боль. Почему они стоят настолько близко? Почему эта девица так смотрит на него? Не сумев справиться с увиденным, она быстро легла обратно, зарывшись носом в меховой воротник плаща. Взгляд её остановился на тлеющих угольках, но перед глазами всё еще были они. Горько! Как же горько…

Рассвело. Десятки ног зашагали по ущелью, возвращалась дружина и люди Мары Мериновны. Аскольд оставил царицу, поспешив к товарищам.

— Здравы будьте, други мои! — приветствовал их князь. — Есть ли добрые вести?

— Здравия, княже! — ответили дружинники.

— Уж и не знаю, как объяснить то, что мы нашли в горах, — заговорил старший из дружинников. — Много тел змееборцев по лесам вокруг ущелья, все отравлены или задушены.

— Также как здесь?

— Да.

— Кто же это мог быть? Что за сила погубила их? На человека не похоже, скорее зверь…

— Или змея, — подала голос царь-девица.

— Таких больших змей не бывает, — ответил ей князь. — К тому же, змеи медленные, как змея могла справиться с таким количеством воинов?

— Если, ты князь, чего-то не ведаешь, не значит, что этого нет на свете, — усмехнулась Мара.

— Тогда скажи мне, что это за змея такая?

— Я не знаю, — призналась царица. — Но тела павших свидетельствуют о нападении змеи, или змей.

Слушая разговор, Огнеслава тихонько поднялась из своего укрытия и, завернувшись в плащ, подошла к супругу. Заметив её, Аскольд окинул строгим взглядом всех присутствующих.

— Поприветствуйте княгиню Зеяжска! — громко произнес он.

Люди склонили головы в знак почтения. Мара лишь слегка опустила глаза. Князь осторожно взял жену под локоть.

— Княгине стоит больше отдыхать после пережитого, — негромко шепнул он возле её уха.

— Я знаю, где лагерь змееборцев, — решительно заявила Огнеслава. — Могу показать.

— Не нужно. Просто расскажите дорогу, — мягко произнес князь.

Огнеслава внимательно всматривалась в его лицо. Почему он держится так отстраненно? Она бросила быстрый взгляд на Мару. Та стояла полная сдержанного величия. Неужели из-за неё?

— Перед всеми вами, я хочу возблагодарить царь-девицу Мару Мериновну за её добрые дела! — громко произнес Аскольд, словами своими отвечая на не заданные вопросы жены. — Помощь эту не оценить словами. Она не только помогала нашим воинам, но и излечила змея Зеяжска.

Огнеслава, наконец, заметила, что змей все еще находится здесь. Прикрыв веки, чудовище спало глубоким сном. Тело его было свободно, переливаясь серебристой чешуёй, как раньше, ни единого следа от ранений не осталось. Похоже, царь-девица великая колдунья-врачевательница. Вот кому Аскольд теперь обязан сохранением жизни своего друга и основы власти! Княгиня вновь почувствовала собственную бесполезность и беспомощность. Её жалкие попытки, видимо, ничего не стоили. Устыдившись, она опустила взгляд.

— Я останусь здесь, пока змей не сможет подняться в небо, — продолжил князь. — Лучшим же из моей дружины надлежит сопроводить княгиню домой в Зеяжск.

Огнеслава взглянула на него почти испуганно. Он отсылает её?