Среди проклятых стен - Лорен Блэквуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Просто рада.
– Магнус! – позвала я.
– Добро пожаловать домой, Андромеда, – вкрадчиво промурлыкал его мелодичный голос, и мое сердце забилось чаще.
Я распахнула дверь, и у меня перехватило дыхание.
Тело Магнуса наполовину утопало в полу: кости и плоть искорежены, лицо перекошено изумлением в маске трупного окоченения.
Я закричала, но звука не последовало. Я тут же поняла: что-то не так, меня не должно быть здесь. Стоило мне снова закричать, как что-то с силой ударило меня в лицо.
Я заморгала, тело сотрясали испуганные вздохи. Я лежала на боку в тусклой комнате своего детства и смотрела на Джембера. Тот сидел на своей половине кровати, привалившись спиной к стене, и доделывал амулет.
Я была слишком измотана, чтобы дотронуться до виска, хотя там явно наливался синяк. Но это было лучше, чем мой сон. Все что угодно было лучше него.
– Спасибо, что разбудил.
В ответ он только крякнул.
Некоторое время я наблюдала за работой Джембера. Тот мог даже с закрытыми глазами вставить черные и красные нити в крошечные прорези – игла была словно продолжением его руки. Он продевал нить, завязывал узел, брался за следующую. Словно ткач за ткацким станком. Я попробовала сквозь прищуренные глаза сосчитать количество петель. Пятнадцать? Нет. Он работал слишком быстро, да и я уже была порядком взбудоражена.
Тогда я вновь закрыла глаза, однако спать не собиралась. Вместо этого я прокручивала в голове молитву в попытке отогнать засевшие в памяти сцены с Магнусом… сцены того, что могло случиться, не спаси я его.
Я убеждала себя, что они не настоящие. Сглаз ни за что не убьет своего носителя. Его не может ждать подобная участь.
…или все-таки может?
Скрип выдвигаемого деревянного ящика заставил меня вздрогнуть, но лишь после шуршания бумаги я распахнула глаза. Джембер открывал письмо Сабы, где с обратной стороны значился список. Медленно. Очень медленно. Я затаила дыхание.
Он издал легкий смешок и ухмыльнулся – мое дыхание стало свободнее. А потом почти сразу подался вперед и закрыл глаза рукой, бормоча проклятия. Некоторое время он сидел неподвижно, затем встал и выудил из ящика стопку листов.
Раньше мы практически не пользовались бумагой, поэтому сейчас он писал на пачке архиепископских бланков, которые я украла три года назад, – кремового цвета с изящным, витиеватым крестом из сусального золота. Писал он медленнее, чем плел амулеты. Время от времени прерывался. Нередко зачеркивал написанное. Дабы не тратить бумагу зря, он сначала заполнил ее предложениями и перечеркнутыми словами и лишь потом, перевернув лист, стал писать дальше. Затем остановился и перечитал.
– Иди спать, девчонка.
– Что написала Саба? – спросила я, лишь бы прогнать не дающий мне покоя образ.
– Не твоего ума дело.
– Откуда вы знаете друг друга? Ты же говорил, что никогда не бывал в до… – Я замолкла, а потом с широкой улыбкой подскочила. – Саба старше, чем кажется на вид. Будь она жива, ей было бы примерно столько же лет, сколько и тебе.
– Знаю… – Джембер быстро глянул на меня, его слегка округлившиеся глаза подтвердили мои догадки. – Молчи.
– Так вы были парой!
– Я выгоню тебя на улицу, – пригрозил он, однако слова его не возымели нужного действия из-за румянца, залившего его лицо.
– Ты любишь ее, – протянула я нараспев и спрыгнула с кровати, когда он потянулся ко мне. – Признайся в этом.
Глаза Джембера пылали огнем: будь у него на ноге протез, он бы наверняка погнался за мной.
– Почему бы тебе не заняться тем, ради чего ты сюда пришла, – прорычал он, затем вытащил грифельную доску и протянул мне, – и не продолжить работу над своим амулетом.
Я не шелохнулась. Потому что сомневалась, что, окажись я рядом с ним, он не затащит меня на кровать и не изобьет до полусмерти.
От осознания этой правды внутри меня закипела злость.
– В том, чтобы любить кого-то, нет ничего плохого.
– Ты знаешь меня уже четырнадцать лет. Думаешь, я способен на любовь?
Горло внезапно сдавило – то ли от сдерживаемого смеха, то ли от рыдания. Я сглотнула… потом еще раз.
– Нет, – наконец сорвалось с моих губ. – У тебя нет сердца.
Повисшая между нами тишина была такой густой, что мне хотелось в ней утонуть.
– Дольше одной ночи ты здесь не задержишься. – Джембер помахал доской в мою сторону, и я без возражений ее взяла. – Так что приступай.
Я просидела за работой до глубокой ночи. Перейдя с грифельной доски на дерево, вырезала такое количество амулетов, что мне больше не хотелось смотреть на древесину. И каждый раз Джембер говорил мне начинать заново.
Заносчивость и высокомерие – грехи. А признание своих способностей – нет. Я умела делать амулеты. Причем очень хорошо. К тому же для изучения у меня был превосходный экземпляр. Еще никогда на создание амулета у меня не уходило три дня. Никогда.
По этой причине Джембер не просто так отказывался давать мне серебро, и связано это было не столько с моей работой, сколько с местью.
– Я готова переходить на серебро.
– Нет, не готова, – пробормотал он, продолжая дремать лежа на спине.
– Ты даже не взглянул на него. Я готова.
Он открыл глаза и посмотрел на амулет. Изучал его достаточно долго, чтобы потом посмеяться надо мной, но не настолько, чтобы заметить какие-то недостатки.
– Начинай заново.
Мое сердце болезненно сжалось.
– Я начинала уже дюжину раз.
– И до сих пор не выходит? – Вопрос был риторическим и сквозил сарказмом. – Хм. Понятно.
– Джембер, ты несправедлив. Хочешь, чтобы к утру меня здесь не было, а сам даже не пытаешься мне помочь. – Я сунула ему в лицо свой деревянный амулет, вынуждая посмотреть на него. – Он выглядит в точности как твой. Я готова перейти на серебро, и ты это знаешь.
Он выхватил из моей руки амулет, но не сводил с меня пристального взгляда.
– Какая разница, что он выглядит как мой? Вопрос в том, ощущается ли он моим? Даже малейший огрех имеет значение.
– Ты даже не посмотрел на него.
В конце концов он сдался и принялся разглядывать амулет. А потом разломил его надвое и швырнул через дверной проем в соседнюю комнату.
– Зачем ты это сделал?
– Держи себя в руках, девчонка…
– Он был безупречен, и ты это знаешь.
– Ты так сильно хочешь вернуться в этот замок, что из-за плохой подготовки готова рисковать своей жизнью. Почему? Что тебя там ждет?
Я отвернулась, чтобы он не заметил моих вспыхнувших щек. Мое сердце… вот что. В руках юноши с глазами, полными надежды.
– Покровительство.
– Его не будет, если ты погибнешь. – Он поднял свой амулет с кровати и убрал его в ящик. – Ты получишь серебро. Но для начала сделаешь копию своего амулета.
Я застыла.
– Моего?
– По памяти. Ты носишь его каждый день, и
