Примета - Константин Ваншенкин

«Все выгорело в памяти дотла...»

Все выгорело в памяти дотла,До мертвенного угольного хруста.Куда бы мысль, плутая, ни дошла,Везде темно, безжизненно и пусто.

Сожженного строения костяк —Единственное, что осталось в поле.Казалось бы, действительно пустяк,Но вздрагивает память поневоле.

ФРОНТОВАЯ КИНОХРОНИКА

Черно-белая война,Накатившаяся снова.Подтверждает нам она:Ничего в ней нет цветного.

У действительной войныТолько гибель наготове.Краски все приглушены —Даже неба, даже крови.

«Прибалтийского пляжа…»

Прибалтийского пляжаУплотненный песок.И стучит, будоража.Море в самый висок.

Рядовые солдатыТой, давнишней, войныНаблюдают накатыИ откаты волны.

Курят возле заливаС чуть приметной ленцойИли смотрят брезгливоНа бегущих трусцой.

САЛЮТ

Москва готовилась к салюту.А мы, не хуже старых бар,В гостиничный попали барНа иностранную валюту.

Валюты, ясно, никакойНа счете или под рукойНе оказалось, кроме кровной.Но мы вошли походкой ровной.

А там — приятный полумрак.А там — бутылок! Страшно глазу!Нам объяснили, что и как.Мы, правда, поняли не сразу.

Не проявили свой напорИ не высказывали мнений,Хотя и был при нас наборВсех орденов и всех ранений.

И мы покинули столы,Не так уж сильно и задеты…Тут и ударили стволы,Тут и посыпались ракеты.

ДРУГУ-СТИХОТВОРЦУ

Мы теперь уж встречаемся мало.Хоть и мечены общей судьбой.Но стихи на страницах журналаВсе же видятся между собой.

И еще не сошедшие с крута.Наподобие старых солдат.Тут они обнимают друг другаИ придирчиво эдак глядят.

ПАМЯТИ С.С. СМИРНОВА

Сергей Сергеевич Смирнов,—По правде, сделал он немало.Он не искал особых слов,Но вся страна ему внимала.

Он не оставил звонких книг —Была его не в этом сила,—Но наступил особый миг,И Время им заговорило,

Чтоб сообщить через негоО тех безвестных людях долга…Его забудут самого —Они останутся надолго.

ПРИРОДА

Природа — санитар. Кого не схоронили,Она потом сама присыпала песком.Лежат у переправ, в речном холодном илеИли под вставшим здесь березовым леском!

Количество стволов, средь боя раскаленныхПо формуле ее равно числу стволов,Несущих над собой прохладу крон зеленых:Которые сильней и слез твоих, и слов.

ТРИПТИХ

1. ДО ВОЙНЫ

Вы палкой в снег потыкали,А там, внизу, ручей.Весенние каникулы.Над школой шум грачей.

По льду конечком чертите,Но слаб и мягок лед.Огнем четвертой четвертиВ момент его сожжет.

Весенние каникулы.Крушение основ:Распухшие фолликулы,Ангина и озноб.

2. В ВОЙНУ

В гимнастерках эти дети,Холодны и голодны,Находились на диетеУ грохочущей войны.

Их мальчишеские лица,Их мужские костяки!Пулемет, как говорится,Взять на плечи — пустяки.

Эти юные солдаты,Эта грозная пора.Эти давние утраты,Это дальнее «ура!..».

3. ПОСЛЕ ВОЙНЫ

Солдат-мальчишка одноногийНа деревянных костылях,Взлелеянный в госпиталях,Плывет как парус одинокий.

А небо — синего синей.Уже идут занятья в школе.Видна и в городе, и в полеЕго широкая шинель.

«Когда окончилась война...»

Когда окончилась война,Пошли иные времена.Но, все отчетливей видна,Являться стала мне она.

Пока мы были на войне,В ее дыму, в ее огне.Она жила кругом, вовне…Но оказалось, что во мне.

СОЛДАТСКАЯ ПАМЯТЬ

Удалось запомнить намПуть в разрывах, номер части,Медсестер — по именамИ по званиям — начальство.

Сохранились с давних порДо четвертого колена —Лейтенант, сержант, майорИ — Маруся, Клава, Лена…

ПАРА

У окна, в коридорчике тесном,Где закат отражался в полах.Познакомились в первом протезном,Как знакомятся в госпиталях.

Прибывало кино на телеге.Обдавало дыханьем весны.Оба молоды, оба калекиОтшумевшей великой воины.

В тишине или в гуле обвальном,Дальше — вместе, при свете и мгле,—Помогая друг другу в буквальномСмысле жить и стоять на земле.

Дети, внуки, забота и ласка,Дом стандартный, и рядышком с нимИнвалидная эта коляска,«Москвичок» с управленьем ручным.

МИР ТЕСЕН!

Друзья моих друзей,Окликнуты войной,Дорогою своейШли рядышком со мной.

Ведь я там тоже былСреди всеобщих дел.Из речек воду пилИ у костров сидел.

Девчушечка — точь-в-точьПодружка давних дней,—Как выяснилось, дочьБылой любви моей.

Пилот, что прянул в синь,Оставив белый след,—Как выяснилось, сынСоседей прежних лет.

Дорогу кораблю,Что рвется в высоту!..Мир тесен! Как люблюЯ эту тесноту!

СТАРИКИ В ВОЕНКОМАТЕ

В военкомате старики —Кто с красно-желтыми нашивками,Кто с планками, кто без руки,Кто пишет, может быть, с ошибками.

Глядят на длинного юнца,Что из дверей по пояс высунут.А он кричит им без конца:— Ну что за люди! Всех вас вызовут!

Им даль горящая видна,Команда слышится одна:— Вперед! — тогда и встали в цепь они,

…Здесь получают ордена —Отечественная войнаВторой и — реже — первой степени.

БЕССМЕРТЬЕ

С той искореженной земли,Где так привольно и просторно,Солдаты юные сошлиПод тяжесть камня или дерна.

Тем, кто остался от полка,Казалось: годы — без предела.И столько их прошло, покаШеренга вовсе поредела.

Однако общий этот следОдной и той же меркой мерьте.Что разница в полсотни лет,Коль речь ведется о бессмертье!

«Вот вы устали…»

Вот вы усталиИ от сегодняшних дел.Что ж, и у сталиЕсть допустимый предел.

В нашей подкоркеДавняя брезжит война.Ставь хоть подпорки —Так еще давит она.

«От великой дали той…»

От великой дали той,От победного привала,С небывалой быстротойНас потом пораскидало.

Что случилось испытать,В жизни выдержали стойко.Но чтоб встретиться опять,Лет понадобилось сколько!

А средь братьев боевых,Что имелись на примете,Из оставшихся в живыхМногих нет уже на свете.

Книга вторая

ВСТРЕЧА

«Под стеклянным гулким сводом…»

Под стеклянным гулким сводомСбившиеся голоса.С каждым днем и с каждым годом!Глуше эта полоса.

В этом мире нереальном,Близко или вдалеке,Объявленья на вокзальномНепонятном языке.

Но по странному наитьюЛюди всё это опять,Словно связанные нитью,Умудряются понять.

«Только выскочив из подъезда…»