Как убедить тех, кого хочется прибить. Правила продуктивного спора без агрессии и перехода на личности - Бо Со
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я же и тут пошел в противоположном направлении. Один из уроков, который я извлек из участия в дебатах, заключался в том, что спор легко начать, но очень трудно закончить. Даже в искусственной игре с началом, серединой и концом эмоциональная логика конкуренции может легко взять верх. Это часто приводит к тому, что спикеры делают ошибки и обременяют себя и слушателей ощущением напряженности и обидами, которые сохраняются долго после окончания дебатов. Учитывая эту опасность, к решению о вступлении в любой спор нужно подходить очень осторожно.
Примерно в тот период я составил для себя мысленный контрольный список, который помогал решать, стоит ли участвовать в том или ином споре. В него вошли четыре условия, которые, по моему мнению, позволяли с максимальной вероятностью предположить, что спор пройдет хорошо. Для этого нужно, чтобы спор был реальным (real), важным (important) и конкретным (specific) и чтобы цели спорящих сторон четко согласовывались (aligned) друг с другом (я назвал это аббревиатурой критериев – RISA).
Реальность: прежде всего надо определить, имеет ли место фактическое расхождение во мнениях. Некоторые споры разгораются при отсутствии подлинных разногласий. Это, по сути, ссоры в поисках темы. Кто-то неправильно истолковывает действия другого или возражает против того, что на самом деле обусловлено лишь различиями в формулировке или акценте сказанного. Самыми запутанными оказываются ситуации, в которых присутствует конфликт, но нет разногласий. Заявление вроде «мне не нравятся твои кузены» может быть неприятным и вызвать возражения, но оно не годится в качестве темы для обсуждения, ведь тут нет другой стороны.
Важность: далее надо решить, достаточно ли важно различие во мнениях, чтобы оправдать спор. Мы можем расходиться с другим человеком по бесконечному множеству вопросов. Подавляющее большинство из этих различий никому из нас не несут никакой угрозы, а порой даже желательны. Однако определенная, незначительная их доля приводит к спору, потому что мы считаем их достаточно важными, чтобы оправдать дискуссии по этому поводу. Я не буду давать рекомендации относительно того, как люди должны определять степень этой важности; однако призываю вас к подобным размышлениям. Я считаю действительно важным то, что касается моих базовых ценностей, и то, что делает моим оппонентом человека, которого я люблю и уважаю. Не учитывая важность спора, мы вступаем в него инстинктивно – из-за гордости или занимая оборонительную позицию, – причем нередко поддаемся при этом на провокацию человека с более низким порогом конфликтности.
Конкретность: в-третьих, мы должны убедиться, что предмет нашего разногласия достаточно конкретен, чтобы позволить обеим сторонам добиться определенного прогресса в его разрешении за отведенное время. Это еще одна причина, почему такие бесконечно обширные темы, как «экономика» или «семейные дела», для дебатов не годятся. Споры и разногласия имеют тенденцию расширяться, а не сжиматься. Вспомните хотя бы об эпических ссорах в фильме «Брачная история» режиссера Ноа Баумбаха или в одноименной экранизации романа Ричарда Йейтса «Дорога перемен». Они обостряются до тех пор, пока не становятся всеохватывающими, а когда спорят обо всем, уже ничего – ни мотивация спорщиков, ни их прошлое – не остается за рамками конфликта. И четко определенная, конкретная тема эффективно противостоит этому давлению к экспансии.
Согласованность целей: наконец, нам нужно проверить, согласуются ли наши причины для вступления в спор с причинами наших оппонентов. Люди спорят с разными целями: чтобы получить информацию, чтобы понять другую точку зрения, чтобы изменить чье-то мнение, чтобы скоротать время или даже чтобы ранить чувства другого человека. Нам не обязательно иметь с оппонентами одинаковые причины для спора, но их мотивация должна быть приемлема для нас, а наша – для них. Например, если мы спорим, чтобы изменить мнение другого человека, а он при этом просто хочет вынести из этого разговора что-то новое, то это, скорее всего, будет для нас вполне приемлемо. Но если наш оппонент хочет только затянуть спор подольше, чтобы пополнее излить на нас свой гнев или посильнее ранить наши чувства, нужно как можно быстрее ретироваться.
Реальность – расхождение во мнениях между двумя сторонами реально, оно действительно существует
Важность – расхождение во мнениях достаточно важно, чтобы оправдать спор
Конкретность – предмет разногласия достаточно конкретен, чтобы обе стороны за отведенное время могли добиться определенного прогресса в разрешении конфликта или улучшении ситуации
Согласованность целей – причины для участия в споре обеих сторон согласуются друг с другом
Я применял структуру RISA с огромным энтузиазмом и верой в нее, но все равно то и дело оказывался втянутым в серьезный спор по тому или иному поводу.
В отличие от осеннего семестра, неумолимо и безжалостно сползающего в темную холодную зиму, весенний давал поводы для надежд. В конце марта в воздухе уже ощущались первые признаки тепла; к апрелю деревья и цветы играли яркими, полными жизни красками. Более того, в самом конце весеннего семестра маячили прекрасное лето и трехмесячные каникулы – единственный продолжительный контакт с реальным миром, на который студенты могли рассчитывать. Но пока между нами и этими каникулами стояло одно препятствие, заслонявшее солнце не хуже затмения, – экзамены.
Сезон экзаменов в Гарварде растягивался на две недели и имел тенденцию выявлять в нас все худшее. Слово «экзамен» было своего рода козырной картой, которая оправдывала любой отказ от выполнения личных обязательств и даже от правил приличия. Поскольку экзаменационные отметки оказывали на предстоящее лето и перспективы учебы в аспирантуре вполне материальный эффект, стимулы резко перекашивались в сторону откровенного эгоизма. Студенты неделями игнорировали друзей, а члены исследовательских групп то и дело набрасывались друг на друга с упреками в лени. «Этим людям помогут только их родители или Господь», – сказал как-то Фанеле, сокрушенно качая головой при виде пустынного социального ландшафта университетского городка.
Одним солнечным днем во вторник в начале мая, менее чем за сутки до очень важного экзамена по экономике, я опоздал в столовую, где мы договаривались встретиться с Ионой. В лучах солнца мне показалось, будто сосед по комнате испускает пар. Ранее тем утром он сказал, что пообедать надо будет поплотнее, поскольку ему предстоит смена в мастерской по ремонту велосипедов в кампусе, а я, поглощенный подготовкой к экзаменам, начисто об этом забыл. И опоздал. Теперь, не дожидаясь, пока я вытяну из-за стола стул и сяду, Иона начал гневную речь. «Знаешь, это уже становится закономерностью: судя по всему, тебе наплевать на мое время, – кипел он. – Последние пять раз, когда мы с тобой что-нибудь планировали, ты опаздывал. И сегодня утром я напомнил тебе, что у нас в мастерской не хватает людей. И что мне придется туго. Когда я в последний раз говорил тебе что-то в таком роде?»
Слышать претензию Ионы о том, что мне наплевать на его время, было очень неприятно. И все же мне удалось сделать глубокий вдох и свериться с контрольным списком RISA. Спор этот был реальным (мне вовсе не наплевать!), важным (дело касалось моего характера), конкретным (мы спорили о конкретном проявлении пренебрежения) и согласованным (ни один из нас не подвергал сомнению мотивы другого). Поэтому я решил ответить на упреки: «Конечно, мне не наплевать на твое время. Ты же один из моих лучших друзей».
Однако не успел я закончить последнюю фразу, как в голове всплыли другие только что высказанные претензии Ионы, и я, напрягшись, добавил: «Но о какой закономерности ты говоришь? В прошлую пятницу я целых полчаса, аж до закрытия, ждал тебя в Научном центре». Я внимательно исследовал лицо друга на предмет реакции и продолжил: «Кроме того, твой босс в велосипедной мастерской – хиппи, который, кажется, и мухи не обидит. Думаю, ты слишком серьезно относишься к этой подработке. И, слушай, я знаю, что опоздал, но ведь подобные вещи не должны превращаться в общую оценку характера, не так ли»
Каждая из этих фраз добавляла
