Сердце русалки - Ида Миллер

— Ну, иди ко мне, — прошептала она.

Вергий упал к ней в объятия и повалил ее на песок. Сейра схватила Вергия за лицо и принялась яростно целовать его. Ее острые зубы впивались ему в губы, но эта боль была даже приятна ему. Чем дольше она целовала и обнимала его, чем глубже Вергий погружался в необъяснимый транс, его мысли улетали куда-то далеко, весь мир переставал существовать, он испытывал такого рода блаженство, какое описывает человек, вдыхающий опиумный дым или принявший конскую дозу валерианы, или покуривший сладкого табака, или…

Вдруг Сейра отцепила от себя Вергия и отползла к воде. В руке у нее была коробочка с пирожным.

— На сегодня хватит, а то уснешь здесь и не проснешься. Спасибо тебе за сласти.

Вергий разочарованно смотрел себе под ноги. Щеки его раскраснелись, он пытался пригладить взъерошенные волосы. И это все, думал он? Так быстро. Вергий еще даже не успел насладиться Сейрой, а она уже отпускает его.

— У меня к тебе будет просьба.

— Да? Какая? Проси, о чем хочешь. Я могу раздобыть для тебя еще одно пирожное.

— Нет, не пирожное. Приведи ко мне кое-какого двуногого.

Услышав это, Вергий покрылся холодным потом.

— Что? Какого еще двуногого? Тебе меня мало?

— Меня интересует одна вещица, которую этот двуногий всегда носит с собой.

— Кто это? — спокойным тоном спросил Вергий, хотя внутри у него все пылало от ревности.

— Это крестьянин, я не знаю, как его зовут. У него светлые волосы, молодой, высокий, и носит на шее что-то похожее на русалочью чешуйку, — она провела рукой по своему хвосту.

Русалочий хвост Сейры был еще одной частью тела, который кружил Вергию голову, она редко показывалась целиком из воды, и шанс посмотреть на ее великолепный хвостовой плавник, погладить гладкую зеленую чешую было для него пределом мечтаний.

— Ах, этот, — наигранно равнодушно сказал Вергий, он прекрасно понял, кого Сейра имела в виду. — И что ты с ним будешь делать, позволь спросить?

— А ты, что, ревнуешь? — она засмеялась, обнажив целую пасть острых зубов. — Я хочу с ним поболтать, я чувствую, что это не людская поделка, в этой вещице есть что-то мое.

Вергий с подозрением взглянул на Сейру. Черная ревность сотней игл проткнула его грудь, и эти иглы множились и множились с каждым новым упоминанием Ганса.

— Это потому, что он моложе меня? — едва сдерживаясь, чтобы не прикрикнуть на Сейру, спросил Вергий русалку.

— Лета не имеют значения. Ты мне очень нравишься, Вергий, — она взяла монаха за руку. Ее прикосновение было холодным, и когти на пальцах стукались друг об друга, когда она сжимала ладонь. Но для Вергия моменты, когда она проявляла к нему внимание, были самыми счастливыми. — Я же не зря создала с тобой «связь». Ты был единственным среди двуногих из деревни, с кем мне удалось подружиться, — она таинственно полуприкрыла глаза. — Приведи мне этого двуногого, я поговорю с ним, а потом заставлю забыть о нашей встрече.

— Хорошо, я приведу его, — уже гораздо более умиротворенным голосом ответил Вергий.

Он опустился на колени перед Сейрой. Русалка притянула его к себе за подбородок и поцеловала на прощание.

Обратно Вергий возвращался пьяным, хотя ни капли горячительного никогда не принимал. Он думал о Сейре и ее чарующих поцелуях, и тут же переключался на Ганса, и злоба омрачала проведенные с русалкой часы. Хорошо, он приведет к ней батрака и лично проследит, чтобы она с ним только поговорила.

Год назад, когда он впервые услышал зовущий голос Сейры, то не поверил, решил, что заболел, что у него галлюцинации. Но когда в запретном гиблом месте у болотистых берегов озера она выплыла к нему из воды, то понял, что покорен. Теперь он русалий раб и исполнит любое ее желание.

* * *

Сейра проводила глазами Вергия, дождалась, пока тот скроется за деревьями. Потусторонняя стена тьмы Черного леса поглотила его силуэт, постепенно испаряя его из поля видимости. Энергичные шаги тоже быстро затихли, вместо них на озеро опустилась почти что могильная тишина, которую только разбавляли стрекочущие сверчки. Над русалкой витали светлячки.

Вергий был не такой, как крестьяне. У него была грамотная, красивая речь, Сейра выучила много новых слов и очень гордилась этим. Она заслушивалась его чтением, и, хотя Вергий предпринимал попытки научить ее буквам, Сейра, как дикарка, начинала смеяться и говорить, что она слишком глупая для такого. Но на самом деле она просто хотела, чтобы Вергий продолжал к ней приходить, чтобы он с ней разговаривал. Вергий часто брал на встречи с ней страницы Святого Писания и зачитывал их ей. Пускай Сейра мало что понимала в книжной морали двуногих, а некоторые истории из величайшего, по словам священника, памятника религии оставляли в ее голове больше вопросов, нежели ответов, но зато она как будто стала лучше понимать двуногих. Сейра видела неоспоримые плюсы и минусы бытия русалкой, и по некоторой части была даже рада, что не принадлежит к роду людскому.

Сейра взяла коробочку с пирожным и аккуратно, чтобы когтями не испортить десерт и случайно не выронить его в песок, вскрыла ее. Внутри была песочная корзиночка, залитая густым воздушным кремом из взбитых белков. По краям корзиночка была украшена свежими ягодами малины. Русалка облизнулась и надкусила пирожное. Такого рода сахарную сласть она еще никогда не ела, она даже не подозревала, что подобная пища существует. Она медленно смаковала белковый крем и мычала от наслаждения над каждым кусочком. Хотелось наброситься и слопать пирожное сразу, но кто знает, когда она еще сможет такое попробовать, нужно растянуть удовольствие. Ради этого стоило приручить Вергия.

Тут из воды появился еще один силуэт.

— Он ушел, — ответила Сейра на немой вопрос соплеменника.

К ней на берег выбралось такое же, существо, как и Сейра, но мужского пола. Ее родной брат Ларс.

Ларс внешне мало отличался от Сейры, у него были такие же длинные волосы-трубки, крепкие острые когти, лицо и тело лишены растительности, а человеческий торс под пупком и в районе поясницы перетекал в полотно рыбных чешуй, которое венчалось мощным широким плавником. Сейра украдкой посмотрела на лицо брата, которой несколько недель назад сломал нос и хрящ до сих пор не встал на место. Теперь бывший недавно ровный нос Ларса был немного кривоватым, однако это делало его физиономию, по человеческим меркам, даже более мужественной. Ларс был от рождения субтильной фигуры, лицо его было узким, с четко очерченными скулами и впалыми черными глазами, под которыми всегда образовывалась тень,