Стихотворения - Михаил Ерёмин

Смешались набожность и над святынями глумление.

Подобен пламени подчас, спустя мгновение – воде.

Одновременно щит и меч, отпор и нападение.

Не превосходит ли во всем он все земные существа?

Да что тут говорить: какое может быть сравнение!

Четыре разных темперамента выказывает он,

Поскольку четырех же элементов порождение.

По образу Создателя, быть может, создан человек,

Но сколь несовершеннее Творца его творение!

Уймись, Хушхаль, умерь хмельной задор, поверь, твои слова

Едва ли кто из слушателей примет в рассуждение.

«Кому явил бы милость Бог, не согреши Адам…»

Кому явил бы милость Бог, не согреши Адам?

Не будь нас, грешных, мог бы Он быть милостивым к нам?

Покайся – Бог простит. Слезам подобная роса

Смывает пыль с поникшей было розы по утрам.

Толпа потворствует грехам имеющего власть —

Не потому ли путь, ведущий в ад, широк и прям?

Прощенье Бог тебе, Хушхаль, дарует в судный час.

Пока же должное воздай его земным дарам!

«Со мною золото, признаться, не в ладах…»

Со мною золото, признаться, не в ладах:

Бежит меня, и мне понятен этот страх —

Привыкнув судьбами людей играть, боится

Игрушкой сделаться само в моих руках.

Оно господствует, сверкая и звеня,

Покуда дело не касается меня:

Любая, даже полустертая монета

Меня боится пуще лютого огня.

Мы издавна враги, и будет так всегда.

Хотя считается, что всякая вражда

С годами затухает, но не эта: мира

Меж мной и золотом не будет никогда.

С врагом мужчина не ступает в разговор.

Одним желанием пылает бравый взор:

Разделаться с врагом, и потому в сраженье

Он расточителен и на расплату скор.

В честном бою и полководцу и бойцу

Положено встречать врага лицом к лицу,

А выгоды искать в расчетах и прикидках,

Я в том уверен, не пристало храбрецу.

В Коране сказано: не дорожи земным

Богатством, но считай его врагом своим.

О чем же может речь идти? Как подобает

С врагами поступать, так поступай и с ним!

Возьми любой из минералов наугад.

Со слитком золота сравни – на первый взгляд

Они похожи, и отличие в одном лишь:

Для сердца золото губительней, чем яд.

Не золото ль причина всех на свете бед?

Вреднее золота, пожалуй, камня нет.

И даже ком земли бесплодной много лучше —

Нет пользы от него, но невелик и вред.

Стоячая вода мутнеет и цветет.

Прозрачностью и чистотой проточных вод

Гордятся ручейки и реки – лишь движенье

Очистить может воду стариц и болот.

Хушхаль, пока в руках еще есть силы, бой

Веди с врагом, и пусть с униженной мольбой

О милости тот враг, что мнил себя всесильным,

Сложив оружие, склонится пред тобой.

«Не взглянет тот, кто сыт, и на отборный виноград…»

Не взглянет тот, кто сыт, и на отборный виноград,

А тот, кто голоден, тот черствой корке будет рад.

Для богача тончайший шелк и груб, и дешев, а бедняк

Дороже шелка ценит домотканый свой халат.

Ничто Межднуну не заменит вести о Лейли:

Ни проповедь имама, ни философа трактат.

О Боже, смилуйся, с возлюбленной соедини —

Ведь и создатель ты, и разрушитель всех преград.

О Боже, для того, кто гибнет в пламени любви,

Спасительней живой воды, любимой нежный взгляд.

Мне только бы дожить, увидеть, увидеть ту, что я люблю!

А там пускай меня хоть сразу в саван обрядят.

Тоска – всегда тоска, луна ли, солнце в небесах.

Хушхалю, право, все равно: восход или закат.

«Мертвец с собою не берет…»

Мертвец с собою не берет

В могилу груз мирских забот.

Итог твоим земным деяньям

Смерть беспристрастно подведет.

Без птицы клетке грош цена.

В груди была заключена

Душа подобно редкой птице,

А смертью освобождена.

Не трать на мелкие дела,

Не высыпай в ладони зла

Души бесценные алмазы,

Не думай, что им несть числа.

Достоин осужденья тот,

Кто клад души не бережет.

Подобен тварям бессловесным

Душой бросающийся мот.

Давай по кладбищу пройдем,

Где люди спят последним сном.

Взгляни, цветущей ежевикой

Стал прах того, кто был вождем.

И ухищренья мудреца,

И власть носителя венца,

И святость – все равно бессильны

Пред неизбежностью конца.

Будь ты хоть сказочно богат,

Тебя лишь в саван обрядят,

Уйдет от силы гязов восемь

На тот последний твой наряд.

Все драгоценности казны

Остаться на земле должны,

В садах смеяться будут девы,

В степях резвиться скакуны.

Ты слышишь мерный стук шагов

И дребезжанье бубенцов?

Хушхаль, твой караван уходит,

С ним в путь пуститься будь готов.

«Как мало знать мне о себе дано…»

Как мало знать мне о себе дано!

Грядущее и прошлое темно.

Откуда я пришел? Куда уйду?

Когда пуститься в путь мне суждено?

Мы твердо знаем только об одном:

Недолговечен этот бренный дом.

Мы гости здесь. Уйдем в урочный час

Давным-давно