Филострато. Охота Дианы - Джованни Боккаччо

Всё утешенье у меня взяла,

Убила б лучше, было б меньше зла.

33

Увы, Амор, пленительный владыка,

Ты видишь груз, что на душе лежит,

Сколь будет жизнь пустой, а скорбь великой,

Коль благо всё утратить предстоит?

Увы, Амор, ты с нежностью толикой

Ласкал мой ум, что делать надлежит,

Коль скоро с той, которую мне в руки

Ты отдал сам, в насильственной разлуке?

34

Мне скорбь и слезы суждены, пока

Я здесь еще, покуда в этом теле

Жизнь теплится, гнетущая тоска!

О смутная душа моя, ужели

Из сердца, в коем рана глубока,

Не вырвешься сейчас? Беги отселе,

За Крисеидой следуй по пятам!

Что медлишь? Что не растворишься там?

35

Глаза мои несчастные, впивали

Отраду вы с любимого лица,

Увы вам! Век вы будете в печали,

Поскольку слезы, коим нет конца,

Всю вашу доблесть пеленой застлали,

Убьют как побежденного бойца.

Не зреть иной вам доблести явленье,

Раз вы свое утратили спасенье.

36

О Крисеида, я тебя зову

Душой израненной, тобой плененной,

Утешишь ли во сне и наяву?

Любовной жажде быть ли утоленной?

Коль ты уйдешь, то на мою главу

Смерть снизойдет, и будет мертв влюбленный,

Хоть этого не заслужил отнюдь,

Вина богов, в ком жалости ничуть.

37

О, если б твой уход возможно было

Так задержать, чтоб к горю своему

Привык я, чтоб страданье не томило!

Не говорю я, что не предприму

Попытки воспрепятствовать всей силой,

Но если бы увидел, как тому

Свершиться, то, быть может, при разлуке

Не испытал бы я подобной муки.

38

Старик проклятый, о, какая блажь

Тебя, троянца, устремила к грекам?

О ты, безумец и предатель наш!

Был в нашем царстве чтимым человеком,

Не знали мы, что родину предашь.

Тебя вскормила ложь отравным млеком,

Злодей, ты скверны полон и измен,

Лишь попадись мне средь троянских стен!

39

О, если бы ты умер в день побега,

О, если б умер ты, лишь рот раскрыв,

Когда просить осмелился у грека

Ту, что люблю я, кем на свете жив!

Ты в мир пришел, чтоб я, не чая брега,

Пал в бездну боли, счастье упустив.

Тебе бы в сердце дланью Менелая

Копье, сразившее Протесилая[27]!

40

Когда б ты умер, жил бы я и жил

И Крисеиду не призвали б греки;

Когда б ты умер, я бы не тужил,

Не расставался б с милою вовеки;

Когда б ты умер, верно бы Троил

Не сетовал и слез не лил бы реки.

Прискорбная причина жизнь твоя

Того, что, мучась, умираю я».

Троил засыпает; а затем призывает к себе Пандара, и они скорбят вместе, а потом долго рассуждают о том, что на пользу Троилу.

41

Из любящей груди его, как пламя,

Рвались наружу вздохи, горячи,

Мешались с жалобами и словами,

Не прерываясь, слышались в ночи,

И вскоре так придавлен был скорбями,

Что все иссякли слезные ключи,

И одолела юношу дремота.

Он спал недолго, час иль два всего-то.

42

Со стоном он поднялся и побрел

К двери чертога, бывшей на запоре,

Открыл ее и обратил глагол

К слуге такой: «Хочу, чтоб здесь был вскоре

Пандар мой, чтобы ты его привел».

И в темный угол удалился в горе

И там застыл, в раздумья погружен,

Казалось бы, к нему вернулся сон.

43

Пандар пришел, к нему домчались вести

О предложенье вражеских послов

И что вожди постановили вместе

О выдаче ее без лишних слов;

Теперь в нем сердце было не на месте,

О друге думал: рок его каков,

И в тихой, темной комнате едва ли

Он знал, как молвить, весело ль, в печали.

44

Троил, как только увидал его,

К нему на шею бросился, рыдая

Так жарко, что не скажешь ничего.

Пандар, его стенаниям внимая,

Заплакал тоже, друга своего

Жалел он так, что сцена здесь немая,

Они стояли, слезы лив ручьем,

Не говоря друг с другом ни о чем.

45

Троил, набрав дыхания, молчанье

Нарушил первым, он сказал: «Пандар,

Я мертв, на смену радостям – страданья,

Покой утрачен, жизнь теперь – кошмар.

Завистливой Фортуною в изгнанье

Отправлен счастья несравненный дар.

О Крисеиде слышал ли такое,

Что греки требуют ее из Трои?»

46

Пандар ответил чрез не меньший плач:

«Да, слышал, если б это было ложно!

Подобных не предвидел неудач,

Блаженство погубивших безнадежно;

И кто бы прежде думать мог, хоть плачь,

Что нашим тайнам помешать возможно

Чему-то, кроме как раскрытью их.

Тщету здесь вижу замыслов людских.

47

Зачем крушишь себя, тоской объятый?

Переживать и так страдать зачем?

Чего хотел, то получил сполна ты

И должен бы довольствоваться тем.

Оставь ты мне все беды и утраты,

Всегда любил я, но притом совсем

Не ведал той, что принесла б мне горе

Или одна могла б утешить вскоре.

48

К тому же в граде, – оглянись вокруг, —

Красавиц много, дев и дам любезных,

И если верно, что тебе я друг,

Любая здесь, из самых будь прелестных,

Была б не против твой унять недуг,

Лишь действуй ты из побуждений честных,