Потайной ход - Фергюс Хьюм

– У меня? – зарделась она. – С чего вы взяли? Я понятия не имею. Или вы пришли спросить меня о…

– И об этом тоже, – перебил ее Дженнингс, увидев в дверях объемистую фигуру миссис Пилл. – Мы можем поговорить в каком-нибудь более уединенном месте?

– Идемте вниз, – двинулась вперед Джульет. – Но в комнатах нет мебели, поскольку миссис Пилл делает там уборку. В доме довольно тихо.

– Я вижу здесь, – сказал детектив, спускаясь за собеседницей в цокольный этаж, – только себя и миссис Пилл.

– Тут еще моя мать, – ответила она. – Мы приехали обговорить аренду коттеджа. Мама прилегла в старой части дома. Вы хотите ее увидеть?

– Нет. Я хочу поговорить с вами.

Они вошли в комнату, где произошло убийство. Ковры были сняты, мебель убрана, стены голы. У Дженнингса не было более удобного случая обследовать комнату на предмет тайного хода, существование которого он подозревал из-за того странного звонка. Но все казалось в порядке. Пол был дубовым и, что достаточно странно, в комнате не было плиты под камин. Застекленные двери открывались в оранжерею, в которой сейчас не было цветов, и, войдя внутрь, Дженнингс увидел, что стеклянная крыша была полностью закрыта, не считая вентиляционных отверстий. Убийца не мог войти или выйти этим путем: единственным выходом из комнаты была дверь.

– Не желаете заглянуть в спальню? – саркастически спросила Джульет. – Вижу, вы так усердно осматриваете дом, хотя мне казалось, что вы уже делали это.

– В свое время осматривал, – спокойно ответил Дженнингс, – но тогда тут было полно мебели и лежали ковры. Позвольте мне, кстати, зайти в спальню.

Джульет провела его в соседнюю комнату, тоже пустую. Там было одно окно, загерметизированное и прочно закрытое железными ставнями. Оно выходило в подобие колодца, куда отражался свет посредством листа посеребренного олова. Никто не мог выбраться из окна, но даже если бы и сумел, то трудно было бы выкарабкаться из колодца на поверхность. На полу и стенах не было и намека на какие-то входы, и Дженнингс вернулся в гостиную, совершенно сбитый с толку.

– Не понимаю, что вы надеялись найти, – заметила Джульет.

– Я думал, что здесь может быть какой-нибудь потайной ход, – ответил Дженнингс, испытующе глядя на нее, – но, похоже, тут ничего нет.

Мисс Сэксон с искренним изумлением огляделась по сторонам.

– Я никогда ни о чем подобном не слышала, – растерянно сказала она. – И зачем тихой пожилой леди вроде моей тетушки нужен тайный ход?

– Понимаете, убийца не мог позвонить и уйти через переднюю дверь, иначе наткнулся бы на Сьюзен Грант, которая шла к хозяйке. Значит, он скрылся каким-то другим образом. И не через окна одной из комнат.

– Да. Но насколько я поняла, убийца сбежал в половине одиннадцатого.

– Согласно показаниям свидетелей, да. Но кто тогда звонил?

Джульет покачала головой.

– Если бы я знала, – вздохнула она. – Все это для меня сплошная загадка.

– Вы не знаете, кто убил мисс Лоах? Пожалуйста, не надо смотреть на меня с таким возмущением, мисс Сэксон. Я просто делаю свою работу.

Девушка выдавила улыбку.

– Я правда не знаю, не могу даже придумать мотива для убийцы. Вы же сами понимаете, мистер Дженнингс, что у него должна была быть причина.

– Вы сказали – «у него». Значит, убийца – мужчина?

– Я так предполагаю. На следствии доктор сказал, что женщина не способна нанести такой удар. Но я действительно ничего не знаю, кроме того, что печаталось в газетах. Так что ко мне за информацией надо обращаться в последнюю очередь, сэр.

– Возможно, и так, когда речь идет об убийстве. Но есть один вопрос, который я хотел бы вам задать. Совершенно не относящийся к делу.

– И что это за вопрос? – откровенно нервничая, сказала девушка.

– Почему вы отказываетесь выходить замуж за Мэллоу?

– Это уже наглость, – сказала Джульет, держа себя в руках. – И к делу это отношения не имеет, потому я отказываюсь отвечать.

– Как джентльмен, я принимаю этот ответ, – кротко сказал Дженнингс. – Как детектив, я снова спрашиваю: почему?

– Не вижу, почему мои личные дела должны интересовать представителей закона.

Дженнингс улыбнулся и подумал о найденном им ноже. Менее осторожный человек тут же показал бы его и потребовал объяснений. Но Дженнингс хотел прежде узнать, кому принадлежал нож. Он был уверен, что не Джульет, ей просто не нужна была такая опасная вещь, и точно так же он был уверен, что она кого-то прикрывает, а потому скажет, что купила нож сама. Он шел по неверной почве, а это обязывало к осторожности.

– Что же, – сказал он наконец, – пока мы оставим этот вопрос, хотя мне как другу Мэллоу очень жаль. Вы не расскажете мне, кому вы отдали фото Мэллоу, которое он вам подарил?

– Откуда вы знаете? – тут же спросила мисс Сэксон. – И почему спрашиваете?

– Потому, что я видел эту фотографию.

– Это невозможно, – холодно сказала она. – Разве что вы побывали в этом доме до смерти моей тети.

– Ага! Значит, вы отдали ее мисс Лоах, – сказал Дженнингс, недоумевая, как снимок попал к Маракито.

– Да, хотя вы и не имеете права задавать такие вопросы, мистер Дженнингс. Моя покойная тетя очень хорошо относилась к мистеру Мэллоу и хотела, чтобы мы поженились. Он подарил мне этот снимок…

– С подписью, – сказал детектив.

– Конечно, – ответила она, вспыхнув. – С подписью, предназначенной лишь для меня одной. Я не хотела расставаться с фотографией, но тетя так меня просила, что я не смогла отказать.

– А как она впервые ее увидела?

– Я принесла снимок, чтобы ей показать, после того как мистер Мэллоу подарил его мне. Могу ли я спросить, где вы видели этот снимок?

Дженнингс многозначительно посмотрел на нее.

– Я видел его в доме женщины по имени Маракито.

– Но как он туда попал?

– Не могу сказать. Вы знакомы с этой женщиной?

– Я впервые слышу это имя. Кто она?

– Ее настоящее имя сеньора Гредос, и она утверждает, что она испанская еврейка. Она держит что-то вроде игорного салона. Честно говоря, мисс Сэксон, я лично этого снимка у нее в доме не видел. Но девушка по имени Сьюзен Грант…

– Я знаю, горничная моей покойной тети.

– Фотография оказалась в ее сундучке. Я нашел ее, когда слуги настояли на том, чтобы их вещи обыскали. Она созналась, что похитила портрет у своей последней хозяйки, сеньоры Гредос. Поскольку вы отдали его мисс Лоах, мне хотелось бы знать, как он попал к той женщине.

– Я не могу вам сказать, я правда не знаю, как и то, почему Сьюзен Грант взяла его. Зачем?

– Мистер Мэллоу красивый мужчина… – начал было Дженнингс, но она жестом остановила его.

– Вы хотите сказать… нет, я никогда в это не поверю.

– Я не собирался говорить ничего дурного о мистере Мэллоу. Но эта глупышка питала страсть к Мэллоу. Она увидела его в доме сеньоры Гредос…

– А! – побледнела Джульет. – Теперь я вспомнила. Бэзил обмолвился, что Катберт играет, но не сказал где.

– Мэллоу действительно изредка играл у Маракито, как и ваш брат. Разница лишь в том, что Мэллоу может позволить себе проигрывать, а ваш брат – нет. Вы уверены, что никогда не слышали имя Маракито?

– Уверена, – сказала Джульет, так спокойно выдерживая его взгляд, что он понял, что она говорит правду. – Хорошо, я понимаю, откуда у вас фотография, но как ее заполучила та женщина? Я никогда не слышала, чтобы тетя упоминала это имя, будь то Маракито или сеньора Гредос.

– А тетушка была с вами откровенна?

– Полностью. Ей нечего было скрывать.

– Я не был бы столь в этом уверен, – пробормотал детектив. – Что же, я не могу сказать, как этот портрет попал к Маракито.

Джульет пожала плечами.

– Тогда оставим этот разговор, – она облизнула сухие губы. – И я не понимаю, как этот снимок может быть связан с убийством.

– Я сам этого не понимаю, но кто знает…

– Вы обвиняете мистера Мэллоу?

– Мог бы. Я знаю, что мистер Мэллоу был неподалеку отсюда в ночь убийства и примерно в то же время.

Джульет прислонилась к стене и отвернулась.

– Это неправда. Зачем ему было приходить сюда?

– У него было здесь дело, касающееся недостроенного дома, принадлежавшего лорду Карэнби. Но я не думаю, чтобы кто-то его видел.

– Откуда вы тогда знаете, что он здесь был? – спросила Джульет, взволнованная и побледневшая.

– Он сам признался мне в этом. Но мы можем поговорить об этом позже…

– Одну минуту! – остановила его Джульет. – Вы обвиняете его?

– Пока я никого не обвиняю. Я должен проанализировать все факты. Кстати, мисс Сэксон, вы не скажете мне, где вы были в ту ночь?

– Конечно, – сдавленным голосом произнесла она. – Я была в «Театре Марло» вместе с моим братом Бэзилом.

– Верно. Но мне кажется, что пьеса вам не понравилась.

– Что вы хотите сказать?

– Ну, – медленно начал Дженнингс, глядя на то, как меняется цвет ее лица, – вы не любите мелодраму. Я удивлен, что вы пошли в «Театр Марло» именно на мелодраму.