Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу - Коллектив авторов

Проведение конгресса европейских держав явилось крупнейшим событием в жизни маленького провинциального города. У словенских жителей остались теплые воспоминания о пребывании в Лайбахе российской делегации во главе с императором Александром I. Через 95 лет после конгресса словенец Ф. Л. Тума, упоминая об этом событии в своей записке, направленной в российское Министерство иностранных дел, справедливо отметил, что Александр «был самой популярной личностью» из всех участников Лайбахского конгресса, и что «популярность его происходила только оттого, что он был тоже славянской крови»{341}.

Это был первый опыт довольно тесного общения словенцев и русских на протяжении более четырех месяцев, и он, несомненно, способствовал зарождению у представителей обоих народов убеждения в их языковой и культурной близости.

В. П. Тотфалушин. Саратовский эпизод «Венчания с Россией» цесаревича Александра Николаевича

2 мая 1837 г. наследник престола Александр Николаевич отправился в поездку по стране, названную его наставником В. А. Жуковским «Венчание с Россией». Одним из эпизодов этого путешествия стало посещение Саратовского Поволжья в июне месяце.

Источниками для освещения данной темы стали в первую очередь источники личного происхождения: переписка императора Николая I с сыном{342}, дневник В. А. Жуковского{343} и письма жене С. А. Юрьевича{344} (авторы которых, являясь воспитателями наследника, принимали участие в путешествии), а также воспоминания саратовского помещика и старожила В. А. Шомпулева{345}.

Кроме того, во время путешествия цесаревича отчеты о поездке публиковались в «Северной пчеле»{346} Дополнительную (визуальную) информацию о посещении Саратова Александром Николаевичем несут рисунки Жуковского и вышивка бисером, хранящаяся ныне в Саратовском областном музее краеведения. На ней изображено учение конноартиллерийского резерва, и она выполнена одной из местных барышень.

Пребывание наследника престола на территории Саратовской губернии не нашло подробного отражения в трудах краеведов. Первой и пока единственной специальной работой на эту тему остается очерк священника А. Росницкого{347}. Через пять лет этот визит (с опорой на ранее вышедшую статью) был освещен в книге первого саратовского краеведа А. Ф. Леопольдова{348}, который, однако, снискал славу великого выдумщика. Спустя 45 лет факт посещения Саратова цесаревичем был отмечен в «Саратовской летописи», составленной Ф. В. Духовниковым и Н. Ф. Хованским{349}.

В советское время этот августейший визит в Поволжье был на время забыт. И только в 1990-е годы на него вновь обратили внимание Е. К. Максимов и С. Н. Уткин (со ссылкой на книгу Леопольдова){350}, С. А. Малышкин и В. П. Тотфалушин (в связи с изучением судьбы И. К. Арнольди){351} и И. А. Жукова, давшая общий обзор всех посещений Саратовской губернии представителями императорской фамилии{352}. Визит великого князя упомянут и в зарубежной историографии – в книге Р. С. Уортмана{353}.

Итак, цесаревич отправился в путешествие по стране согласно распоряжению Николая I. В «Общей инструкции», которую император составил собственноручно, было указано: «Путешествие наследника имеет двоякую цель: узнать Россию, сколько сие возможно, и дать себя видеть будущим подданным»{354}. Николая I волновал, говоря современным языком, вопрос взаимной репрезентации будущего носителя верховной власти – с одной стороны, и тех кругов общества, которые обеспечивали функционирование государственного аппарата на местах, – с другой.

Одновременно путешественнику предоставлялась возможность ознакомиться с местными достопримечательностями и с особенностями культурной жизни губернских городов, поэтому перед поездкой Александра Николаевича по России была издана специальная книга{355}.

При рассмотрении пребывания наследника престола в Саратовской губернии и Саратове следует иметь в виду, что все его передвижения и действия были строго регламентированы. В «Общей инструкции» содержались указания, где следует побывать, а где – нет, что и как смотреть, когда ложиться спать и когда вставать, когда и с кем обедать или ужинать, какие балы и приемы посещать, с кем из дам и что именно танцевать и т. д. Таким образом, у Александра Николаевича практически не было возможности для проявления собственной инициативы.

В результате вместо того, чтобы ехать из Сызрани в Саратов напрямую, по почтовому тракту, лежащему на правой («нагорной») стороне, великий князь после Вольска переправился на левый берег, ибо в «Указании важнейших примечательностей…» было сказано: «Гораздо интереснее переезд по луговой [стороне] через ряд немецких цветущих колоний, где дорога также хороша»{356}.

И все же отдельные отклонения от плана случались. Так, накануне прибытия в Саратов цесаревич писал отцу: «Мы, я полагаю, будем в Саратове днем ранее вследствие некоторого сокращения маршрута»{357}.

Первым пунктом Саратовской губернии, в который Александр Николаевич приехал ночью 25 июня, стал Хвалынск – «довольно опрятный город», где воздух наполнен «ароматическим запахом»{358}. На следующий день он обозрел «богатый город Вольск» и переправился на левый берег. Здесь путь цесаревича пролег через немецкие колонии Шафгаузен (Михаэлис – ныне с. Волково Марксовского района), Баратаевка (Беттингер – ныне с. Воротаевка Марксовского района), Базель (Кратц – ныне с. Васильевка Марксовского района), Цюрих (ныне с. Зоркино Марксовского района), Унтервальден (ныне с. Подлесное Марксовского района), Сусанненталь (ныне с. Сосновка Марксовского района), Баскаковка (Кинд – ныне с. Баскатовка Марксовского района), Рязановка (ныне село Марксовского района), Орловское (ныне село Марксовского района), Обержмонжу (ныне п. Кривовское Марксовского района) и Катариненштадт (ныне г. Маркс Саратовской области){359}.

26 июня к 11 часам вечера наследник престола прибыл на перевоз у Покровской слободы (ныне г. Энгельс Саратовской области) и «переправился на горкоуте{360}» на правый берег в Саратов{361}, откуда по Кабановскому взвозу проследовал в город. Здесь он остановился «в доме вице-губер[натора] – весьма хорошем строении»{362}, который Шомпулев называет «ивановским домом»{363}. В Саратове Александр Николаевич пробыл около трех дней и утром 29 июня выехал в Пензу.

По пути следования он сделал остановку в с. Широкий Буерак, где «слушал Божественную Литургию». А вот вопрос о посещении цесаревичем Петровска остается спорным. «Северная пчела» утверждает, что великий князь двинулся на Пензу, «обозревши на пути лежащий город Петровск»{364}. В очерке Росницкого также упомянуто присутствие Александра Николаевича на богослужении в церкви Петровска{365}. Однако, возможно, эти указания ошибочны, т. к. в дневниковых записях Жуковского сказано: «Петровск мы проехали, не останавливаясь»{366}.

Согласно инструкции, наследник должен был демонстрировать поданным приверженность к православной вере. Поэтому ему полагалось прежде всего посетить собор «или даже в уездах те места, где хранятся предметы особого богомолья». И эти предписания императора исполнялись: Росницкий, ссылаясь на газеты, которые освещали вояж цесаревича, писал, что везде «первоначально он посещал храмы божии»{367}.

Например, в Саратове в первый же день пребывания (27 июня) Александр Николаевич присутствовал на богослужении в Александро-Невском кафедральном соборе. В этот день совершался молебен в память Полтавской победы и, вероятно, прибытие наследника было заранее приурочено к этому торжественному дню. Кроме посещения собора, в тот же день цесаревич принял саратовского епископа Иакова, который представил ему архимандритов саратовского Спасо-Преображенского и николаевского Воскресенского монастырей{368}. На следующий день великий князь посетил саратовские монастыри, вначале – женский Крестовоздвиженский, а позднее – мужской Спасо-Преображенский. В соборах обоих монастырей он выслушал многолетие и принял подарки: от мужского монастыря – икону Преображения, от женского – икону Смоленской Богоматери и портфель малинового бархата, расшитый золотом, с вензелем наследника{369}.

Впрочем, великий князь во время пребывания в Саратовской губернии оказывал внимание и представителям других конфессий. Например, в Вольске внимание Александра Николаевича привлекла «церковь без креста», принадлежавшая старообрядцам{370}, он встречался с монахинями закрытых старообрядческих Иргизских монастырей и переслал, полученную от инокинь, просьбу отцу «в особенном пакете с описью»{371}. В колонии Шафгаузен цесаревич посетил кирху, где пастор Генслер «сказал краткую приличную речь». Вообще, «пасторы у них преумные»{372}, – сделал вывод наследник престола.