Обратный отсчет: Равнина - Токацин

…«Жалко ценного сырья,» — Гедимин, угрюмо щурясь, глядел на тонкий лист синей крапчатой фольги — полчаса провозился, раскатывая обрезок рэссено-кейекового сплава до трёх сантиметров в поперечнике. «Вот казалось бы — вся долина фонит, а что-нибудь, содержащее ирренций, попробуй найди…»

Для эксперимента выбрали место на окраине, чуть поодаль от разлома, обозначенного красным фонарём. В последнее время всё труднее было находить площадки для потенциально опасных опытов — там встала душевая, там, под обрывом, будущий цех… Гедимин прикатил каменный блин из долины и, разрезав надвое, поставил обе половины на ребро — получились не очень удобные скамейки. Теперь он с Вепуатом стоял рядом, дожидаясь, когда вернутся нхельви. Зверьков отправили на поиски филка по имени Бласко, и что-то они задерживались.

— Тут два возможных варианта, — вполголоса рассуждал Вепуат, глядя на светлеющую гравийную россыпь под ногами — на ней уже можно было отличить траву от камня. — Или ты рисуешь этот значок, а филк к нему подходит. Или он рисует, а мы…

Гедимин раздражённо вздохнул.

— Говорил же. Филки не выдержат взрыва. У них брони нет. Только сажать его рисовать, а потом… А, вот он. Идёт.

Нхельви промчались мимо сарматов, возбуждённо попискивая, и исчезли в зарослях огнелюбки. Филк подошёл ближе, приподнял руку в приветственном жесте и неуверенно улыбнулся.

— Нхельви чего-то беспокоились, бегали вокруг. Вроде указывали сюда…

Вепуат удивлённо хмыкнул.

— Бегали вокруг? Обычно они зовут так… определённо. Не ошибёшься. Ну да ладно. Иди сюда, Бласко. У нас тут…

Филк мигнул.

— Я Дасьен, — сдержанно сказал он, подходя к разрезанному камню. Гедимин запоздало вспомнил, что мелких сарматов на холме — пятеро, а не трое, и слегка смутился.

— А, точно, — отозвался Вепуат. — Дасьен. Но ты нам тоже подходишь. Рисовать умеешь?

…Гедимин хотел выдать подопытному белый лист местного растения, но Вепуат воспротивился — заявил, что на листке слишком заметные прожилки, и весь рисунок они испортят. Гедимин сомневался, что прожилки зачтутся как часть орнамента, но всё же нашёл чистый лист ежедневника — и оба сармата, встав за плечами филка, напряжённо следили, как он выводит линии несложного символа. Для рисования взяли жёлтый ксенофторид — пусть Дасьен привыкает к такой специфической краске; получилось не с первого раза, но уже второй рисунок Гедимин соотнёс со «знаком разрыва» и нашёл минимальные отличия.

— Вообще, когда рисуешь рукой, всегда получается по-разному, — задумчиво сказал Вепуат, глядя на листок. — А уж если двое рисуют… и материал разный…

— Ты про что вообще? — Гедимин потерял нить мысли.

— Про то, что у нергонов тоже нет трафарета, — ухмыльнулся Вепуат. — А взрывается всё как надо. Давай ему уже фольгу!

Гедимин качнул головой.

— Ещё раз, — велел он, подкладывая Дасьену чистый листок. — Бери меньше краски. Размазывается.

Третий значок от образца уже не отличался, и Гедимин нехотя положил на ладонь филка закреплённый на камешке лист синей фольги.

— Подожди, пока мы отойдём.

Вепуат уже стоял в трёх метрах от филка и смотрел на генератор защитного поля. Едва к нему приблизился Гедимин, разведчик поднял руку, накрывая «рисовальщика» прозрачным куполом.

— Мы отошли на длину твоей тени, — ухмыльнулся он. Гедимин посмотрел на гравий под ногами, на белое с синими прожилками небо и пожал плечами.

— Не уверен.

— Что? — развернулся к нему Вепуат.

— Здесь тени длиннее на полметра, — сказал Гедимин. — А в Сердце Пламени их вообще нет.

Вепуат мигнул.

— Ну, давай на полметра отойдём. Хм… ты хочешь сказать, что в разных областях Равнины мины будут срабатывать на разных расстояниях? А в Сердце не сработают вовсе?

«Я бы не удивился,» — мрачно подумал Гедимин, отходя на шаг назад. Филк под куполом смотрел на него, и он поднял руку — «давай!»

Через полминуты Дасьен поднял кусочек фольги и показал сарматам. Жёлтый значок на тёмно-синей поверхности показался Гедимину светящимся — хотя дело было определённо в сочетании цветов. Сарматы переглянулись.

— Положи камень, где стоишь, и беги во-он туда! — велел Вепуат, разрушая защитный купол. Филк проследил за его взглядом и растерянно мигнул — «во-он туда» находилось где-то за стоянкой бронехода, среди шатров.

— Он нам, может, ещё понадобится, — задумчиво сказал Гедимин. Вепуат отмахнулся.

— Подождёт там, потом за ним вернёмся. Иди-иди, не задерживай эксперимент!

Дасьен выразительно пожал плечами и скрылся за шатром. Сарматы снова переглянулись.

— Стой тут, — буркнул Гедимин, покрывая свою броню защитным полем. Он сделал небольшой шаг и остановился. Кусочек синей фольги блестел на каменной «скамейке» и выглядел совершенно безвредным.

Через пять секунд он лежал у сармата на ладони. Рядом с Гедимином стоял Вепуат, тоже обмотанный защитным полем, и тыкал в значок когтем. «Мина» срабатывать не собиралась.

— Понятно, — пробормотал Гедимин, машинально сжимая камень с фольгой в кулаке. — Значит, мы один вид…

Удар в этот раз был гораздо слабее, и пальцы не прижгло — всё-таки защитное поле взяло на себя часть урона. Вепуат запоздало шарахнулся, отряхиваясь от пыли и брызг металла. Гедимин стряхнул остатки «мины» с ладони и досадливо сощурился — обжечься он не обжёгся, но верхний слой обшивки поплавился — поле всё-таки не выдержало.

— Ну, и как это понимать? — Вепуат озадаченно хмыкнул. Гедимин подставил нагретую ладонь холодному ветру и пожал плечами.

— Значит, мы — разные виды. А вот с областью действия аборигены что-то путают.

«Ну, я на их месте тоже держался бы от мин как можно дальше,» — думал он, пытаясь разровнять покоробленную обшивку. «У них скафандров нет.»

— Разные-то разные… — пробормотал Вепуат, разглядывая оплавленную перчатку Гедимина. — Вот только странно… Эта штука нас как будто… не сразу заметила. Будто мы были невидимыми, а потом вдруг