Написано кровью моего сердца - Диана Гэблдон

— Меня зовут миссис Фрэзер. — Я положила руку ему на плечо, и по телу Тенча пробежала дрожь, словно от электрического разряда. — Я пришла помочь вам.

Он услышал меня и нервно кивнул. Больному явно давали бренди: запах чувствовался даже среди зловония соснового дегтя, на столе стоял полупустой графин.

— У вас в доме есть настойка опия? — спросила я у Пегги. Долгого действия опий не обеспечит, но большая доза поможет Тенчу перенести самую неприятную подготовительную часть.

Пегги была совсем юной — лет восемнадцати, не больше, — однако очень внимательной и при этом сдержанной девушкой, а еще очень симпатичной. Она кивнула и, шурша юбками, вышла из комнаты, пробормотав что-то слуге. Ну конечно, не пошлет же Пегги его за опием. Такие вещи обычно хранятся у хозяев, в запертом на замок шкафчике.

— Чем я могу помочь, саксоночка? — тихонько спросил у меня Джейми, словно боясь помешать болезненной сосредоточенности Тенча.

— Давай-ка разденем его. — К счастью, нападавшие не сняли с несчастного одежду, да и деготь на тот момент не был горячим как кипяток, иначе бы тут стоял тошнотворный запах обожженной плоти, а не только волос. Сосновый деготь отличается от дорожного, которым стали пользоваться в последующие века; он является побочным продуктом дистилляции скипидара — довольно мягким и не требующим кипячения перед тем, как его нанести.

К сожалению, ноге Тенча не повезло; когда Джейми откинул простынь, стало ясно, откуда идет такой сильный металлический запах. Все постельное белье пропиталось кровью, в тусклом освещении она казалась черной.

— Иисус твою Рузвельт Христос, — прошептала я. Тенч лежал с закрытыми глазами, по его бледному лицу текли слезы и капли пота, и он скривился, услышав мои слова.

Стиснув зубы, Джейми достал охотничий нож — такой острый, что можно сбривать волоски на руке. Им он и разрезал рваные чулки и тесные мокрые брюки больного, чтобы я осмотрела рану.

— Кто сделал с вами такое? — спросил Джейми, придерживая руку пациента, когда тот потянулся к раненой ноге.

— Никто, — прохрипел Тенч и закашлял. — Я… я прыгнул с причала, когда он поджег мне голову, и упал одной ногой в грязь. Она крепко застряла, а потом я перевернулся…

Открытый перелом — и очень серьезный. Надломленные концы обеих костей голени торчали в разные стороны. Как он вообще не умер от шока и повреждений и к тому же сутки пролежал на мелководье? Размякшая плоть опухла и покраснела, в раны попала инфекция. Я понюхала, ожидая уловить свойственный гангрене запах, но омертвение еще не началось.

— Поджег? — переспросил Джейми, не веря услышанному, и коснулся потемневшей массы на левой стороне головы парня. — Кто?

— Не знаю. — Тенч положил ладонь поверх руки Джейми, словно через его ощущения мог понять то, что боялся выяснить сам. — Кажется, он из… Он говорил… Как в Англии или Ирландии. Потом… вылил деготь мне на голову и засыпал перьями. Остальные вроде уже собирались уходить, а он… он вдруг схватил факел… — Парень закашлялся, вздрогнул от спазма боли и изумленным шепотом добавил: — Он как будто ненавидел меня.

Джейми аккуратно отламывал комки обугленных волос вместе с кусками грязи и дегтя, обнажая покрытую волдырями кожу.

— Все не так уж плохо, дружище, — сказал Джейми, подбадривая Тенча. — Ваше ухо все еще на месте, хоть и слегка поджарилось по краям.

Тенч даже засмеялся, насколько ему хватило сил, однако прикосновение к ноге мигом напомнило ему о боли.

— Мне нужно больше света, — обратилась я к слуге. — И много бинтов. — Не глядя на больного, слуга кивнул и вышел из комнаты.

Несколько минут мы занимались обработкой ран, приговаривая всякие обнадеживающие слова. Через какое-то время Джейми достал из-под кровати ночной горшок и, извинившись, вышел в коридор — судя по звукам, там его вырвало. Вскоре он вернулся, побледневший и неприятно пахнущий, и продолжил ювелирную работу над освобождением остатков лица Тенча от обгорелых комков.

— Можете открыть этот глаз? — спросил Джейми и дотронулся до лица Тенча слева. Я видела, что веко осталось целым, но сильно опухло и покрылось пузырями; ресницы полностью сгорели.

— Нет. — Голос Тенча зазвучал по-другому, и я, оставив в покое его ногу, подошла поближе. Он говорил сонным, почти спокойным голосом. Я дотронулась до его щеки — холодная и липкая. Тогда я выругалась вслух, и Тенч сразу распахнул уцелевший глаз.

— Хорошо, вы с нами, — с облегчением сказала я. — Я боялась, что вы впадаете в состояние шока.

— Если после всего случившегося он не впал в шок, его уже ничем не возьмешь, саксоночка, — заметил Джейми и все равно наклонился к Тенчу. — Думаю, он просто устал от боли, верно? В такой момент кажется, что ты не в силах ее больше терпеть, но и умирать ты тоже не намерен, так что просто немного отключаешься.

Тенч сделал глубокий вдох и нервно кивнул.

— Можете… остановиться ненадолго? — попросил он. — Пожалуйста.

— Конечно. — Джейми накрыл его грязной простыней. — Отдохните чуть-чуть, mo charaid.

Я сомневалась в нежелании Тенча умирать, да и как его остановить, если он сам того захочет? Возможности помочь ему, если парень выживет, тоже были ограничены.

С другой стороны, я прекрасно понимала, что конкретно Джейми имел в виду под «отключкой», которая также являлась признаком серьезной потери крови. Неизвестно, сколько крови потерял Тенч, пока лежал в реке. Поразительно, что перелом не задел большеберцовые артерии (иначе он бы уже давно умер), однако мелкие сосуды превратились в месиво.

С другой стороны… Делавэр — река довольно холодная, даже в летнее время. Видимо, малые сосуды сжались, метаболизм замедлился, а вода уменьшила повреждения, затушив огонь и охладив обожженную кожу. Я перевязала ногу выше колена, используя бинт вместо жгута — сейчас кровь едва сочилась, поэтому сильно затягивать повязку я не стала.

И правда, ожоги оказались не такими уж серьезными. Рубаха Тенча была расстегнута, но на груди и руках не осталось волдырей. Лицо и голова, конечно, получили заметные повреждения, хотя ожоги третьей степени, как я и подозревала, обнаружились только на нескольких квадратных дюймах скальпа, в основном кожа просто покраснела и вздулась пузырями. Все это очень болезненно, не спорю, однако не угрожает жизни. Нападавшие вряд ли намеревались убить Тенча, хотя у них почти получилось.

— «Шапка из дегтя» — так называют эту пытку, — тихо сказал Джейми, когда мы отошли к окну. — Я такого раньше не видел, мне рассказывали. — Поджав губы, он качнул головой и взял кувшин. — Хочешь воды, саксоночка?

— Нет. Хотя погоди, давай. — В соответствии с традициями тех времен окно было плотно закрыто, и в комнате стояла духота. Я забрала у Джейми