Ангелы не курят. Откровения начинающего грешника - Евгений Рычков

Впрочем, отказ от скоромной пищи далеко не единственная трудность, с которой пришлось столкнуться. В какой-то момент я решил поднять планку. Без мяса, молока и яиц жить оказалось по силам. Дай, думаю, возьму на себя обязательство за время поста не произнести ни одного бранного слова. Не считаю себя злостным матершинником, но нет-нет, да проскакивает. Сквернословие – грех, бескультурье, как минимум. Пост – прекрасный повод постараться избавиться от этого пристрастия. С завтрашнего дня рот на замок.

Нужно просто научиться сдерживаться, контролировать себя. Не так уж и сложно. Естество мое не приемлет мата. Всегда режет ухо, когда кто-то рядом по матушке выражается. Не стесняюсь сделать замечание, когда кто-то выражается при детях и женщинах. Как можно! День не матерюсь, второй – ни словечка скверного. Весь пост продержался. Вот Пасха пришла. Ликую! Все! Победил страсть. Ура! Живу без мата.

Вот уже и начало июня, Троица подходит. Обратился ко мне за помощью человек, которому не могу отказать. У него проблема – нужно детей в летний загородный лагерь завозить на автобусах, а проселочная дорога весенней распутицей размыта. Еще, как на грех, дожди, не переставая, льют, автобусам с детьми никак не проехать. При этом путевки проданы, транспорт заказан, со всеми службами все согласовано, дети на чемоданах сидят. Словом, день заезда не перенести.

Нужен тяжелый гусеничный трактор поправить дорогу. Найти его – непростая задача, но решаемая. Договорился, руководитель одного предприятия выразил готовность дать в аренду тяжелую технику. Проблема в том, что ее перевозка по дорогам возможна только на специальной колесной платформе – трале. А это задача на порядок сложнее. Выясняется, что их в нашей местности всего два. Один давно списан, другой в командировке. Правдами-неправдами договариваюсь, чтобы нам на один день выделили трал. Везем трактор на место. Заводится, но работать не может – поломка гидравлики. Все выходные занимаюсь ремонтом: ищу мастеров, снимаем гидроцилиндр, везем в мастерскую на проточку. А время тикает. Уже в воскресенье в сумерках мужики заканчивают ремонт навески. До заезда детей остается один день, а еще нужно успеть восстановить дорогу, срезать грунт, хотя бы временно прекратить подтопление. На все про все остались одни сутки.

В понедельник спозаранку приезжаем на место. Трактор монотонно тарахтит басом, выпуская в небо клубы сгоревшей солярки. Бак заправлен до горлышка, отвал функционирует, механизатор на месте и трезвый, но дело не идет…

– Я сегодня работать не буду, – решительно заявляет деревенский тракторист Василий.

– Почему? – с отчаянием, удивлением, любопытством и негодованием в голосе спрашиваю я.

– Сегодня земля – именинница. Работать грех.

От такой наглости нас с коллегой повергло в немой шок. Товарищ мой, первым придя в чувство, интеллигентно взялся объяснять, мол, понимаете, уважаемый Василий, у нас ситуация безвыходная. Мы с вами, дескать, не должны сорвать заезд детей и всю летнюю оздоровительную компанию в целом. Вы не вправе подвести три сотни детей, лишить их каникул и подставить под удар руководство лагеря.

– Да что ты с ним разговариваешь! – закричал я, запрыгнул в кабину трактора и обрушил свой гнев на механизатора.

В принципе, смысл моего обращения к самосознанию Василия был подкреплен теми же аргументами, что и моего спутника. Правда, в отличие от него, я употреблял ненормативную лексику, не стесняясь в выражениях и красках, используя такие фигуры речи, знанию которых был сам удивлен.

Василий, явно обидевшись, не проронив ни слова, демонстративно выпрыгнул из кабины, громко хлопнул дверцей и, засунув руки в карманы, зашагал по полю в сторону села. Больше мы его не видели. В результате дорогу отремонтировать так и не удалось. Автобусы высаживали детей перед огромной лужей, не рискуя ее форсировать. Один с помощью тягача удалось тросом перетащить на другой берег водной преграды. На этой машине детей поочередно и доставляли до лагеря. Словом, одна маета.

Если мат – это молитва сатане, то на какое заступничество мы уповаем, когда в трудную минуту срываемся и переходим на брань, эмоционально приправляя и бессмысленно украшая свою речь скверными словами. Уж не знаю, имел ли моральное право наш тракторист Василий в праздничный день отказаться от работы и бросить детей на произвол судьбы, но я был очевидно не прав. По моим словам нам и был результат.

Напрасно я ликовал по поводу своей победы над страстью, над грехом сквернословия. Пост – это не достижение цели и не книга рекордов Гинесса. Задача – не продержаться сорок дней без мяса, сладостей, сигарет или мата. Главное, как ты этого достигаешь, как проходишь этот небольшой путь. Если уповаешь на силу своего характера, волю или вовсе берешь себя на слабо, то это напрасный труд. Рано или поздно сорвешься. Лично мне пост показывает слабость моей человеческой природы, никчемность моего слабого духа. Не смогу я его преодолеть в одиночку, сам. Поэтому каждый раз, как на Голгофу: тяжело, трудно, страшно. А ведь есть способ, как пройти испытание, облегчить трудности. Всего-то по слабости своей нужно обратиться к Богу. Просить Его о помощи и участии. Но всякий раз так сложно в это поверить. При этом именно в пост так просто удостовериться, что Он тебя слышит, что Он всегда рядом.

Мой друг Фома

Спросите, много ли среди моих друзей людей неверующих? Да полным-полно. Как я с ними общаюсь? Как с друзьями. А куда их девать. Люди они все хорошие. Разве стал бы я с подлецами и негодяями дружбу водить. Да ни в жизнь. Вот взять, например, Леньку. Он постарше меня, и познакомились мы не в детстве, а уже взрослыми людьми. Точнее сказать, мы работали в одной системе. Как-то сразу нашли общий язык, стали чаще общаться и обсуждать служебные вопросы. Но самое главное, я абсолютно доверяю Леониду. Это сложно объяснить, но, думаю, в судьбе любого человека встречались такие люди. Ты всем нутром чувствуешь, что он тебя не подведет. Поэтому и стараешься ответить взаимностью. Если уж Ленька чего-то попросил, или я вижу, что ему помощь нужна, все брошу и побегу. Потому что и он мне на выручку, точно, в любой момент придет. Не сомневаюсь. Соответственно, в быту или на рыбалке мне с ним тоже комфортно. Между нами лишь одно противоречие – Леня не верит в Бога. Что мне прикажете с этим делать? Ничего не попишешь.

Помню, были в командировке небольшой делегацией. Идем по улице, смотрим – храм большой и красивый. Интересно, в честь кого назван? Надо зайти посмотреть. Мы с коллегами вовнутрь, а Леня в сквере на лавочке отдыхает. Даже за компанию не пошел.