И солнце взойдет. Она - Варвара Оськина

лепестки. Их нежный цвет мешался с каплями крови, отчего становился лишь ярче, почти настоящим. И когда всё закончилось, Рене осторожно провела по чуть вздувшемуся под плёнкой рисунку. О, господи! Она это сделала? Она это сделала! Рене показала язык своему отражению.

Следующей на очереди была Роузи, которая всё это время листала брошюры в поисках самого лучшего иероглифа. А потом настал черёд Энн. И, честное слово, мастер справился бы намного быстрее, не отвлекайся он постоянно на улыбки очаровательной медсестры и тихие разговоры. Так что к тому моменту, как подруга наконец освободилась, все успели достаточно протрезветь.

– Это незаконно, аморально и бесчеловечно! – воскликнула трезвая и потому немного обозлённая Энн, как только они очутились на улице. После теплой студии здесь оказалось излишне сыро и зябко, а потому все нервно кутались в свои куртки. – Я срочно требую продолжения! В эту ночь нельзя трезветь.

– А может, лучше домой? – пробормотала Рене, шея которой начинала препротивнейше ныть. Часы показывали начало двенадцатого, и после выпитого неимоверно хотелось спать, но…

– Суд по правам человека тебя не оправдает, если лишишь нас сегодня веселья!

Ладно. Она обещала. Так что придётся согласиться, а затем постараться пережить несколько часов сумасбродности и не набить шишек. Покачав головой, Рене поспешила за быстро удалявшимися подругами.

В даунтауне было легко найти удовольствия на любой вкус. Здесь вереницей тянулись разнообразные рестораны, а под землёй между станциями метро круглый год работали открытые кафе и фонтаны. Можно было прогуляться по магазинам или, как сейчас, ворваться в первый попавшийся клуб, коих в центральном районе оказалось не счесть.

Внутри было удивительно людно. Замерев в нерешительности на пороге, девушки огляделись, а потом Роузи с сомнением спросила:

– Это что? Клуб?

– ДА! – заорала Энн, скинула на первую попавшуюся вешалку куртку и ринулась в гудящую басами толпу, где мгновенно растворилась меж хаотично танцующих женских тел.

– Не нравится мне здесь, – пробормотала Рене, но Роузи лишь пожала плечами и принялась стягивать пальто.

На первый взгляд клуб был обычным – две барные стойки, пёстрый танцпол, где под мерцание лазерных установок единым живым организмом шевелилась толпа. Над её колыхавшимися в такт головами уже вилось густое облако сладковатого дыма от травки с примесью ещё чего-то не очень понятного. Рене чуть поморщилась и огляделась. Клуб и правда казался самым обычным. Стены из мелкой зеркальной мозаики, какие-то граффити… Вдалеке виднелась небольшая сцена с целой батареей аппаратуры диджея, а перед ней несколько круглых столов, откуда до самого потолка торчали прочные хромированные палки. Забавный декор.

Рене хмыкнула и почему-то брезгливо передёрнула плечами. А по полу тем временем расползались монотонные ритмы типичнейшей для таких клубов музыки, и от непрерывной вибрации уже начинали зудеть ступни. Неожиданно откуда-то из толпы вынырнула взлохмаченная Энн и заговорщицки подмигнула.

– Мы сегодняоченьудачно зашли. – И Рене не понравилось, с каким энтузиазмом подруга потянула их к бару.

Впрочем, в меню не нашлось ничего необычного и, взяв по коктейлю, подруги направились в сторону одного из зачем-то привинченных к полу круглых столов. Чтобы танцующие ненароком их не снесли? Рене хихикнула и опустилась на стул. Идти в толпу не хотелось. Так что она медленно потягивала свой девчачий клубничный дайкири, лениво листала ленту новостей в телефоне и наблюдала за представителямиhomo sapiens,которые дрыгались под жёсткий ритм.

Было немного странно просто сидеть в центре шумного клуба, но это место неуловимо беспокоило пока неясной деталью. Рене не могла понять почему. Она пригляделась получше к толпе и слегка удивилась. Здесь будто все были знакомы. Люди спокойно дотрагивались друг до друга, обнимались, почти целовались. На танцполе царило чувство удивительного единения, которое резко влившимся в эту монолитную группу подругам показалось донельзя странным. Роузи молчала и тёрла предплечье с выбитым на нём иероглифом, Энн нетерпеливо поглядывала куда-то за сцену. В один глоток допив остатки коктейля, Рене последний раз взглянула на яркий экран телефона и уже хотела было подняться, чтобы уговорить подруг пойти куда-то ещё, но её тут же остановили.

– Подожди. Сейчас начнётся! – интригующе прокричала сквозь басы Энн, и ничего не оставалось, как опуститься обратно.

По телу внезапно разлилось приятное тепло. Оно пробежало от сердца к кончикам пальцев и закружилось радужным фейерверком в мозгу. Так странно. В «Безумном Шляпнике» Рене чувствовала себя иначе… Но на голодный желудок алкоголь всосался слишком стремительно, разом ударив под ноги, отчего Рене неаккуратно плюхнулась на стул и вдруг улыбнулась. Ох! А жизнь, оказывается, поразительно хороша! Она огляделась в желании хоть с кем-нибудь поделиться своим неимоверным счастьем, но тут сцена перед глазами вспыхнула яркой подсветкой, музыка с новой силой ударила в уши, а по залу разнёсся восторженный женский визг. Повернувшись на звук, Рене прошептала:

– О боже!

Энн восторженно всхлипнула. Роузи непонимающе посмотрела в бокал.

Представшее зрелище больше напоминало выступление на поддельном «Мистер Олимпия» – нечто среднее между соревнованиями древнегреческих культуристов и дешёвым порно. А потому, закусив губу, с полыхавшими от стыда ушами Рене ошарашенно следила, как под возбуждённый писк публики откуда-то из-за раздвижной стены один за другим в чёрных одинаковых масках вышли шесть мускулистых парней. Они картинно обнимали восторженных девиц, гладили по волосам, а особо рьяных шлёпали по подставленным задницам. Их вычурные костюмы полицейских, пожарных, ковбоев и даже индейца отдавали откровенной вульгарностью, а идеальные, точно у накаченных кукольных партнёров Барби, тела вынуждали трещать по швам плотно сидевшие рубашки или комбинезоны.

Наверное, будь Рене трезвее, она бы фыркнула от брезгливости, но сейчас лишь непроизвольно сглотнула и почувствовала, как внутри заворочалось что-то совершенно невероятное. Ей тоже хотелось туда! В толпу! К ним! Мозг настойчиво требовал врезаться в плотный поток людей, чтобы дотронуться, ощутить вместе со всеми восторг и разделить счастье от прикосновения к телу. В эту минуту Рене до слёз любила их всех. Вон ту девчонку с розовыми волосами, что целовала пожарному руки. Даже парнишку, который неведомым образом затесался среди обряженных не по зиме в короткие майки девчонок. И когда танцоры легко запрыгнули на сцену, была готова рвануть следом, но тут в зале стало темно.

Музыка заиграла одновременно со вспыхнувшими софитами, и Рене стиснула обтянутые джинсами бедра. Она сама не поняла почему, но вид даже одетого мужского тела напрочь сносил голову. Возможно, дело в том, что у неё давно никого не было? А может… Да какая разница? После тревог этих месяцев, после безумного напряжения и огорчений ей наконец-то стало хо-ро-шо. Просто отлично! Мир восхитителен, а эти парни тем более! К тому же, они двигались с завораживающей точностью,