Чаша Одина - Сергей Танцура

– Вы тоже их встретите не в одиночестве, – отозвался Гейр, кивнув на свой отряд. – Тот бакке53, мне кажется, очень подходит для нашего лагеря.

Ингард указал на невысокий холм, зажатый, как в тисках, двумя скалами, перекрывавшими долину Урнес с востока, с обширной сэтерой54 перед ним на западе. Велунд оценивающе прищурился.

– Да, – медленно проговорил он, – я понимаю твой выбор. Трудно атаковать такую позицию, но и покинуть её будет нелегко – крепость и ловушка одновременно.

– Тем лучше, – ответил Гейр, твёрдо глядя в глаза альва. – У нас тогда остаётся только один выбор – победить.

К полуночи объединённая армия Ингарда и Велунда достигла намеченной цели. Выбранная норвежцем позиция действительно была сильная: бакке походил на бутылочную пробку, наглухо забившую узкую горловину, с боков и сзади его надёжно прикрывали отвесные скалы, по которым не смогли бы спуститься даже чёрные альвы и их союзники-тролли. Теперь оставалось только ждать – и две армии, утомлённые долгим переходом, уснули.

Не спали только Гейр и Велунд, обсуждая планы предстоящего сражения. Уже близилось утро, когда в их шатёр ворвался запыхавшийся Бьярн.

– Предательство! – срывающимся от волнения и гнева голосом выкрикнул сын Брюньольва. – Граф Ахарн поднял свой отряд и покинул лагерь!

– Грязный пёс! – в сердцах грохнул кулаком по столу Велунд. – Уйти, когда решается судьба его родины!.. Сколько он увёл?

Взгляд короля альвов, пылавший неистовым огнём, заставил Бьярна попятиться.

– Две-три тысячи… – тихо ответил тот и, словно оправдываясь, добавил: – В темноте было сложно сосчитать.

Велунд посмотрел на задумчиво потиравшего свой висок Гейра.

– Никто не должен знать о предательстве моего брата, иначе в армии начнётся разброд.

– Я согласен с тобой, – кивнул Ингард и посмотрел на Бьярна. – Ты должен молчать о том, что было этой ночью. Пусть все думают, что отряд Ахарна отправился в разведку.

– Хорошо, – вздохнул Бьярн. – Я помолчу. Но когда этот граф мне попадётся, я разорву его собственными руками.

Он круто развернулся и вышел. Гейр и Велунд переглянулись.

– Дела… – протянул норвежец, и в шатре надолго установилось тягостное молчание.

– Мне кажется, сейчас самое время достать Одрёрир, – произнёс, не глядя на Гейра, Велунд.

– Нет, – обдумав это предложение, покачал головой Ингард. – Для начала попытаемся справиться своими силами, не призывая без нужды силу богов. Одрёрир я использую, только если у меня не останется другого выхода.

– Как пожелаешь, – отозвался альв, внезапно улыбнувшись, и Гейр готов был поклясться, что в его голосе прозвучало искреннее облегчение.

– Нам надо хоть немного отдохнуть, – подымаясь, сказал король альвов и направился к выходу из шатра. – Завтра нас ждёт трудный день.

– Спасибо! – воскликнул ему вдогонку Ингард, сам точно не зная, за что именно он благодарит: за совет или за понимание. Велунд на миг задержался.

– Не за что. Я только надеюсь, что ты примешь правильное решение, когда придёт время. Сейчас оно, похоже, ещё не пришло.

Он вышел. А Гейр остался сидеть, глядя на задёрнувшийся полог, и в его голове не было ничего, кроме звенящей пустоты.

«А я надеюсь, что это время не придёт никогда», – пробормотал он себе под нос. Гейр не понимал, почему его так отвращала сама мысль об использовании чаши Одина, ради обладания которой ему пришлось пройти весь Нифльхейм. Но в его ушах всё ещё стоял смех Хель, когда она отдавала ему эту чашу, и в душе норвежца зрела уверенность, что Форсети ему сказал далеко не всё об Одрёрире. К тому же Гейр и так всегда знал, что боги ничего не дают задаром, и плата за их помощь намного превышает полученную выгоду. А значит, пусть лучше боги будут должны ему, чем наоборот.

Рассвет был серым и холодным. Гейр был уже на ногах и обходил позиции. Увидев значвительную брешь в прежней расстановке сил, норвежец почувствовал, как болезненно сжалось сердце. Надо было торопиться, чтобы перераспределить войска – альфарские разведчики, вернувшиеся ещё до утра, донесли, что армия троллей и тёмных альвов уже на подходе.

Весть о том, что Ахарн со своим отрядом ушёл в разведку, уже распространилась по армии, и люди без удивления встретили приказ перестроиться. Сомкнув ряды, войско Ингарда превратилось в неприступный бастион, защищённый щитами и ощетинившийся копьями. Гейр объехал вокруг него на своём гнедом и остался доволен, подумав, что большего не сумел бы сделать и сам Тор. Теперь оставалось только ждать…

К полудню напряжение достигло своего пика, и словно это послужило сигналом, до слуха людей и альвов донёсся неясный ещё гул. Он звучал, казалось, отовсюду, и в такт ему подрагивал сам воздух. Шум нарастал, усиливаясь с каждой секундой, но долина Урнес оставалась пустынной. Люди заволновались, их ряды всколыхнулись, словно камыш под первым порывом ветра. Гейр и сам почувствовал, как вспотели его ладони, и, привстав на стременах, вгляделся в серую заснеженную даль, пытаясь высмотреть там их противника. И в этот момент хриплый рваный звук привлёк его внимание. Над ними, распластав крылья по воздуху и лишь изредка шевеля ими, кружили два ворона, похожие на далёкие чёрные кресты. Ингард облегчённо рассмеялся.

– Смотрите! – закричал он так, что его услышали и в самых дальних рядах. – Это Хугин и Мунин55 несут нам добрый знак! Один с нами!

Радостный вздох прошелестел над долиной Урнеса, и все подняли лица вверх, пытаясь увидеть мудрых птиц повелителя эзиров. А когда они снова посмотрели на равнину, то она была уже черна от огромного воинства, заполнившего её от края до края. Тяжёлые серые тучи, цеплявшиеся за вершины гор, что окружали Урнес неприступной стеной, нехотя разошлись в стороны, открыв блеклое, низкое, зимнее небо. Сквозь разрыв в их пелене проглянуло солнце и залило каким-то пронзительным светом, какой бывает только перед бурей, и горы, и долину, и замершие на ней войска. И буря разразилась.

Обе рати всколыхнулись и двинулись навстречу друг другу, постепенно набирая скорость, пока не перешли на стремительный бег, полный ярости и жажды крови. Армии людей и троллей быстро сближались, и вскоре уже можно было различить не безликую слитную толпу, а отдельных воинов, составляющих её. Торкель, скакавший рядом с Гейром, выразительно присвистнул.

– Знаешь, будь у меня выбор, я предпочёл бы сразиться всё-таки с настоящими пиктами, – сказал он, косясь на Гейра.

– Я бы тоже, – вздохнул Ингард. – Вот только выбора у нас как раз и нет.

И, перехватив Хрунтинг поудобнее, он на всём скаку врубился в первые ряды троллей.

Сшибка разнеслась оглушительным треском…

Эта сшибка разнеслась окрест оглушительным треском и лязгом. Вздыбив коня, Гейр толкнул его на врагов, заставляя копытами дробить их черепа. Его меч не отставал, мелькая подобно молнии то справа, то слева, и от его ударов не спасали ни щиты, ни доспехи. Ингард, казалось, был вездесущ: он успевал и наносить удары, и отражать удары врагов, он вертелся на своём гнедом жеребце, подобно обезумевшему берсерку, и, подобно берсерку, тупил мечи противников, даже не осознавая этого, так что те даже не могли пробить его кожаный панцирь. Когда под ним пал конь, пронзённый копьём какого-то тролля, Ингард спрыгнул с него и с неослабевающей энергией устремился вперёд. Его побелевшие, лишившиеся радужки глаза казались слепыми, но Гейр успевал отклониться от рассекавшего со свистом воздух топора тролля – и тут же безошибочно вонзить Хрунтинг тому в грудь или горло. Он превратился в боевую машину, одержимую одной лишь страстью: жаждой убивать. Для него перестали существовать прошлое и будущее, лишь «здесь» и «сейчас» имели значение. Только сеча, разразившаяся здесь, на просторах Урнеса, доставляла ему радость, и только кровь, пролившаяся сейчас, приносила счастье. Захваченный шальной злостью, Гейр нёсся вперёд, словно несомый порывом ветра осенний лист, и никто не в силах был задержать этот полёт. И лишь крик Торкеля сумел пробиться сквозь этот морок берсерка и достучаться до сознания Ингарда.

– Один! Они в западне!

Приостановив свой бег, Гейр вгляделся туда, куда указывал викинг, и почувствовал, как захолонуло его сердце. Торкель не ошибся: светлые альвы, оторвавшиеся от своих союзников-людей, были окружены плотным кольцом троллей и тёмных. И кольцо это неуклонно сжималось.

– Вперёд! – завопил Ингард и остервенело махнул Хрунтингом, снеся голову какому-то неосторожному низовику. Но и он, и окружающие его люди прекрасно видели, что они не успеют на помощь, как бы им этого не хотелось – слишком большое расстояние отделяло их от альвов, и слишком много было между ними врагов.