Черные крылья - Сьяман Рапонган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А учитель Лю, сбежавший с материка после поражения войск Гоминьдана, как раз выиграл кучу денег в азартные игры и купил на них гаоляновой водки, привезенной грузовым судном. После того как ученики закончили занятия и разошлись по домам, он пригласил к себе на чай учителя Паня с его женой, владельца продуктового магазина, проигравшего деньги, и начальника местного отделения полиции, чтобы в приятной компании хоть как-то облегчить свое одиночество «в приграничных краях».
И в тот самый момент, когда учитель Лю поднимал чайную пиалу с гаоляновой водкой и собирался выпить, наслаждаясь отдыхом под тенью баньяна, он вдруг услышал: «Учителя, здравствуйте! Начальник полиции, здравствуйте! Хм… Привет, хозяин Лай!» Четверо мальчишек отчеканили приветствия прямо как солдаты, повторяющие приказ.
– В чем дело, Чжоу-цзинь? – спросил учитель Лю серьезным и воспитанным тоном.
– Хуан Да-чэн и мы с ним поймали дюжину лягушек, а еще семь-восемь угрей, в подарок учителю, – ответил Кас, немного смутившись.
– Хуан Да-чэн!
– Да, учитель, – ответил Дзьявехай, с улыбкой глядя на учителя Лю.
– Давай, неси мне, я посмотрю.
– Вот!
– Отлично, отлично.
Потом добавил:
– Ты с Ли Цин-фэном иди-ка разделай лягушек и угрей. А ты, как тебя там!
– Слушаю, учитель, – ответил Кас, вытянув руки по швам.
– Ты и Цзян Чжун-сюн помоги-ка учителю отнести два десятка яиц хозяину Лаю в его магазин.
– Слушаюсь, учитель.
– Чжоу-цзинь, ты точно знаешь, как выглядят куриные яйца?
– Знаю, учитель! – ответил Кас. Но про себя улыбнулся, подумав о том, что куриные яйца похожи на его Вото́ (яички).
Учитель Пань в присутствии жены хотел показаться добрым и щедрым, что было не так-то просто с его противным лицом.
– Чжоу-цзинь, в понедельник не забудь прийти в школу на занятия. Будешь учиться – будет у тебя будущее, а будешь есть икру летучей рыбы – только поглупеешь, запомни!
Это были самые приличные слова, которые он слышал от учителя за все шесть лет.
– Да, хорошо, – ответил Кас. Он поглядел на стоящего рядом Нгалолога, которого нельзя было назвать ни красавцем, ни уродом. – Пойдем, Цзян Чжун-сюн.
Выходившие в море лодки отражались в закатном мареве, напоминая стаю морских птиц, добывающих пищу.
Мо пилингалингай, си войя на ятен но син-си та. Кван на ни Касвал.
– Хватит на лодки смотреть, а то учитель нас ругать будет, – сказал Касвал.
– Учитель, вот ваши Ицой, – переводя дух, в один голос выпалили Кас и Нгалолог.
– Какой еще Ицой, яйца, это называется куриные яйца. Ах, Чжоу-цзинь, ну ты и впрямь яйцеголовый!
– Учитель, мы разделали всех лягушек и угрей, – сказал Дзьявехай.
– Чжоу-цзинь! – приказным тоном позвал его учитель Лю. – Иди-ка наруби дров и помоги развести огонь, быстрей!
– Угу!
– Кажется, эти дети такие послушные, не правда ли? – сказала госпожа Пань.
– Неплохие, но не бить их нельзя, иначе от дикарства не избавиться, дорогая, – ответил учитель Пань.
– Лучше их оставить в покое, а на уроке пусть напишут что-нибудь, уже, считай, хорошо, – пренебрежительно сказал учитель Лю.
– Все готово, учитель, – доложил Кас.
– Так быстро дрова нарубили! – удивилась госпожа Пань.
– Они работают скоро, а как писать и учиться, так дурака валяют, правильно, учитель Пань? – И добавил, обращаясь к мальчишкам: – В понедельник, как в школу придете, каждому принести с собой два бревна, одно на школьную кухню, одно для учителя, понятно?
– Понятно, учитель, – хором ответили все четверо.
– А за лягушек им не заплатите? – спросила госпожа Пань, глядя на учителя Лю.
– Заплатить было бы слишком, пусть радуются, что не отлупили, их же в школе не было два или три дня.
– Но ведь…
– Да что тут говорить, они набивают себе животы икрой летучей рыбы, а вечером, как пойдешь посмотреть, глядь – спят прямо на берегу.
– Разве спать им негде?
– В сезон летучей рыбы они спят под открытым небом, как под крышей, а пляж их кровать. Что до денег, то здесь, кроме конфет, на деньги они ничего не купят, госпожа Пань.
Госпожа Пань, казалось, не поняла слов учителя Лю с материка, а еще она была удивлена отношением учителя к ученикам, все равно что офицер приказывал маленьким солдатам. Учитель был словно властелин земли на этом маленьком острове. Так что она снова спросила:
– Вы учеников бьете, а родители не…
– Эти горные товарищи чересчур гордые, и они не пожалуются своим родителям, даже если их побьют до кровоподтеков.
– Дорогая, совсем не все дети «крышек от горшка» (уничижительно, изначально о стрижке старейшин тао, напоминавшей крышку от горшка) ни на что не годные, есть и способные ученики! – заметил учитель Пань.
Четверо мальчишек стояли спиной к стене и ждали приказа учителя. Касвал, не отрываясь, смотрел вниз на белые ножки жены учителя. Она была в шортах. Госпожа Пань время от времени поглядывала на этих детей с любопытством.
– Цзян Чжун-сюн! – позвал учитель Лю.
– Что такое, учитель?
– Завтра, в воскресенье, принеси двадцать летучих рыб учителю, хорошо?
– Надо будет у моего отца спросить!
– Ты скажи, что это для учителя с материка, так и скажи.
– Да!
– Это десять долларов[8], купите себе конфеты! – сказала госпожа Пань, подойдя к Касу.
Кас опустил глаза, со смущенным видом принял деньги из ее рук, уголки его рта слегка дрогнули, как будто с ним случилось что-то счастливое, и он сказал:
– Спасибо, госпожа Пань!
– Что за госпожа, зови ее наставницей, – произнес учитель Пань.
– Спасибо, наставница!
Послеполуденное солнце постепенно опускалось, набежавший юго-западный бриз мягко обдувал китайцев и четверых детей «горных товарищей». Быть может, благодаря этой вечерней теплоте сердца людей сделались добрыми, а с лиц мальчишек куда-то делось былое напряжение, казалось, теперь на их лицах можно было прочесть что-то об успехе и опыте.
– Что такое, учитель?
– Ученик Чжун-сюн, не забудь завтра принести двадцать летучих рыб!
– Хорошо, учитель.
– А теперь возвращайтесь. Чжоу-цзинь, в понедельник, как придешь в школу, зайди ко мне в учительскую, понял? – сказал учитель Пань.
– Да, учитель.
Как только четверо мальчишек скрылись из поля зрения учителей, то принялись вовсю резвиться на школьной площадке, вне себя от радости, точно сбежавшие из загона поросята. Кошмар избиения, которого все ждали, оказался историей со счастливым концом, и благодарить за это надо было женщину с белыми ножками, ту, которую они теперь звали наставницей.
* * *Кас внимательно рассмотрел десятидолларовую бумажку, расправил ее на ладони, а затем подбросил в воздух. Слабый ветерок подхватил и покачал купюру, после чего она стала плавно опускаться на землю. Все четверо бросились к ней, и в тот момент, когда бумажка коснулась земли, четыре пары рук, четыре пары колен и четыре головы сомкнулись над банкнотой в кружок.
– Ого, это голова Отца республики! – Кас, вне себя от радости, засмеялся так, что с засыхающего
