Обман, или Охота на мачо - Сара Мэйсон

На этой площади снимали фильм «Дом Элиота». Да, на этой самой площади. Я знаю это, потому что случайно проходила здесь в один из съемочных дней. Камеры вращались, дети, одетые в костюмы времен Эдварда, играли с обручами, у одного из домов стояла карета. Раньше я никогда такого не видела. Я прогуливалась прямо по площади, и вдруг разгневанный режиссер выкрикнул: «Стоп!» Это сразу же вернуло меня к реальности.

Я спускаюсь по ступенькам в бар и заглядываю внутрь. Слава богу, Лиззи уже сидит там, заняв сразу два барных стула, которые были с трудом отвоеваны у толпы посетителей.

Я прорываюсь к ней, чмокаю в щеку, бросаю сумку в ноги и неуклюже усаживаюсь на стул. Угадав мое желание, она молча передает выпивку, и я делаю пару больших глотков.

— Ну, как твой криминальный бизнес? — спрашивает она.

— Не фонтан.

В срочном порядке она подзывает бармена и заказывает еще два бокала. Затем поворачивается ко мне:

— Что, так плохо?

— Не думаю, что может быть хуже.

— Что случилось?

Я начинаю возбужденно разглагольствовать о сарказме Джеймса Сэбина, о происшествии с рацией, а затем рассказываю, как нас вызвали в больницу по поводу кражи лекарств.

— Ни за что не угадаешь, кого я там встретила, — Лиззи усмехается, представляя себе картину моего рабочего дня. — Доктора, с которым мы имели дело на прошлой неделе. Ха-ха!

Я поднимаю брови, и улыбка сползает с ее лица.

— Ты шутишь?

— К сожалению, нет. Именно его мы допрашивали по поводу кражи. Мне было так стыдно, — говорю я, делая глоток водки с лимонадом.

— Я забыла, как его звали?

— Доктор Кирпатрик.

— О, Господи! Ну и дела! Я подумала, что ты там встретила Терезу — нашу Священную Корову.

Голос сзади прерывает наш разговор:

— Привет, Холли, привет Лиззи. Боже мой! Потрясающий сюрприз — встретить вас в баре!

Это Священная Корова Тереза. Вот ревень!

Мы здороваемся с ней очень тихо, потому что она застала нас немного врасплох и, возможно, услышала слова про Священную Корову.

— Каким ветром вас сюда занесло? — спрашивает она.

Лиззи кисло отвечает:

— Вообще-то, у нас небольшой праздник. Холли недавно получила новую работу.

— Как здорово, — говорит Тереза, едва шевеля губами, стоит ли говорить, что даже без намека на улыбку.

— Да, это точно.

— И чем она теперь занимается?

— Осваивает новую почву, расширяет горизонты, намечает новые проекты, и все в таком духе.

— Лиззи, не преувеличивай, — цежу я сквозь зубы. Лиззи уж слишком раззадорилась, черт возьми.

— Да. С понедельника в газете появится ее новая хроника. Тебе стоит взглянуть, — продолжает она.

Я резко ударяю Лиззи по ноге, потому что, честно говоря, она сказала слишком много из того, что не стоило говорить Терезе. Потому что, как нам подсказывает опыт прошлого, чем меньше Тереза знает, тем лучше. Лиззи вздрагивает, но, к счастью, Тереза ничего не замечает и поворачивается ко мне.

— Это так смело с твоей стороны, Холли, — заняться чем-то новым. Искренне надеюсь, что у тебя все получится.

Ага. Точно.

— Тереза, а что ты здесь делаешь? — многозначительно осведомляюсь я.

— Я здесь вместе с членами Библейского общества. У нас тоже праздник, поэтому перед собранием мы зашли выпить немного белого вина. К нам только что присоединилось двое новичков. Это так прекрасно, когда человек осознает бренность своего пути, начинает видеть суетность обыденной жизни — жизни, в которой много мужчин, алкоголя и мыльных опер, жалкой жизни.

В этот момент в бар заходит Бен и, оглядев его, пробирается к нам сквозь толпу. На моем лице появляется благодарная улыбка. Он пришел как раз вовремя. Бен, как всегда, выглядит абсолютно великолепно. Он лениво улыбается, приглаживая свои мягкие волосы, целует меня и Лиззи в щеку, а затем поворачивается к Терезе:

— Извините, нас не представили друг другу. Я Бен.

От слащавой мины Терезы начинает тошнить. Она разве что не падает к его ногам, подобно ласковому щенку, впущенному в дом к новому хозяину. Ее каменное лицо расплывается в улыбке. Просто удивительно, насколько красивой она могла бы быть, если б улыбалась чаще. Бен всегда производит на людей хорошее впечатление.

— Тереза. Тереза Фотерсби. Я школьная подруга Холли и Лиззи, — говорит она, быстро протягивая руку.

Лиззи делает очередной глоток спиртного и женственно, с придыханием шепчет:

— Чертовски хороша, правда?

— Хотите выпить, Тереза? Я собираюсь взять себе что-нибудь.

— Спасибо, Бен. Это было бы прекрасно.

Бен понимает, что нам с Лиззи тоже не помешает выпить, и отходит на несколько шагов, чтобы сделать заказ. Тереза следует за ним. Мы с Лиззи обмениваемся многозначительными взглядами. Я бесстыдно наблюдаю за каждым их движением.

Он что-то рассказывает ей, она смеется и держит его за руку. Я делаю пренеприятную гримасу. А как же старая добрая христианская мораль, а, Тереза? Никакого секса до свадьбы и все такое? Я говорю об этом Лиззи.

— Она просто хочет показать нам, что все может, если только захочет, — говорит Лиззи. — Демонстрирует свою способность завладеть мужчиной в любой момент. О, Господи, она еще и белые носочки надела!

— Бен не слишком-то старается избавиться от нее, правда? Он не отмахивается от ее руки, как от назойливой осы, да?

Все это меня порядком раздражает, потому что Тереза не просто воображает, что может заполучить любого выбранного ею мужчину, но также думает, что может заполучить мужчину, принадлежащего мне.

— Не смотри на них. Она знает, что ты на них пялишься, и это еще больше распаляет ее. Говори со мной. Так что, доктор Кирпатрик узнал тебя?

— Почти сразу, — хмуро отвечаю я, переводя взгляд на Лиззи. — Какой он все-таки милый. Если бы не вон тот Казанова, мне бы очень захотелось снова попасть к нему на прием.

Бен возвращается к нам с выпивкой в руках.

— Как вы? Все нормально? Эта Тереза приятная девушка, да?

Секунду я смотрю на него, затем ловлю взгляд Лиззи и улыбаюсь. Мужчины так непроницательны, не правда ли?

— Она ушла?

— Пришли люди, которых она ждала. У них там что-то вроде общества. Как прошел первый день?

Поколебавшись мгновение, я отвечаю «хорошо» и улыбаюсь ему. Я могла бы рассказать ему про Джеймса Сэбина, но пока что с меня хватит разговоров о полиции. Кроме того, мужчины необычайно беспомощны в разговорах такого рода. Они все сводят к ерунде типа «Хочешь, я набью ему морду?».

Тут Бен встречает своих коллег по работе и отходит к ним — поболтать. Мы с Лиззи снова остаемся одни.

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я. — Ты выглядишь немного унылой.