Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Снаряд» взвился в воздух. Он успел пролететь на три метра больше, чем первый, прежде чем взорвался облаком того же рыжеватого дыма. Гедимин встряхнул головой.
— Это такая ко… — начал было он, но тут уже стрелок с громким фырканьем и шипением сквозь острые зубы подобрал что-то с земли и подбросил на ладони. Это был камешек — обычный окатыш жёлтого минерала, того, из которого на окраине лагеря лепили «бетон». Скогн положил его в желобок и поднял арбалет выше. Аборигены зажали уши, и Гедимин, уже не рассуждая, тронул наушник, перекрывая приток звуков. Его барабанным перепонкам и так сегодня досталось.
Камешек взорвался на сороковом метре полёта, — Гедимин только вяло удивился, что арбалет Скогна зашвырнул «снаряд» на такое расстояние. Облако рыжего дыма распухло, заслонив дальний холм. Этот взрыв был сильнее на порядок — сармату даже вспомнились опыты Линкена с нитроглицерином. Он ещё ошалело мигал, когда Скогн развернулся к нему и несколько раз открыл пасть. Он что-то говорил, вот только сармат, если бы и слышал, ничего бы не понял.
— И что это? — спросил Гедимин, открывая наушники. — Что их взрывает? Они не должны так де…
Гор сложил лапы на кольце-навершии посоха. Он уже не щёлкал жвалами — видимо, успокоился.
— Вращение, — проговорил он, глядя на Гедимина ничего не выражающими глазами. — Не делай вращающихся штук, Дим-мин. Здесь они взрываются.
«Мать моя колба…» — сармат растерянно покачал головой. Внутри черепа что-то отчётливо потрескивало. «Много тут всякого бреда, но это…»
— Почему? — спросил он. — Это же чушь какая-то…
Гор легко вытянул посох из гравия и щёлкнул жвалами на столпившихся зевак. Они, кажется, и с места не сошли с тех пор, как стрелок взялся за арбалет.
— Много потоков, — Гор пропустил воздух сквозь крючковатую клешню. — Наматываются. Очень опасно. Хорошее оружие, но — только оружие.
Бронны, возящиеся с гвоздями, согласно заверещали. Гедимин мигнул. «Потоки? Наматываются? Избирательно на вращающиеся предметы?.. Мать моя колба, во что мы ввязались⁈»
— Эти колёса… и камни тоже… — медленно заговорил он, пытаясь собрать разлетевшиеся мысли. — Они не сразу взорвались, когда стали вращаться.
Гор повёл лапами-лезвиями.
— Чем прочнее круглая вещь, тем больше потоков успеет собрать. И тем больше разрушит в конце пути. Эти твои… колёса, — он покосился на прикопанную в гравий повозку. — Они, наверное, гору сровняют с землёй. Убери их от кухни. Такому оружию место в Сердце Пламени, в оружейной палате.
Гедимин потерянно смотрел на повозку. В голове было пусто и гулко, глаза отчего-то щипало, хотя ни в какие едкие химикаты сармат вроде бы не влезал. «Куда нас занесло, и на кой мы сюда влезли…» — он с тяжёлым вздохом опустился рядом с повозкой. Через несколько секунд облепленные грязью колёса лежали на земле отдельно от оси. Сармат выдернул металлические детали и побрёл к шатрам, сжимая их в кулаке. За спиной снова загалдели аборигены, но Гедимин не обернулся.
— Эй! — услышал он удивлённый голос Вепуата. Сармат вышел ему навстречу, растерянно оглядываясь.
— Что тут гремело? — спросил он, придерживая одной рукой поднятый хоботок Сокола. — Я думал, кочевники напали, но нхельви не волновались — и я не стал. А Сокол как вопил, так и вопит. Какие-то твои опыты?
Гедимин болезненно поморщился.
— Это Скогны…
Вепуат заглянул ему в глаза и растерянно хмыкнул.
— Ремонтник, тебя что, контузило? Ты совсем странный сейчас. Ты меня видишь?
Гедимин стряхнул его руку с наплечника и сердито сощурился.
— Знаешь, что тут все вращающиеся предметы взрываются?
Вепуат ошалело мигнул.
— Не-а… — он смерил Гедимина опасливым взглядом и слегка подался назад. — Правда?
Ремонтник мрачно кивнул.
— Н-ну надо же… — протянул Вепуат, медленно разжимая пальцы на хоботке. «Трилобит», едва хватка ослабла, взревел во всю глотку. Вепуат вздрогнул и шёпотом помянул спаривание «макак».
…Один из чертежей попал под край броневой пластины, и его разорвало надвое. Гедимин видел обрывки, торчащие из-под локтя, но руку не убирал — так и сидел, тяжело навалившись грудью на край стола, и смотрел в одну точку. Перед глазами плыли вращающиеся центрифуги, турбины и валы прокатных станов. «Хорошо мы тут разовьём промышленность, мать моя пробирка. По самое некуда…»
— Может, Айзека позвать? — робко предложил Вепуат после безуспешной попытки вытащить из-под Гедимина чертежи.
— И что он сделает? — мрачно отозвался ремонтник. — Отменит стройку?
— Ну, не всё же так плохо, — без особой уверенности пробормотал Вепуат. — Ну, не ездят колёса. Местные же как-то обходятся…
Гедимин сердито фыркнул.
Лязгнула отодвинутая переборка, и сармат услышал быстрые шаги и нервный смешок Айзека.
— Это же надо было… — начал Кенен Гварза, но тут же замолчал.
— Я должен был сообразить, — шумно вздохнул Айзек, осторожно тронув Гедимина за плечо. — Его так зацепили эти несчастные волокуши. Только о них и говорил. Надо было сообразить, что он решит…
Гварза еле слышно что-то пробормотал, но осёкся, едва Гедимин поднял на него тяжёлый взгляд.
— Ты знал? — он повернулся к Айзеку. Тот виновато сощурился.
— У тебя в чертежах не было турбин, я и думал…
Гедимин гневно фыркнул.
— Потому что их тут крутить нечем! А теперь… — не договорив, он уронил подбородок на подставленные ладони и снова уставился в одну точку. «Давненько мне не было так тошно…»
— Тоже мне, инженер, — услышал он над головой тихий голос Гварзы.
— Убью, — еле слышно пообещал Вепуат. Затем лязгнули скафандры — Айзек вклинился между двумя сарматами.
— Идём отсюда. Чем быстрее он успокоится, тем лучше.
На несколько
