Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Кто-то робко поскрёбся в переборку. Потом она отодвинулась на пару сантиметров. В проём выглянул Таркасан.

— Вы сильно заняты? — спросил он, опасливо щурясь на Гедимина. Сармат с трудом сфокусировал на нём взгляд — голова кружилась.

— Заходи, — в памяти всплыло что-то про недоделанное снаряжение, резинки для носков… Таркасан протиснулся в полуоткрытую «дверь» и остановился поодаль от стола.

— А тут прохладно, — он поёжился. Гедимин кивнул и снова посмотрел на кювету. Внутри, под миниатюрным куполом, было минус сорок — странное вещество вытянуло теплоту из воздуха и понемногу охлаждало материал кюветы. Гедимин замерил температуру стола под ней, но процесс пока так далеко не зашёл.

— Уже нормально, — Вепуат посмотрел на недовольного взъерошенного Сокола и плотнее прикрыл его защитным полем. — Ты за скафандром? Садись, Гедимин сейчас опыт доделает…

…Таркасан осторожно переступил с ноги на ногу, медленно поднял руки и повёл плечами. Потом повернулась голова.

— Шлем не давит? — спросил Гедимин, обеспокоенно глядя на подопытного. Свободного места под скафандром осталось даже слишком много — кое-где он свисал мешком, как скогнийские подштанники.

— Привыкну, — донеслось из-под шлема. Таркасан снова повернул голову, посмотрел на Гедимина сквозь круглые линзы, тронул респиратор. Голос его из-за волокнистых вставок внутри маски звучал приглушённо. Гедимин досадливо сощурился. «Что-то не рассчитал. Звук сильно искажается. Надо думать дальше…»

— Дышать не тяжело? — спросил он. — Нос, губы не онемели?

Под шлемом удивлённо хмыкнули.

— Нормально. Только запах… На мартышечью еду похоже.

— Запах? — Гедимин прижал к маске «щупы» анализатора. Пропитка фильтровала пыль, но сама что-то добавляла в воздух внутри скафандра, — органическую примесь, микроскопическую, но, как выяснилось, ощутимую.

— Вот здесь — не знаю, — он, помрачнев, жестом велел снять шлем и долго разглядывал лицо филка, но ничего существенного не находил. — Эта штука может быть вредной. Но без фильтрации ты тут надышишься странного.

Таркасан, пожав плечами, снова натянул шлем.

— Может быть, может и не быть. Запах нормальный. Не противный. Если что пойдёт не так, я Айзеку скажу… Теперь можно идти?

Гедимин достал из кармана один из «фонарей» с пропиткой из церы. Он светился довольно ярко, даже здесь, в хорошо освещённом отсеке, — «заряд», приданный облучателем, ещё не выгорел.

— Пока положи вот сюда, — он всунул светильник в одну из петель у пояса. — На рукаве под него есть крепления. Единственное — они со временем тускнеют. Подойдёшь, я его перезаряжу.

— Ага, спасибо, — пробормотал Таркасан, с тоской оглядываясь на дверь. Едва Гедимин ему кивнул, он быстро, почти бегом, пересёк отсек и скрылся за переборкой. Сармат озадаченно хмыкнул.

— М-да-а, — протянул Вепуат. — Филк теперь по уши в мутагенах… А он, выходит, видел, как ты лупил Гварзу?

Гедимин угрюмо сощурился. «Теперь ещё и он меня боится. А я ведь его не трогал… Ладно, его дело.»

Он проверил термодатчики рядом с «ледышкой» и еле слышно хмыкнул.

— Минус тридцать пять. Всё-таки греется.

— А может, выдыхается от отсутствия облучения, — сказал Вепуат, подходя к столу. — Заметил? Тут много чего теряет свойства, когда попадает за наши экраны. У нас тут как будто кусок Земли. Везде Равнина, а тут Земля.

— Ничего не теряет, — буркнул Гедимин. — Кейек горячий, гзеш пластичный…

Он оборвал фразу на полуслове и потянулся к дальним контейнерам. «Горячий? Проверим…»

— Hasu! — выдохнул он тридцать секунд спустя.

— Угу, — отозвался Вепуат. — Выдыхается. Что-то обыкновенное — держится, а вот такие штуки, из ряда вон…

Гедимин сдвинул все бочонки на край стола.

— Вынесу наружу, — буркнул он, мысленно назвав себя идиотом. «Вот так и останешься без образцов…»

В лабораторном шатре он ненадолго задержался, наскоро вырезая кювету из подвернувшейся деревяшки. «Оставлю для контроля,» — он осторожно положил на дно ёмкости одну ледяную песчинку и накрыл защитным полем. Воздух под куполом быстро остыл до минус сорока пяти. Гедимин хотел оставить термодатчики, но вспомнил о свойствах Равнины и передумал.

«Вот ведь бредовая планета…» — он оглянулся на лабораторный стол из прокалённого дерева, на шар-светильник и торчащие из штатива деревянные фонари. «Как бы не пришлось все опыты переделывать.»

… — Минус сорок, — сказал Гедимин, убирая термодатчики. Вепуат, остановившийся у порога, вопросительно хмыкнул.

— В лаборатории — уже минус десять, — пояснил Гедимин. — Всё-таки выдыхается. И здесь, снаружи, тоже. Только гораздо медленнее.

«Интересно, что ему нужно для подзарядки,» — задумался он. «Положить в кучу таких же — или…» — сармат оглянулся на висящий за плечом сфалт. «Завтра попробую облучить оба образца. А на сегодня хватит странностей.»

— А мне вот интересно, — Вепуат выглянул наружу, но тут же шагнул в шатёр и опустил полог. — У Броннов и правда куча куджаглы. А кого они ей кормят?

— Текк’тов, — отозвался Гедимин, пытаясь додумать мысль про объединение кейека и вечного льда в поршневом механизме. Вепуат резко качнул головой.

— У них всегда была куча этой… этих грибов. Ещё до всяких Текк’тов. Помнишь, Гор разозлился, когда узнал об этих запасах?

Гедимин пожал плечами.

— Тогда они увезли грибы, сейчас привезли, — ну и что?

— А то, что не сейчас, — Вепуат недобро сузил глаза. — А ещё тогда. Как только Гор отвернулся… Он же не перекапывает каждый день все повозки. Для кого эти «мирные» держат ядовитые грибы?

Гедимин снова пожал плечами.

— Дроны что-нибудь видели?

— Дроны… — Вепуат поморщился. — Я вот думаю поставить куда-нибудь сканер. Пока дроны на декомпрессии, он посмотрит на лагерь Броннов. Может, что и заметит.

— Поставь в шатре, — предложил Гедимин. — В моей лаборатории. Направь на лагерь. Всё будет видно. На ночь его там оставь… ну, и на время переезда тоже.

— Не мутирует? — засомневался