Свободное владение Фарнхэма - Роберт Хайнлайн

— О, мне не нужно ничего особенного, — сказал Хью.

— Пошли, пошли! Мы хотим, чтобы у тебя были все удобства. Мне и самому подчас хочется скрыться куда-нибудь от всех этих треволнений. Но я не могу — проблемы, проблемы, проблемы — целые дни напролет, что некоторые люди совершенно не способны думать самостоятельно. Так что нам очень не хватает умного человека. Мы подберем тебе и твоему слуге удобное помещение, где вам обоим вполне хватит места.

Слуга? Был ли под рукой какой-нибудь малый, оскопленный и достаточно надежный, которому можно бы было поручить докладывать обо всем и притом надеяться, что больше он никому ничего не расскажет? Например, если сейчас кастрировать сына его старшей сестры, то успеет ли парень оправится ко времени? И поймет ли сестра всю мудрость этого решения? Он возлагал на парня очень большие надежды. Мешток в глубине души сознавал, что когда-нибудь ему придется уйти — может быть, и через много лет, — и лучше бы было, если бы его высокий пост унаследовал его родственник. Планировать приходится заранее, а делать это слишком поспешно — глупо. Если бы можно было убедить сестру.

Мешток вел Хью по запруженным слугами дорожкам: слуги так и разлетались в стороны при их приближении. Когда один из них замешкался, он был сразу же наказан хлыстом за свою нерасторопность.

— Ничего себе! Какое огромное здание! — удивился Хью.

— Это? Подожди, ты еще не видел дворца — он, несомненно, окончательно развалится под умелым руководством моего заместителя. Хью, мы берем сюда только четверть всего персонала. Здесь не устраиваются официальные торжества, а только приемы в саду. И только для горстки гостей. В городе нас постоянно посещают Избранные. Иногда меня по Нескольку раз за ночь поднимают с постели, чтобы я приготовил покои какого-нибудь лорда и его дам. Заметь, никакого предварительного уведомления. И вот именно в таких случаях мне каждый раз помогает предусмотрительность. Я всегда могу отпереть перед нежданными визитерами двери крыла для гостей и всегда знаю — знаю, смекай, — что кровати застелены свежеароматным бельем, что гостей ожидают напитки, нигде ни пылинки и чуть слышно играет музыка.

— Да, но это, наверное, требует от прислуги безукоризненной работы? — поддержал беседу Фарнхэм.

— Безукоризненной! — фыркнул Мешток. — Хотел бы я согласиться с тобой. А на самом деле это все тоже ложится на мои плечи. Каждый вечер перед сном, независимо от моего состояния, я совершаю бесконечные обходы всех помещений дворца, заглядывая в каждую комнату. Затем я еще должен встать и убедиться лично, что недочеты устранены, не полагаясь на их ложь. Они все лжецы, Хью. Слишком много «счастья». Их Милость слишком щедр, он никогда не урезает рацион.

— Я считаю, что питание вполне достаточное. И вкусное.

— Я ведь не сказал «пища», я сказал «счастье». Я распоряжаюсь пищей и не считаю, что их нужно морить голодом, даже в качестве наказания. Хлыст куда лучше. И они это понимают. Всегда помни, Хью: у большинства слуг мозгов, как таковых, нет. Они так же бездумны, как и Избранные… это, естественно, не относится к их Милости — я бы никогда не посмел критиковать своего патрона. Я говорю об Избранных вообще. Ну, ты сам понимаешь. — Он подмигнул и шутливо ткнул Хью пальцем.

— Я знаю об Избранных не так уж много, — сказал Хью. — Да и почти не встречал их.

— Ничего… еще повстречаешь. Чтобы иметь хоть небольшое соображение, недостаточно только темной кожи, хотя в храмах и учат, что это не так. Только учти, цитировать мои слова не нужно, да я и не признаюсь никогда, что говорил такое. Но… как ты думаешь, кто в действительности управляет этим имением?

— Я здесь еще слишком недолго, чтобы составить какое-нибудь мнение. — Хью пытался уйти от ответа.

— Неглупые слова! Ты мог бы пойти очень далеко, если бы был честолюбив. Тогда позволь, я объясню. Если их Милости вдруг не стало бы, хозяйство функционировало бы как ни в чем не бывало. Но если вдруг не станет меня или даже я просто заболею… Ты знаешь, я просто боюсь подумать о таком. — Он взмахнул хлыстом. — И они это знают. С Его дороги они бы так быстро не сворачивали, как с моей.

Хью решил переменить тему:

— Я все-таки не понял твоего замечания насчет рациона «счастья».

— Разве ты не получил свое? — усомнился Мешток.

— Я даже не знаю, что это такое.

— Ого! А ведь вам троим каждый день отправляли ваши порции. А они, значит, до вас не доходили? Придется заняться этим. А что касается того, что это такое, то я сейчас тебе покажу.

Мешток вывел Хью на небольшой балкон. Под ними простирался Центральный обеденный зал для слуг, по которому змеились три очереди.

— Сейчас как раз время раздачи — само собой, жеребцы приходят за ним в другое время. Его можно получить в виде пищи, питья или курева.

Доза во всех трех случаях одинакова, но некоторые считают, что курение доставляет наибольшее и утонченное наслаждение.

Мешток употребил несколько слов, незнакомых Хью. Хью сказал ему об этом.

— Ничего страшного, — ответил Мешток. — «Счастье» улучшает аппетит, успокаивает нервы, гарантирует крепкое здоровье, заменяет все виды удовольствий и абсолютно лишает честолюбия. Вся штука в том, чтобы либо пользоваться им, либо совсем не пользоваться. Я лично никогда не принимал его регулярно, даже будучи жеребцом, потому что был честолюбив. И сейчас я принимаю его только изредка — по праздникам и всяким таким случаям, в самых умеренных количествах. — Мешток улыбнулся. — Сегодня вечером сам узнаешь.

— Как это?

— А разве я не говорил тебе? Ведь сегодня после вечерней молитвы устраивается банкет в твою честь…

Хью почти не слышал его. Он напряженно обшаривал взглядом дальнюю очередь, пытаясь разглядеть Барбару…

…В качестве почетного эскорта Мешток избрал Старшего Ветеринара и Главного Инженера имения. Хью был слегка обеспокоен таким вниманием со стороны хирурга, помня о том беспомощном положении, в котором он оказался при предыдущей встрече с этим человеком. Но Ветеринар был сама сердечность.

Мешток сидел во главе длинного стола. Хью — по правую руку от него, а остальные места занимали двадцать начальников других департаментов. За стулом каждого гостя стоял слуга, а непрерывные вереницы слуг появлялись и исчезали, принося и унося приборы и блюда. Банкетный зал был красиво украшен, с удобной мебелью, а празднество было пышным и продолжительным. Хью не мог представить себе, какой же должна быть пища Бранных, если их верховные слуги питались так роскошно.

Скоро он отчасти узнал это. Мештоку подавали дважды: сначала блюда из общего меню, затем из другого. Эти другие блюда он только пробовал, откладывая их себе на отдельную тарелку, но, как правило, всего лишь пробовал. Зато блюда, стоящие на столе, он ел с большим аппетитом.