Одиннадцатый цикл - Киан Н. Ардалан

с воздуха! – Я прикинул наши запасы Хаара. Почти весь туман ушел на возведение преграды. Растянуть заслон еще и над головами его уже не хватит. – Разобраться с нетопырями любой ценой!

Мальчишка стряхнул оцепенение и без лишних слов бросился на холм.

Выводок нетопырей предпринял второй заход. Вновь рассыпав смертоносный груз, они заложили поворот и оттянулись в тыл. Верхом на тварях, заметил я, сидели акары в масках из звериных черепов.

Один из шаров сбросили прямо на меня. Коня зажало меж солдат – никак не отступить. Оставалось только отвернуться в ожидании разрыва, но его не случилось. Солдаты кругом все так же голосили.

Я обернулся и увидел поблизости заклинателя, который при помощи Хаара поймал летящий мешочек спор и запустил его в гущу акар.

– Спасибо! – крикнул я, не разглядев мага как следует.

Тот кивнул и поспешил на подмогу туда, где нужен. Сзади, хвала Владыкам, мне вторили голоса моих подчиненных командиров. Тут в бой вступили шеренги лучников, дав залп тучей стрел, что по дуге устремились на головы напирающих акар. Один подстреленный нетопырь по спирали устремился к земле. Другому подбили губительную ношу, и его вместе с седоком объяло споровое облако. Они тоже канули вниз.

– Держать строй! – проревел я.

Шум битвы со всех сторон только нарастал. Музы продолжали играть, преисполняя нас силой. Сомневаюсь, что меня расслышали. Хаос уже расплетал по нитке сшитое крест-накрест полотно нашего войска.

Оставшиеся танцоры что есть мочи старались не дать шеренгам развалиться, но неумолимый акарский напор уже дробил их, сводя усилия артистов на нет.

В музыкантов летели стрелы и копья, но тщетно: квартет оберегали от снарядов небольшие защитные оболочки.

Я вырвался на передний край. Мой клинок выстегивал врага, как ветер, и с каждым замахом – в меру широким, чтобы не терять разгона, – наращивал скорость, глубоко рассекая тела врагов, явно насмерть.

Зефир мчал то туда, то сюда, где требовалась моя помощь. Клинок обволокло ветряной вуалью; другой бок я прикрывал щитом.

– Не отступать! Они не должны прорваться! – кричал я, забрызганный кровью сраженных. Те немногие, кто меня расслышал и не был занят врагом, заголосили в ответ.

Влившись в ритм атак и контратак, я понемногу осознавал, сколь чудовищно на этот раз акарское полчище. Их не сотни, их тысячи. Враг все выкатывался из леса нескончаемым валом.

И вновь налетели нетопыри, сея с небес погибель. Из-под крон вырвались копья и стрелы, словно иглы-паразиты, жаждущие вкусить человеческой крови.

Наши лучники дали ответный залп, но теперь неприятель учел прошлые ошибки. Стая нетопырей набрала высоту – стрелами их было не достать. Они пролетели передние рубежи и обрушили смертоносный град в наш тыл, где все спохватились слишком поздно. Тучи спор заживо иссушили всех несчастных, до кого сумели дотянуться.

Паника нарастала. Внезапно скрипач дрогнул – всего на миг, но рука подвела, извлекая роковую фальшивую ноту. Тут же сменив тональность, он заиграл для тыла, чтобы утихомирить страх, но из-за этого обвалился фронт. Достаточно было одному-двум исступленным солдатам обратиться в бегство, враг взломал оборону.

Я отчаянно пытался сдержать постепенный отток, но он увлекал все больше и больше людей. В вышине вновь появились нетопыри, и вновь нашим неумелым лучникам было до них не добить.

И вдруг случилось нечто неожиданное. Из ночного неба метнуло молнию – яркий, отчетливый, ветвистый разряд, что разломил тьму на две половины. Вспучились, заклубились тучи, и сверху снизошел глубокий и разъяренный рокот. Одна поджаренная крылатая тварь, дымясь, рухнула на землю, и тут молния полыхнула вновь, сжигая остальной выводок.

Недобитая горстка зависла на одном месте, хлопая крыльями. Разряды обрушились на тыл врага, и лес моментально охватило ревущее пламя, затапливая небеса неистовым заревом. Казалось, Чаща обрела голос, чтобы поведать всем о своей ярости.

На поле боя стало светло, как днем. Тени съежились и отползли к его дальним рубежам. С диким болезненным скрипом в лесу завалилось пылающее дерево. Толпы акар в грязи и крови сородичей выбирались оттуда, как демоны из преисподней. Перед нами заплясали искры, как далекие пламенные звезды.

– За Клерию! – заголосил я, хотя враг продолжал наступать.

И вот они протолкнули нас до рубежа, где поджидала заготовленная ловушка. То тут, то там лежали помеченные камни – и на этих местах стали собираться громоздкие, кряжистые тела. Големы.

Они двинулись на врага с флангов в середину, даруя нам минутную передышку. Стоило акарам отступить всего на шаг, я увидел, сколько сыновей, отцов, братьев перемолола их лавина.

В конце концов мы закрепились и стали отбрасывать противника. Залп лучников, молнии, магия чародеев – все вносило свой вклад. Акары отходили, завязая в бездыханных телах своих же собратьев.

– Оттесняй! – крикнул я поверх голов.

Оттого как их вал дрогнул, воинство воспрянуло духом. Резвее заиграли и Музы, своими нотами придавая запала для контратаки.

Стена щитов сдерживала неприятеля, торчащие копья закалывали темнокожих силачей одного за другим. Обмякшие трупы валились наземь.

Забрезжил лучик надежды – но тут одного из големов разнесло на куски. На другого запрыгнули со всех сторон, повалили его и оторвали каменные конечности. Вдруг сбоку густо плеснуло кровью, и сразу несколько солдат разлетелись от удара.

В бой вступил вождь. От его молчаливого неиссякаемого спокойствия было не по себе. Предчувствуя перелом в битве, он ринулся в общую свалку, чтобы не дать наступлению захлебнуться.

Его нужно остановить.

Я хлестнул поводьями. Зефир, пыхтя и фыркая, помчал в сторону вожака. Я держал меч наготове, но внезапно конь во что-то влетел и отрывисто взвизгнул, а меня вышибло из седла прямиком на груду мертвецов. Тело заляпало грязью вперемешку с кровью. Зефир где-то сзади испуганно взоржал. Я крутанулся…

И у меня упало сердце.

Брюхо жеребца было вскрыто, а внутренности поглощала адского вида горбатая акарша.

– Не-е‑ет! – Кровь в жилах моментально вскипела.

Лишь теперь стало ясно, какой на переднем краю разразился бардак. Хаос, вопреки нашим усилиям, доломал фронт; бойцы рубились один на один. Все-таки наблюдать за этим гибельным валом сверху и самому нырнуть в кровавую пучину – совершенно разные вещи.

Я в последний миг заметил над собой чудовищную дубину и еле успел кувырнуться, вскочил на ноги; клинок впился акару в шею.

О Зефире горевать некогда: я в гуще врагов.

Пришлось броситься в бой. Легкий, как перышко, клинок закружил, стегая акарскую плоть сам по себе и прорубая мне путь к безобразной акарше, которая лакомилась телом Зефира. До чего омерзительная тварь! Рот и руки в крови, дряблая оголенная грудь свисает до живота… В Зефире между тем еще теплилась жизнь: конь