Обратный отсчет: Равнина - Токацин

«Вся колония вылетела,» — Гедимин проводил взглядом последнее существо и медленно, цепляясь за камни, полез в кратер. Он остановился по пути подобрать красно-жёлтый обломок и сунул его в пакет к каменным фигуркам — булыжник был слишком большим для «карманов» скафандра. Внизу ещё что-то потрескивало — так, еле слышно, будто кто-то сыпал на землю мелкие стеклянные осколки.

Острые камни, наклонённые внутрь кратера, вскоре сменились поваленными, с оплавленными и сглаженными углами. Вес сармата эта порода держала легко — она вообще показалась ему довольно прочной, плотной, чем-то похожей на базальты Земли. Добравшись до относительно ровной площадки, он наклонился за керном, но под руку легли прозрачные стеклянные осколки.

Это было не стекло и даже не стеклянистый фрил, как подумал сначала ошарашенный Гедимин, — скорее, кристаллическая порода, много прозрачных кристаллов, собранных вместе. Таких осколков тут были тысячи — некоторые разметало по дну кратера, другие лежали друг на друге толстым слоем, скреплённые какой-то чёрной нитчатой массой. Она стремительно разрушалась — Гедимин не успел притронуться к ней, как нити пылью вытекли из-под пальцев. «Стекло» оказалось прочнее.

Сармат шагнул на стеклянный «помост», огляделся по сторонам. «Вот что трещало. Тысячи „стеклянных“ яиц или коконов.» Откуда-то из-за края кратера донёсся знакомый треск, и Гедимин криво ухмыльнулся. «Видимо, день массового вылупления. Какое-то животное формирует такие кристаллы у себя внутри. Собрать побольше для изучения…»

Он сгрёб пару горстей, обернул защитным полем, засунул всё в тот же пакет, уже изрядно отяжелевший. Приглядевшись к обломкам скорлупы, подобрал цельное яйцо — здесь были и такие, даже не начавшие вскрываться. Под прозрачной скорлупой лежало что-то тёмно-бордовое. «Это — Вепуату на вскрытие… А вот, кажется, живой.»

Одно из невскрывшихся яиц подпрыгивало на месте и вспыхивало изнутри. Гедимин склонился над ним. Существо под скорлупой раскалилось уже добела, но оболочка отчего-то не лопалась. «Ага. Тут „стекло“ в полтора раза толще. Какая-то аномалия…» — сармат осторожно ощупал скорлупу и пару раз щёлкнул по ней когтем. Несмотря на жар внутри, она оставалась холодной — как и те осколки, которые он минутой ранее сгребал в пакет.

«Так, структуру я понял. Осторожно, не задеть…» — он прижал дёргающийся кокон ладонью и, зажав в кулаке подвернувшийся камень, ударил по скорлупе. На втором ударе она раскололась по всей длине, и на руку сармату брызнула чёрная жижа. Когда он отдёрнул пальцы, на них висели засыхающие нити. Огненная «змея» проскочила в трещину и взвилась вертикально вверх, трепеща всеми несимметричными крыльями. «А летать оно не должно бы,» — мелькнуло в голове сармата, провожающего «змею» взглядом. «Особенно — вертикально вверх.»

Больше светящихся яиц в кратере не было. Подобрав ещё одно погасшее, Гедимин выпрямился, развернулся к пологому склону — и встретился взглядом с существом, покрытым ярко-жёлтым мехом. Оно смотрело на сармата, вздыбив огненно-рыжую гриву, потом коротко рявкнуло, обнажив короткие иззубренные клыки. Гедимин поднял пустые ладони и изобразил дружелюбную улыбку. Получилось, видимо, плохо — существо оскалилось и резко вскинуло руки, пальцы сармата обдало сильным жаром. Он мигнул, глядя, как щитки на ладони размягчаются и подёргиваются испариной, машинально попытался оценить температуру… В следующую долю секунды на его плечах кто-то висел, двое вцепились в руки, третий кинулся на грудь и вспорол когтями чёрную обшивку. Его оскаленная пасть, дышащая жаром, мелькнула у самого респиратора. Броня сармата заскрежетала — кто-то, висящий на загривке, пытался, кажется, её прогрызть.

«Hasu!» — беззвучно выдохнул Гедимин, вскидывая руки. Двое, не удержавшись, полетели кубарем, третьего он сдёрнул за гриву. На лету тот полоснул по предплечью, содрав верхний слой обшивки. Первый, скалясь, медленно отступал. Теперь Гедимин видел, что поверх его шерсти и вдоль рыжей гривы колышутся языки пламени — существо горело, не сгорая, и от его жара плавились чёрные щитки.

« Has— su! А я-то без сфалта…» — запоздало пришло сармату в голову. Он покосился на красно-жёлтые скалы. Там что-то шевелилось, мелькали светящиеся силуэты, — странных существ было много, те четверо, которых он раскидал, были только передовым отрядом. Сармат включил лучевой резак, махнул рукой, очерчивая круг. Существо, замахнувшееся было на него, с шипением шарахнулось в сторону, и Гедимин опрометью бросился вверх по склону, отталкиваясь от скальных выступов. Скафандр загудел, сармат пригнулся — кто-то бросил ему в спину пару камней, один просвистел прямо над шлемом. «Оружия у них нет,» — щёлкнуло в мозгу, и Гедимин резко сменил траекторию. Брошенные камни врезались в красную скалу. Сармат перемахнул на площадку над острыми камнями и резко развернулся, выставив перед собой генератор защитного поля. Нематериальный, но плотный шар врезался в ближайшую группу жёлтых существ, вдоль скал повисла белесая плёнка-преграда, — и Гедимин, больше не оглядываясь, в несколько тяжёлых прыжков перебрался на гребень и кинулся по своим следам к разлому. «Вешка!» — пульсировало в мозгу. «Если только не стащили…»

Чужаки, кем бы они ни были, то ли не заметили вешку, то ли приняли её за пёстрый камень. Она стояла там же, где и раньше — в конце узкой цепочки следов четырёхпалой ступни. Гедимин на бегу выдернул её из грунта, швырнул за спину шар защитного поля и, сгруппировавшись, влетел в разлом. В следующее мгновение он уже катился по хрустящему гравию, над головой что-то свистело и выло, за спиной ревело пламя. Потом раздался взрыв, и сармат, уткнувшись в гравий, беззвучно выдохнул в респиратор. «Плазма. Свои…»

Сверху на него легло, прижимая к земле, защитное поле. В него тут же ткнулись мордочками нхельви — десятка три обступили сармата с разных сторон. Свист и вой стихли, зато зашуршал гравий — кто-то быстро подошёл к Гедимину и встал над ним.

— Живой? — услышал он резкий голос Айзека и вяло помахал ладонью — поле мешало сесть. Айзек шумно выдохнул.

— Проклятие богов на все отродья Нерга! — раздался над головой звенящий от ярости голос Руниена. — Сильно он ранен? Послать за волокушей?

Кто-то громко щёлкнул языком, и нхельви, обступившие было защитное поле, бросились врассыпную. Купол растаял. Гедимин сел, посмотрел на золотые перчатки, покрытые редкими чёрными полосами, на изодранную обшивку предплечий… В голове гудело.

— Встанешь? — сунулся к нему