Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Часть 6

21–24 дни месяца Металла. Равнина, Сфен Земли, долина Элид — Сфен Огня — долина Элид

21 день Кислоты, месяц Металла. Равнина, Сфен Земли, долина Элид — Сфен Огня — долина Элид

«А? Что?» — Гедимин вскинулся, растерянно мигая, приподнялся на локте и шумно выдохнул. «Заснул. Тихо… Сколько сейчас?»

Он покосился на часы. Экран в темноте вспыхнул неожиданно ярко. Фонарь давно погас; вокруг было черно.

«Час утра…» — сармат протяжно зевнул и сел, поджав под себя ноги. Луч фонаря осветил бугристый камень насыпи, сдвинутые в сторону модельки подземных отсеков и лежащий рядом с ними сфалт. Вдалеке зиял круглый колодец, с двух сторон от него торчали ребристые крышки малых шахт. Вокруг было тихо, только среди холмов перекликались какие-то зверьки, да шуршали шевелящиеся листья.

«Текк’ты ушли…» — Гедимин помотал головой, пытаясь стряхнуть дремоту. «Вон, крышка недоделанная. Канавки наметили, а глубину не добрали. Проверить внутреннюю полость…»

Он потянулся к запястью. На соседнем холме шевельнулся какой-то лист — шорох стал чуть громче, и было в нём что-то странное. «Как будто шаги…» — подумалось Гедимину, и он выпрямился, направляя на дальний склон луч сигма-сканера. «Кто в такую темень…»

Воздух вокруг сармата взорвался с оглушительным грохотом. Уши пронзила раскалённая игла — по ощущениям, перепонки встретились где-то в центре черепа и там врезались друг в друга. Сармат рухнул на колени, хватаясь за наушники. Вокруг было черно, мелькали красные вспышки… и что-то длинное, тонкое скользнуло вдоль туловища и стянулось петлёй на поясе. Сверху легла вторая петля. Гедимин дёрнулся, сквозь боль в ушах и грохот в черепе пытаясь сориентироваться, выпрямить руки… Ещё две петли синхронно обхватили его локти, стянули их, прижав предплечья к плечам, и дёрнули в стороны. Сармат рванулся в попытке освободиться, порвать странно клейкие, намертво прилипшие ремни, но второй взрыв ударил по ушам, и он снова рухнул, сжимаясь в комок и подвывая от боли. Что-то дёрнуло его в сторону, заставляя опрокинуться на спину. Кто-то наступил на его броню, перешагнул, другие вцепились в руки сармата, и тот рванулся изо всех сил. Одна из петель, стянувших локти, лопнула, Гедимина мотнуло вбок, и опора из-под ног куда-то пропала. Он, неуклюже подставив освобождённую руку, перекатился через спину и растянулся на дне долины, глядя сквозь красный туман в небо. Горящие и гудящие от боли уши уловили пронзительный писк, в дымке замелькали мелкие длинные тени, сильный подземный толчок подбросил сармата кверху — а потом прямо над ним взорвался бело-жёлтый плазменный шар. На фоне застывшей на долю мгновения вспышки Гедимин увидел, как человекоподобные существа подтягиваются на верёвках, с насыпи перемахивая на ближайший холм, и как следом на тросах летит что-то длинное в радиостойком корпусе.

Ремонтник взвыл, но сам не услышал своего голоса. Перевернувшись набок, он почти вскочил, но в небе снова громыхнуло, уши взорвались болью, и Гедимин скорчился на земле. «Сфалт,» — пульсировало в мозгу. «Утащили сфалт… Saat has— sulesh!»

…Болеть перестало быстро — ещё до того, как Вепуат закончил водить вокруг головы сармата сигма-сканером. Гул в ушах притих; уже можно было расслышать сердитый голос Айзека и приглушённое верещание аборигенов. Они столпились у выхода, в приоткрытой шлюзовой камере; похоже, она была открыта и наружу, и Гедимин недовольно щурился и жалел, что не может прямо сейчас влезть в скафандр.

— Уши целы, — доложил Вепуат, выключая сканер, и тронул холодной перчаткой локоть сармата. — Ты руку ушиб и колено. Сегодня медикам покажемся — может, я что пропустил…

— Гудит, — поморщился Гедимин, прижимая к уху ладонь. Казалось, что-то раздувает слуховые каналы изнутри, упирается в кости черепа, и от этого пухнет вся голова. «Вот же дрянь. И так мозги не работали, теперь ещё и это…»

— Погудит и перестанет, — отмахнулся Вепуат. — Главное, не трогай. Сам встанешь?

После каждого движения головой приходилось останавливаться и судорожно сглатывать — уши закладывало начисто. Гедимин, досадливо щурясь, влезал в скафандр. Со стены за ним наблюдал «трилобит», даже не прикрытый защитным полем, — Вепуат, похоже, совсем плюнул на технику безопасности.

— Сфалт, — выдохнул Гедимин, когда пластины брони сомкнулись, и гул в ушах стал чуть менее раздражающим. — Мартышки уволокли мой сфалт. Вернутся с плазменным оружием…

Вепуат вздрогнул.

— Паршиво… — признал он, оглянувшись на приоткрытый шлюз. Айзек выпроводил аборигенов и вернулся, и теперь стоял у выхода, угрюмо щурясь и потирая респиратор.

— Ну что? — спросил он, увидев, что Гедимин поднялся на ноги.

— Ерунда, к вечеру пройдёт, — ответил Вепуат. — Накрыло глушилкой, упал на камень… Что там с ранеными нхельви? Наша помощь нужна?

Айзек качнул головой.

— Как рассветёт, их отвезут в посёлок. Есть переломы, а кто-то, возможно, оглохнет на одно ухо. Повезло, что их не добивали — видимо, сочли мёртвыми…

Гедимин с присвистом выдохнул в респиратор, потянулся к пустому плечу, вспомнил про украденный сфалт и шёпотом помянул спаривание «макак».

— Стражей никто не видел? — раздался из-за стола резкий голос Гварзы. — Очень вовремя они исчезают, когда доходит до драки. Не находишь?

Айзек тяжело вздохнул.

— Надо бы нам самим позаботиться о своей безопасности. Мы тут сильно разболтались. Гедимин спал в долине — один, без охраны! Ты что, забыл, что мы не у себя в гетто⁈

Гедимин недовольно сощурился.

— Вчера всё было спокойно. И Текк’ты… — пробормотал он и замолчал на полуслове — собственный голос, пройдя сквозь кости черепа, неприятно давил на уши. «Попал в глупейшую ловушку,» — досада жгла его изнутри хуже омикрон-излучения. «Потерял сфалт. Самого чуть не уволокли. Знал же, что кочевники рядом… Ещё неизвестно, что они успели сделать. В долине крышки, шахты… Если там понаставили каких-нибудь мин…»

— Я в долину, — угрюмо сказал он, не дослушав речь Айзека. — Надо проверить. Текк’ты вернутся, напорются на мины.

— Лежи! — Айзек с неожиданной силой толкнул его ладонью в грудь. — Проверяльщик, ядро Сатурна! Тебя