Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Пока не пойдёт, — отозвался Айзек; кажется, мысль Ансура ему не понравилась. — Управляющие стержни помешают. А вот без них — будет реактор на три сборки. Прямо здесь. Heta! Ничего не трогаем, все ждут транспортёра!

— Груз принял! — крикнул во временно открытый транспортный туннель кто-то от бассейна выгрузки. Снова зашуршали тросы — транспортёру придали ускорение, и он ехал обратно. У него был мотор — машина с тхеленовыми поршнями, неуязвимая для облучения — но Гедимин решил его не запускать. Он развернул транспортёр к соседней выгородке — из неё нетерпеливо выглядывали трое сарматов. К ним подошёл Айзек.

— Всегда всё перепроверяйте, — слышал Гедимин, вставляя в ячейку пустую кассету. — Минимум три раза. Пока здесь Гедимин, транспортёры не развалятся — но у вас его чутья нет. Значит, его нехватку восполнят проверки. Вот захват. Он держит крепко?

— А если вывалится? Рванёт? — настороженно спросил Эгнаций. Гедимин покосился на контейнеры с ирренцием и досадливо сощурился. «Грёбаные войны! Теперь видят ирренций — думают о взрывах. И больше ни о чём. А ведь могло бы быть по-другому…»

…Метки на краях заполненных ячеек бассейна слабо светились. Омикрон-кванты наружу не просачивались, но облучённая при погрузке цера гасла медленно. «До завтра её точно хватит,» — думал Гедимин, сцепив пальцы в замок. Работа не была ни тяжёлой, ни сложной — но запястья и плечи ныли.

— В душ — и спать, — распорядился Айзек, заглянув сармату в глаза. Он и сам выглядел усталым.

— Вам двоим — тоже. Ансуру с утра на смену. А ты, Вепуат, — как знаешь.

Вепуат хмыкнул.

— Эти штуки — их вроде как встряхнуло в дороге? Теперь должны отстояться? Долго? Неделю? Месяц?

Гедимин, вздрогнув, развернулся к нему. Айзек успокаивающе похлопал его по броне.

— Тянуть уже некуда. У нас пара недель до итогового запуска. Загрузку начнём завтра.

Щупальца на плечах Гедимина недовольно нагрелись. Айзек криво ухмыльнулся.

— И, зная твою… вашу с Гедимином… обычную реакцию — загружать будем понемногу. Моё дело — не дать вам перегреться. Идите! Завтра ещё раз всё проверим.

За сарматами он не пошёл.

Когда дозиметрическая рамка была пройдена, и сарматы вышли в коридор — сохнуть после дезактивации — Вепуат оглянулся на санпропускник и едва заметно поёжился.

— Всё-таки атом — это не моё. Эта штука слишком уж огромная. Мне бы что помельче!

14 день Мрака, месяц Лучей. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»

Вепуат с утра сунулся было с какими-то новостями, но посмотрел Гедимину в глаза — и шарахнулся. Кажется, в коридорах шарахались и филки, но сармату было уж совсем не до них. Через полчаса после побудки он входил в помещение ГЩУ — и с порога увидел, что Айзек и Гварза его обогнали.

— Уран и торий, — Айзек приподнял руку в приветственном жесте. Он стоял у монитора, в котором отражалось топливохранилище — и слабо светящиеся крышки заполненных ячеек.

— Индикатор работает, — едва заметно ухмыльнулся он. — Но для интервалов в двадцать лет придётся придумать другой. Можешь поднять пластины. Реакторы уже заглушены.

Гедимин заглянул в мониторы активных зон. Свет был слишком ярким — и подвес радиометра застыл выше обычной отметки и не думал опускаться.

— Выжидать смысла нет, — сказал Айзек. — За полчаса ничего не изменилось — похоже, и не собирается. Начинаем с первого блока?

Волокнистые щупальца прижались к виску Гедимина, оплели запястье.

— Хранитель волнуется, — сказал сармат. Айзек кивнул.

— Сегодня удвоим количество сборок — и на этом всё. Ансур, следи за подвесом!

…Третья сборка опустилась до упора и замерла. Гедимин смотрел, как подвес ходит вверх-вниз — и в том же ритме дёргается кривая интенсивности на экране дозиметра. Он считал секунды, но ничего не менялось.

— Удвоение мощности, — слышал он негромкий голос Гварзы. — Эффект все мы помним. Перед окончательным запуском станцию придётся обесточить. Семикратное увеличение… Добра от этого не будет.

Айзек невесело хмыкнул.

— Проблема в том, что «сигму» не отключишь. Даже если выставить аварийные экраны… Гедимин, что с хранителем?

— Привыкает, — отозвался сармат. Одинокое щупальце-волокно прилипло к его виску и дрожало там вместе с кривой интенсивности. На контакт станция не выходила.

— Следить за интенсивностью, — приказал Айзек операторам. — Чуть что — аварийные стержни и сигнал тревоги! В прошлый раз оно успокоилось к ночи. Но тогда реактор был один.

Он оглянулся на Гедимина и вопросительно хмыкнул. Тот покачал головой. «Хотел бы я сам знать, что происходит,» — с тоской думал он. «Паршивый из меня спец.»

Щупальце отцепилось от него ещё в санпропускнике. Он поднимался по коридорам, напряжённо прислушиваясь к ощущениям. Станция молчала.

15 день Льда, месяц Лучей. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»

Вепуата в отсеке не было. «Когда успел уйти?» — вяло удивился Гедимин. В памяти смутно шевельнулось, что сармата не было и вечером — но на глаза попался дозиметр, и Гедимин тут же обо всём забыл. Кривая интенсивности излучения больше не дёргалась — реакторы «успокоились».

В душевую Гедимин заходить не стал — и всё равно Айзек и Гварза его обогнали.

— Спи больше, — сказал командир, недовольно щурясь. — Ты дёргаешься — и реакторы дёргаются. А им сейчас и так… Ну, что ты скажешь, Кенен? Я думаю — смысла нет.

Гварза поморщился, но кивнул.

— Добавляем сборки. Ещё три…

— Шесть, — Айзек качнул головой. — Если оно легко перенесло удвоение — так и пойдём. Ансур!

— Sa tikka, — отозвался сармат. Гедимин мигнул. « Tikka? Вот такого произношения я ещё не слышал…»

Думать о лингвистике было некогда — Ансур уже отдавал команды операторам на БЩУ. Вдалеке открывались ячейки хранилища, и ярче зажигались индикаторы на закрытых.

…Подвес дёргался. Несколько секунд Гедимин смотрел на стрелку-указатель — она мерно