Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин включил дозиметр и угрюмо сузил глаза — цифры вяло мигали. Кривая интенсивности вздрагивала — слабо, прерывисто, неритмично. Сармат перевёл взгляд на стрелку-указатель — её качало с реактора на реактор.

— Не мечется, — Вепуат покосился на свой дозиметр. — «Элидген», приём!

Тонкое тёплое волокно скользнуло по затылку сармата и растаяло. Гедимин пожал плечами.

— Чем-то он занят. Не до нас.

Вепуат ухмыльнулся.

— Ему злиться не на что. Теперь он сильный. Не как тот древний реактор, но всё же…

Он сдёрнул с потолка чёрного «трилобита» и забросил на плечи.

— Не вовремя Айзек уехал. Возвращаться ему в самый ураган.

— Выждет у портала, — буркнул Гедимин. Ему было не по себе.

Вепуат посмотрел на сигма-сканер и радостно хмыкнул.

— Смотри! Они слетаются к аркам!

Далеко наверху, вокруг «ворот ветра», увешанных бубенцами и погремушками, мелькали полосы ряби, и гремящие гирлянды мотало во все стороны. Ворота были одни — здоровенная арка, собранная из кости и металла.

— Это чья? Джагульская? — Гедимин тронул когтем изображение знакомых деталей, явно выкованных из рэссены. — Ты и свою туда запихал?

Вепуат пожал плечами.

— Три племени собрали одну на всех. Ну, и я деталей добавил. Вроде пока держится.

Гедимин поморщился.

— Не так надо было делать. Вот, смотри…

Он ткнул когтем в шатающуюся балку. Ветер уже набрал такую силу, что гирлянды вытянуло параллельно земле и било о столбы — и одно из сочленений понемногу поддавалось.

— Большие арки редко делают, — вздохнул Вепуат. — Я думал, Джагулы понимают. Но у них самих опыта никакого. Не тебя же было дёргать от реакторов…

Летучие твари, заметив в арке слабину, сплелись в тугой клубок — и балка вылетела. Гедимин видел, как она втыкается в гравий на дне ущелья — и одна из опор арки под ветром начинает выгибаться. Вепуат сокрушённо вздохнул и поднялся на ноги.

— Ну, снесёт так снесёт. До нас-то не докопаются?

…Ворота заскрежетали — кто-то не сладил с рычагами. Операторы переглянулись и фыркнули. Начальник смены повернулся к Гедимину.

— Это за тобой!

Сармат открыл было рот, но тут створка чуть отъехала в сторону. В проём заглянул взъерошенный Вепуат.

— Мать их пробирка! Видел, что они сделали⁈

…Сторожевая башня Сэта ещё не рухнула — но гравий, из которого она торчала под углом в восемьдесят градусов, еле слышно похрустывал. Гедимин подпёр её пузырём защитного поля и огляделся по сторонам. Вепуат успел исчезнуть; теперь из открытого растежь ангара доносился треск когтей и недовольное шипение. «Тросы,» — Гедимин заглянул в карманы. «Если растянуть на тросах и привязать к тягачу… Вепуат прав — лучше за макушку. Главное, чтоб не развалилась.»

…Третий трос привязали к сааг-туулу. Зверь племени Хеллуг поставил передние лапы на обрыв. С его загривка за процессом следили взъерошенные погонщики. Зверь медленно отползал, башня покачивалась, но выпрямлялась.

— Ещё! — крикнул Гедимин с крыши душевой. Макушка башни сдвинулась на пару сантиметров.

— Хватит! — крикнул сармат и помахал пилотам туун-шу. Вепуат протяжно свистнул. Тросы ослабли.

— Вы умеете собирать большие силы… — прошелестело из-под ангара. Гедимин вздрогнул. У душевой, совсем рядом, стоял Кут’тайри и наблюдал за башней. Его грива превратилась в светло-жёлтый костёр, и её трепал ветер.

— Чего Экеста прицепились к башне⁈ — Гедимин спрыгнул на землю и пошёл к упавшему тросу. Сбоку заскрежетал гравий, сармат развернулся и увидел, как на холм заползает бронеход.

— Все в сборе? — Айзек, высунувшийся из кабины, удивлённо мигнул. Вепуат махнул рукой в сторону выпрямленной башни.

— Тут Экеста перекосили вышку… А дроны так и не нашлись. Вы их точно на Землю не увозили?

Гварза, вышедший на трап, сердито фыркнул.

— За это оборудование отвечаешь ты, Хепри. За него, а не за скорость размножения Джагулов! Проверь своих друзей-кочевников — не появилось у них новых забавных цацек?

Теперь фыркнул Вепуат.

— Не лезь к Джагулам! Они…

— Тихо! — Айзек грохнул ладонью о ладонь и повернулся к Гедимину. — Это кстати, что ты здесь. Идём в фургон.

Контейнер из золотистого рилкара оказался неожиданно лёгким. Айзек приоткрыл его. Гедимин заглянул внутрь и мигнул.

— Анализатор? Ипроновый корпус⁈

— Универсальный, — Айзек, не вынимая прибор из ящика, убрал щиток с экранов и табло. Выдвинулись ветвящиеся «щупы». Табло загорались одно за другим. «Температура, состав воздуха, атмосферное давление… А это радиометр Конара,» — Гедимин сунул свой дозиметр в ящик и сверил показания. Айзек хмыкнул.

— Проверь как следует. Это контрольный прибор для «Элидгена». Что скажешь про корпус? Защитит от мутаций?

Прибор с убранными «щупами» на экране сканера выглядел иссиня-чёрным, без единого просвета. Двухмиллиметровый слой ипрона не пропускал ни кванта.

— Хранить надо очень-очень осторожно, — сказал Гедимин, едва заметно щурясь. Защита выглядела надёжной, но сармату было неспокойно.

— Да уж, не под ответственность Хепри, — Гварза, незаметно зашедший в фургон, презрительно фыркнул. — На станции будет отдел контроля. Айзек, иди с Кетом в главный корпус. Проверяйте щиты управления. А я пойду к комендантам. Все приборы на поверку!

…Универсальный анализатор был не то чтобы тяжёлым, — Гедимин никак не мог подогнать его по руке. Кривая интенсивности на экране слабо подрагивала вместе с подвесом рамочного радиометра; в своём диапазоне измерения он был точен — и контрольный прибор это подтвердил.

— Термометр поверять бессмысленно, — вздохнул Айзек, глядя на сосуд с жидкостью и закреплённый над ним пузырь. — Это не прибор. Это аварийная сигнализация. Но если кому нужна температура в реакторе — будет чем замерить. Термометры на БЩУ врут на полградуса.

— Все остальные, наверное, тоже, — буркнул Гедимин. — Тут по-другому не сделаешь.

Айзек снова вздохнул.

— Радиометры тоже привирают. И если температура не особо важна