Обратный отсчет: Равнина - Токацин

На гравий опустились мешки — по меркам Гедимина, скорее мешочки. «И правда, шихта. По двенадцать кило, всего шестьдесят. Вот это они кстати…»

— Спасибо, — пробормотал он, подбирая мешки и скрепляя их в связку — так удобнее было закинуть за плечо.

— И Аса’ан чувствует жар Пламени в своих жилах, — заговорил третий Сэта. Он держал в руках большой, явно тяжёлый свёрток, обвязанный бусами.

— Мы помним, что приняли вас когда-то не так, как подобало бы, — он кивнул соплеменникам, и свёрток начали осторожно, придерживая бусы, разворачивать. — Аса’ан хочет исправить оплошность. Вот гамаки для жрецов Пламени.

Гедимин ошалело мигнул. Свёрток развернулся на все четыре метра. Это было «асбестовое» полотнище, расшитое в три цвета и простёганное шнурами — и, насколько сармат мог прикинуть, выдержать оно могло тонн пять, не меньше.

— Прекрасная работа народа Огня, — всё тем же ровным голосом прокомментировал Айзек. — Но даже и без неё мы рады были бы утвердить наш союз.

«Гамаки! Надо же было додуматься,» — Гедимин повесил свёртки на второе плечо. «Это ж небыстро — такое сделать. У них же всё вручную…»

Он покосился на оставшихся Сэта — представители Куттуша и Хафси тоже пришли не с пустыми руками. «Интересно, кто-нибудь принесёт кейек? А то за ним придётся ехать к Корням Огня. А я вот не уверен, что найду их…»

…Кейек всё-таки принесли — последний из городов, Хафси, и тот, кто отдавал камни, выглядел смущённым. Гедимин хотел отнести подарки на станцию, но Айзек жестом приказал оставаться на месте. Сэта ушли в павильон, уже разделённый защитным полем на ячейки, а из верещащего ангара с двух концов мелкими группами полезли Скогны.

Хассинельг, до того стоявший в тени и даже посох пригасивший, глубоко вдохнул и шагнул вперёд.

— Первым говорит Тогот!

— Тогот⁈ — взвизгнули сразу с двух сторон. Третья — тоготцы — недобро ощерилась.

— За какие ещё заслуги⁈ — проверещал Скогн в шапке с синими плавниками — то ли синвиец, то ли сэвиец. Другой, с красными плавниками — определённо, эллурец, — вскинул голову.

— Разве Тогот рядом с городом Пламени⁈

— Почему везде лезет Тогот⁈ — подал голос ещё кто-то; на его шапке поднимались высокие уши, украшенные бахромой. «Таких не помню,» — подумал Гедимин, глядя на генератор защитного поля. «Скесалан? Растаскивать их или погодить?»

Хассинельг взмахнул посохом, забивая его на ладонь в гравий. По земле хлестнула волна белого света.

— Ну не в пятый же раз! — он обвёл Скогнов сердитым взглядом. — Сейчас говорит Тогот. У кого нет сил молчать — отнесу на Ахег! Пусть вас там река и Куэнны слушают…

Посланцы Тогота, довольно скалясь, шагнули вперёд. Остальные запищали, но уже вполголоса. «Интересно, Хассеку уже приходилось…» — мелькнуло в голове Гедимина, но додумать времени не дали — ритуал начался.

— Юное Пламя с каждым днём ярче, — заговорил тоготец; у его ноги стоял небольшой бочонок, а на нём лежал продолговатый мешочек, из которого выпирало что-то угловатое. — Но разгорелось бы оно без помощи тоготских мастеров? Удалось бы сдержать его силу? Вот, Тогот передаёт жрецам Пламени золотую глину и водяной металл. И у новых печей, где варится Куэннский камень, будут произнесены все слова союза.

Айзек чуть наклонил голову.

— Элидген ценит ваши заслуги.

Хассинельг выдернул посох из гравия и смерил Скогнов недобрым взглядом.

— Пусть скажет Эллур!

— Эллур⁈ Он-то с чего⁈ — взвизгнули посланцы из Синви и Сэви.

— А Эллур всегда всюду лезет, — проворчали скесаланцы.

Гедимин покосился на городской купол. В долине понемногу светлело.

…«Жир? Пригодится. Рыбьи шкуры? Это из них тут шьют лодки?»

Пока Скогны спорили об очерёдности, Айзек тихо подозвал филков — и подношения унесли на станцию. Гедимин думал, куда денут шкуры — и дадут ли ему провести с ними пару опытов. «Хоть бы рассмотреть как следует. Гзеш — хорошая штука, но сложная. Может, его аналог…»

— Скесалан, — бросил страж, хмурым взглядом провожая Скогнов на пути к павильону. Скесаланцы говорили последними, спорить тут уже было не о чем.

— Пламени мы не видели, — заговорил пришелец в ушастой шапке. — Но видели двоих в чёрной броне. И если другие из города Пламени хоть на четверть так же сильны — всем нергонам впору убираться с дороги. Союз с вами будет для Скесалана честью. Наши мастера не хуже тоготских, мы знаем толк в металле и камне — и вот наши дары.

Он протянул сарматам развязанный мешочек без швов — чей-то эластичный пузырь. Из горловины торчали стержни-слитки, одной формы, но разных цветов. Один металл был белым — не серебристым, а матово-белым — со слабым желтоватым отливом; другой — тёмным, почти чёрным; третий — серебристо-розоватым. «Это не пигмент,» — подумалось Гедимину, пока он, мигая, настраивал сигма-сканер. «Это сам металл… Да где они его откопали⁈»

— Боги! Сейчас нашли? — через плечо Скогна заглянул страж. Он смотрел не на металл — слитки уже забрали и пронесли мимо Гедимина; сейчас карлик держал на ладони пластинку серого камня. Он был слоистым, не шлифованным, но довольно гладким. На краях виднелись синеватые блики. Синий цвет они не теряли даже в рыжеватом освещении над Элидгеном — и оба блика при движениях ладони переползали на прежние направления. Гедимин мысленно достроил вектора и мигнул — один блик «смотрел» на душевую, другой — на разлом, ведущий к Эллуру.

— В дни Камня нашли три таких, — отозвался Скогн. — Если бы не высокий народ, всё досталось бы Кьюссам. Мерзкие твари!

Гедимин покосился на «караулку». Сегодня пленники сидели на редкость тихо — даже хотелось проверить, живы ли они.

— Сейчас Сэта обменяются со Скогнами, — уже распоряжался Айзек. — И с Джагулами — они тоже просились. А потом все разойдутся и будут ждать Хигов. Вепуат, кочевники на тебе. Хассек, усмотришь за своими?

Страж щёлкнул хвостовой клешнёй.

— Глаз не сведу.