Арсенал эволюции - Андрей Морголь

вбок, ловко увернувшись от когтей. Гигант отлетел дальше по инерции, и

теперь,  чтобы  развернуться,  ему  требовалось  время.  Этот   маневр

лохматого едва  не заставил  выскочить мое  сердце —  такого страху  я

натерпелся, пока чудище летело на нас!

    Дальше   волк   лавировал   между   солдатами,   постоянно   меняя

направление,  и  стремительно  отскакивал   в  сторону,  едва   погоня

становилась угрожающей. Цмоку  пока не удавалось  нас достать, но  это

лишь разъяряло тварь. Как  бы взбешенный гигант  не сожрал меня  сразу

после того, как я слезу с волка, не соизволив поговорить. А поговорить

надо, непременно!

    Когда мы  подъехали к  флангу мидлонского  войска, волк  последним

обманным финтом  заставил  змея вновь  пролететь  мимо и  выскочил  на

открытое пространство. Пулей  мы пронеслись еще  метров двести,  когда

Варрык  остановился  и  развернулся.  Цмок  заходил  на  вираж  и  уже

направлялся в нашу  сторону. Я  слез на землю,  еле успокоил  дрожащие

ноги. Волк сел рядом.

    — Я же тебе говорил: как спрыгну — спасайся, — напомнил я.

    — Не  хочу казаться  героем,  но если  побегу —  летающее  отродье

набросится не на тебя, а будет преследовать меня дальше. Но ведь ты, а

не я, знаешь, как его убить.

    Оптимист…

    Цмок заметил,  что  мы уже  никуда  не торопимся,  и  тоже  сбавил

обороты. Если можно  так выразиться, подлетал  вразвалочку, не  спеша.

Появилось лишнее время,  и можно было  сентиментально попрощаться,  но

вместо этого я спросил:

    — Ты что, можешь управлять чарами?

    — Не одним только людям воротить заклинаниями.

    — И много среди вас волков-волшебников?

    — Это волчья лесная тайна. Спроси у ветра.

    Я лишь фыркнул в ответ. Нашел когда в молчанку играть.

    Цмок  тем  временем  уже  приземлился  перед  нами,  вытянул  шеи,

приблизив головы почти вплотную. Монстр тяжело дышал.

    —  Притомился  я  за  вами   гоняться,  —  пробасили  три   головы

одновременно. —  Вот  сейчас подкреплюсь  —  вы, надеюсь,  вкусные,  —

отдохну маленько и — опять за дело. — Одна голова гиганта посмотрела в

сторону мидлонского войска, недвусмысленно указывая, что у него там за

дела. —  Только  очень уж  хочется  узнать, что  за  игру вы  со  мной

затеяли.  Сначала  своим  писклявым  рыком  угрожали...  —  Варрык   с

недовольством засопел  в ответ.  — Потом  убегать вздумали...  Теперь,

смотрю, сказать что-то  решили перед  смертью. Ты!  — когтем  передней

лапы змей указал на меня. — Я  тебя помню. Ты был в крепости Кащера  в

лесу. Потом сбежал,  как мне помнится.  Глупец! Нашел от  кого и  куда

бежать, когда следовало делать совсем наоборот!  А вы, волки. Я был  о

вас лучшего мнения. Когда предлагают вековое долголетие — пренебрегать

им? Связываться с никчемными людишками? Глупо! Что могут дать вам  эти

недоразвитые существа? Мало  мы их  за океаном погрызли,  так они  еще

тут, в лесу наглеть начали.

    — Как я погляжу, друзей у  тебя маловато, раз ты таким  говорливым

чуть ли  не с  первыми  встречными врагами  стал, —  собрав  последние

остатки смелости, усмехнулся я. — Скучно живется, видать. И зачем тебе

это долголетие,  которое обещает  Кащер? Чтобы  на пару  веков  дольше

влачить свое унылое существование? А не лучше ли прямо сейчас взять да

и сдохнуть? Я могу тебе в этом помочь. Хочешь, я убью тебя?

    — Ты? — изумился гигант. — Ты, человечишка? Не смеши меня!

    Все три головы Цмока раззявили  свои пасти, затряслись в  пушечном

хохоте.  Смех   был  искренним,   заливистым,   я  бы   даже   сказал,

заразительным. Подобное  заявление на  самом деле  изрядно  рассмешило

громадного летуна. Самозабвенно веселящийся  монстр не заметил, как  я

сосредоточенно копошусь  за  пазухой,  сквозь  свой  громкий  смех  не

услышал, как с тихим щелчком из гранаты выходит чека и падает в траву.

    — А ты  посмейся, —  зло сказал я  и швырнул  трофейную лимонку  в

разверстую ближнюю глотку чудовища.

    Змей поперхнулся, удивленно уставил на меня шесть своих глаз, а  я

уже лихорадочно карабкался на волка.

    — Гони!

    Лишь бы только сработала,  только бы не  осечка! Так бережно  мною

содержавшийся непроизвольный подарок соседа, Леонтия Палыча,  несмотря

на свой приличный  возраст и условия  хранения последних  десятилетий,

просто не имел права подвести. Я ведь мог использовать гранату десятки

раз до сего момента, даже сегодня, еще во время нападения летучей роты

на колдунов,  но не  сделал  этого. Во-первых,  точно не  был  уверен,

произойдет ли  переломный момент  в битве,  даже если  она  сработает,

во-вторых, очень боялся,  что взрывом зацепит  меня или особо  шустрых

соратников, а в-третьих, просто  чувствовал, что тщательно  скрываемый

за пазухой отголосок Второй Мировой войны в сегодняшней битве мне  еще

обязательно пригодится. И ведь пригодился!

    Едва я оседлал Варрыка, внутри Цмока что-то приглушенно булькнуло.

Глаза твари от боли  чуть не повылезали  наружу. Через долю  мгновения

над полем боя прокатился  полный страдания рев  гиганта. Из ноздрей  и

распахнутых в предсмертном вопле глоток  змея повалил дым, шеи  чудища

задергались в  конвульсиях,  заплетаясь  друг  вокруг  друга.  Исполин

покачнулся, отклонился назад, из  последних сил сохранил равновесие  и

начал  угрожающе  заваливаться  вперед,  прямо  на  нас.  Если  бы  не

природная резвость  Варрыка —  быть нам  погребенными под  многотонной

тушей рептилии. Хорошо, что косматый  хищник решил оставаться со  мной

до конца. Серый успел спасти нас обоих. Буквально пара лихих прыжков —

и смерть вновь  оказалась не  у дел,  прогремев за  спиной: с  тяжелым

грохотом тело  Цмока  рухнуло  прямо  позади  нас,  ощутимо  встряхнув

землю-матушку. На траву из всех  трех пастей чудовища хлынула  красная

кровь. Похоже, граната неплохо разворошила внутренности страшному змею

— очень уж  быстро гигант отмучался.  По этому поводу  я даже  немного

расстроился, да простит меня общество защиты животных.

    Волк и я с подозрением осматривали обмякшую тушу страшилища.  Лишь

когда по его телу волной пробежала последняя судорога, я  окончательно