Отечник проповедника - игумен Марк Лозинский

См. также: Воскрешение; Зависть

Два родных брата вступили в монастырь. Один из них был великий подвижник, другой имел великое послушание. Когда авва приказывал ему: сделай это, — он делал, сделай другое, — он и это делал. По причине такого послушания его хвалили братия монастыря. Подвижник заразился завистью к нему. "Подвергну искушению, — говорил он сам с собой, — брата моего, имеет ли он истинное послушание." Придя к авве, он сказал ему: "Отпусти брата со мной, мне нужно сходить в одно место." Авва согласился. Путешествуя вместе, они пришли к реке, в которой было множество крокодилов. Подвижник, желая искусить брата, сказал: "Спустись в реку и переправься через нее." Он спустился, пришли крокодилы и начали лизать его тело, а ему не сделали никакого вреда. Подвижник, увидя это, сказал брату: "Выйди из воды, пойдем дальше." Продолжая путь, они увидели мертвое тело, лежавшее на дороге. Подвижник сказал брату: "Если б мы имели с собой что-нибудь из старого платья, то покрыли бы им мертвеца." Младший брат отвечал: "Помолимся, может быть, Бог воскресит его." Когда они встали на молитву, мертвец воскрес, а подвижник начал хвалиться: "Мое подвижничество было причиной воскрешения мертвеца." Бог открыл авве монастыря, как подвижник искушал брата крокодилами и как воскрес мертвец. Когда они возвратились в монастырь, авва сказал подвижнику: "Зачем ты поступил так со своим братом? Знай, что послушание его было причиной воскресения мертвеца." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 465. № 57).

836. Ученик Марк был особенно любим своим старцем Силуаном за полное послушание; однажды авва позвал его, ученик выбежал к старцу, не докончив писать начатой буквы

Сказывали, что у аввы Силуана в Скиту был ученик по имени Марк, который имел великое послушание и был хорошим писцом. Старец любил его за послушание. Кроме Марка, старец имел еще одиннадцать учеников. Они скорбели о том, что старец любил Марка больше всех. Старцы, услышав об этом, опечалились. Однажды пришли они к Силуану и укоряли его. Авва Силуан, взяв их с собой, вышел из келии, начал стучаться в двери каждого из своих учеников, говоря: "Брат, пойди сюда, ты мне нужен," — но ни один из них не спешил тотчас же к нему выйти. Старец пришел к келии Марка, постучался и позвал: "Марк!" Марк, услышав голос старца, выбежал к нему в ту же минуту, и он дал ему поручение. Силуан сказал старцам: "Где же, отцы, прочие братия?" Потом он вошел в келию Марка, взял тетрадь и увидел, что он начал писать одну букву, но, услышав голос старца, бросил перо, не докончив ее. Тогда старцы сказали Силуану: "Справедливо ты любишь его, и мы любим, и Бог любит его." (Достопамятные сказания. С. 166. № 1).

837. Имея совершенное послушание, монах допустил святителю Василию Великому подать ему воду для умывания рук и за это был посвящен во пресвитера

Один старец рассказывал о Василии Великом. Посетив однажды киновию, после полагающегося наставления он спросил настоятеля: "Есть ли у тебя здесь брат, который бы отличался послушанием?" — "Владыка! — отвечал настоятель. — Все рабы твои ищут спасения." Святитель Василий опять спросил его: "Есть ли кто у тебя, имеющий истинное послушание?" Тогда настоятель привел к нему одного брата. Святитель Василий велел ему служить при столе. После принятия пищи брат подал ему воду умыться, а святой Василий говорит ему: "Пойди, и я подам тебе умыться." Брат допустил Василию подать себе воду. Святитель Василий сказал ему: "Когда пойду в храм, приходи и ты, я сделаю тебя диаконом." После того святитель Василий сделал его и пресвитером и за его послушание взял с собой в епископию. (Достопамятные сказания. С. 50).

838. Авва Павел под руководством аввы Антония прошел школу беспрекословного послушания и достиг духовного совершенства

См. также: Совершенство

Однажды посетили авву Антония братия, великие и совершенные мужи. Случилось прийти вместе с ними и Павлу. Зашла беседа о предметах глубоких и таинственных. Много говорили о пророках и Спасителе нашем. Павел в простоте сердца спросил: "Кто жил на земле прежде, Христос или пророки?" Блаженный Антоний, смутившись немного от детской простоты такого вопроса, с ласковым движением, привычным при обращении с простецами, приказал ему молчать и идти домой. Тот, исполняя все слова Антония, как заповеди Божии, возвратился к себе в келию и совсем перестал говорить, как бы получив на то повеление. Узнал об этом Антоний и недоумевал, почему ему вздумалось хранить молчание, когда он ему того не заповедал. Повелев ему говорить, спросил: "Скажи мне, почему ты хранишь молчание?" — "Ты, отче, — отвечал Павел, — сказал мне, чтобы я шел домой и молчал." Антоний был изумлен. Попросту сказанное слово было так свято соблюдено. "Ну, — воскликнул он, — всех нас пристыдил. Мы не слушаем того, что нам говорят с Неба, а он исполняет всякое слово, случайно сорвавшееся с языка." Желая научить его полному послушанию, святой Антоний обыкновенно запрещал ему спрашивать о цели и причине того, чем испытывалось его послушание. Однажды он приказал ему в течение всего дня черпать воду из колодца и выливать на землю. В другой раз — расплетать и снова сплетать корзины или распарывать одежду и снова шить и снова распарывать и многое другое в таком же роде. И научился Павел беспрекословно исполнять все, что бы ему ни приказывали, хотя бы то и противоречило смыслу. Таким образом Павел достиг высоты духовного совершенства. (Руфин. Жизнь пустынных отцов. С. 110).

839. О великом послушании аввы Афре и его учителя аввы Ора

См. также: Смирение

Авва Паисий рассказывал: "Авва Ор и авва Афре жили в большом согласии до самой смерти. Авва Афре имел великое послушание, авва Ор — великое смирение. Провел я у них несколько дней, наблюдая за ними, и увидел весьма чудное дело, которое сделал авва Афре. Кто-то принес им небольшую рыбу. Авве Афре хотелось приготовить ее для старца. Он резал ножом рыбу, как вдруг позвал его к себе авва Ор. Афре оставил нож в рыбе и не стал дорезывать до конца. Я подивился его великому послушанию, почему он не сказал: "Подожди немного, пока разрежу рыбу." Я спросил его: "Авва Афре! Откуда ты приобрел такое послушание?" — "Это не мое, — отвечал он, — а старцево." Потом он повел меня и сказал: "Пойди посмотри, каково его смирение." Он сварил немного рыбы и, нарочно испортив варево, подал его старцу. Старец ел, не говоря ни слова. Авва Афре спросил его: "Хорошо ли, старец?" — "Весьма хорошо," — отвечал авва Ор. Потом авва Афре принес ему немного рыбы, очень хорошо приготовленной, и спросил: "Испортил я, старец?" — "Да, — отвечал он, — немного испортил." Тогда сказал мне авва Афре: "Видишь ли каково послушание старца?" После того я ушел от них и по силам старался впредь исполнять то, что видел у них." (Достопамятные сказания. С. 229).

840. Соблюдая заповедь старца, инок пять лет молчал; когда же возникла нужда переправиться через реку, приплыл крокодил и перенес его

См. также: Молитва; Терпение.

Один из жителей Антиохии пришел к некоему затворнику и умолял принять его, сделать иноком. Затворник отвечал: "Если хочешь, чтобы я принял тебя, пойди сначала продай имение, раздай нищим и тогда уже приходи сюда." Проситель исполнил предложение и возвратился к затворнику. Тогда затворник дал ему новую заповедь — пребывать в молчании. Он и это обещал исполнить и, действительно, не говорил пять лет. Дивиться начал старец терпению и послушанию инока и вздумал испытать его. "Нет, — сказал, — мне в тебе нужды, и потому ступай от меня в монастырь в Египет." А между тем думал, начнет он говорить или нет. Инок пошел и по-прежнему не сказал ни слова. Удивляться, наконец, начал и игумен, принявший его, и, желая испытать, нарушит ли он свое молчание, поручил ему отправиться с известным делом в один из монастырей, находившийся за рекой. И тоже думал, вероятно, скажет: "Не могу перейти реку." Опять ни слова не сказал инок и отправился в путь. Подойдя к реке и видя, что нет возможности перейти ее, он молча молитвенно преклонил колени и, о чудо! К нему подплыл крокодил и перенес на другую сторону. Исполнив поручение игумена, он снова подошел к реке, и также крокодил переправил его обратно. Соблюдая заповедь, инок все пребывал в молчании. (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 138).

841. Преподобный Антоний Новый, прожив много лет в безмолвии, ушел в Вифанию в обитель, и там под руководством игумена прошел суровую школу послушания; принеся своим послушанием назидание братиям обители, преподобный почил в мире

Преподобный отец наш Антоний Новый, сын славных и богатых родителей, оставив богатство и славу и возлюбив иноческое житие, поселился на некой горе. Там провел он много лет в безмолвии, удручая себя многими трудами и подвигами. После этого довелось ему однажды читать Лествицу Божественных добродетелей. В конце статьи о послушании он нашел следующие слова: "Если жительствующий в безмолвии познает свою немощь и, оставив безмолвие, предаст себя в обучение послушанию, то он, будучи слеп, без труда прозревает о Христе." Непрестанно обдумывая эти слова, Антоний говорил сам себе: "После стольких трудов и подвигов иноческих я — еще слеп! Надо же когда-нибудь и прозреть." Оставив свою келию и пустынное житие, он вознамерился поступить, как в училище, в общежительный монастырь. Для этого он пришел в Вифанию, в некий монастырь, расположенный в горах, очень славившийся жительством его иноков. Здесь он под руководством опытного настоятеля проходил с полным самоотречением многие послушания. Игумен, удостоверившись в терпении Антония, увидев, что он достаточно подвергся опытам и обучению страдальческому послушанию, что он положил в своем помысле претерпеть всякое искушение и злострадание, призвал его к себе и наедине сказал ему: "Отец! Бог да подаст тебе мзду за душевную пользу, принесенную братству твоим пришествием к нам и жительством твоим по Боге. Братия мои никогда не получали такого назидания, какое получили твоим богоподражательным послушанием." Сказав это, игумен выдал ему одежду, обувь и прочее необходимое наравне с братией. И с тех пор, когда замечал, что Антоний нуждается в чем-либо, сам тайно приносил нужное к нему в келию. Антоний, приходя к себе, неожиданно находил у себя вещь, в которой нуждался. Пожив богоугодно, он скончался о Господе и приял венец послушания. (Еп. Игнатий. Отечник. С.73).