Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин мигнул.

— Проверка⁈ Станция ещё и близко не достроена. Кто придумал эту чушь?

Сверху, из шахты, сдержанно хмыкнули.

— Атомщик, тебя слышно издалека. Поднимайся! Тенгель, душевая свободна. Чаны между собой делите сами. Меня не вмешивать!

«Чаны?» — Гедимин вспомнил странные ёмкости в душевой. Подъёмник уже тянул его наверх. Гедимин хотел послушать, как он работает под большой нагрузкой, но всё заглушили недовольные голоса. У подъёмника стоял Айзек, а его кольцом обступили филки. «Цементная бригада,» — «опознал» их Гедимин по заляпанным комбинезонам. «Чего они? Шли бы лучше мыться.»

— И надолго ещё этот бред? — «цементщик», подступивший к Айзеку, встряхнул поднятыми ладонями. — Это вообще для чего? Мало нам нормальной работы, так надо добавить⁈

— Я объяснял, — Айзек устало щурился, глядя — почему-то — на Гедимина. — Только то, что вы можете изготовить сами. Что сумеете воспроизвести. Тросы, рычаги, простейшие блоки. Вы должны уметь этим обойтись. Поршневую машину вы сами не построите.

Филки возмущённо фыркнули. Незаметно к строителям добавились ещё несколько сарматов в нерабочей одежде. Гедимин покосился на их пояса — там синели чеканные рэссеновые бляшки. «Рэссену — на цацки? Охота же была возиться…»

— Нас полгода мучают примитивной металлургией, — филк, протиснувшийся вперёд, хлопнул себя по разукрашенному поясу. — В твоих поршневых машинах нет ничего сложного. Странно, что местные их ещё не налепили. Там дел-то — свернуть десяток трубок!

Айзек оглянулся на Гедимина и криво ухмыльнулся.

— Н-ну… Пусть будет так, — он кивнул «металлургу», и филки притихли. — Можете сделать? Делайте. Сколько вас? Шестеро? С других работ на время снимем. Сделаете машину, заработает, — верну моторы.

Филки ошалело переглянулись, расступились — и, снова сбившись в плотную толпу, вместо душевой двинулись к горячему цеху. Гедимин пошёл за ними, но не успел пройти и шага — Айзек крепко вцепился в его плечо.

— Эй! — окликнул он филков. — Старших на помощь не звать! Гедимин, а ты не лезь. Ты, что мог, уже сделал. Теперь посмотрим, что могут они.

25 день Воздуха, месяц Воды. Равнина, Сфен Земли, Элидген — Сфен Воды

Мелкая тряска внезапно прекратилась. Гедимин приподнялся над гравием — и тут холм содрогнулся, а на запястье сармата замигал «арктус». Одну из лопастей защитного купола срезало напрочь. Он прогнулся внутрь, покрываясь чёрными полосами — снаружи хлестала каменная шрапнель. Гедимин вскинул «арктус», затягивая чёрные пузыри новым слоем. Лопасть нарастить было уже невозможно. Купол задрожал, то мутнея, то почти растворяясь. Снаружи выло, ревело и оглушительно скрежетало, вдалеке гремели взрывы — и сквозь весь этот рёв Гедимин отчётливо слышал тонкое верещание костяной дудки.

— Ядро Сатурна! — выдохнул Вепуат, сбрасывая с себя слой гравия. — Надо было, как Джагулы, ставить арку на дальнем плато!

Гедимин криво ухмыльнулся и снова вжался в гравий. Холм вибрировал. Что-то скрежетало, медленно приближаясь к реакторному куполу, где сармат залёг — и он не знал, хвататься за «арктус» или за плазмомёт.

…Когда всё стихло, минут пятнадцать никто не шевелился. Потом Вепуат выполз из гравия, «приоткрыл» прозрачное пятнышко в защитном куполе и радостно хмыкнул.

— Отбой!

— Куда⁈ — зашевелился Гедимин. Вепуат уже выбрался из-под внутреннего купола и теперь проделывал отверстие во внешнем. Снаружи по-прежнему было тихо. Гедимин поднялся на ноги, заглянул в проём и помянул спаривание «макак».

«Южной» тропы не было. По склону будто прошлись резаком — сразу за реакторным куполом скала круто уходила вниз. На дне ущелья громоздились камни вперемешку с упавшими деревьями-валунами и лепёшечной травой. Почему-то её не порвало в клочья — лепёшки расползлись по обломкам и медленно переворачивались вниз корнями. Кто-то уже и прирос к подвернувшемуся камню.

— Вот чем они скрежетали, — покачал головой Вепуат, глядя на дно ущелья. Там из-под груды обломков выползал хвост сааг-туула. Самого зверя слегка присыпало гравием. Гедимин посмотрел на дальнее плато и мигнул — там стояла нетронутая костяная арка.

— Это Джагульская. Осталось найти нашу, — Вепуат махнул рукой, растворяя защитный купол до прозрачности. Теперь Гедимин видел «восточный» склон, заметно укоротившийся, — похоже, гигантский резак прошёлся и там.

Неподалёку заскрежетала шахтная крышка — Айзек пытался её сдвинуть, получалось плохо. Гедимин направился к нему — и на третьем же шаге ухнул куда-то вниз.

Первую долю секунды под ногами была поверхность. Это сармат понял уже потом, когда вода сомкнулась над шлемом. Он встряхнул головой и услышал глухой стук — приклад сфалта за спиной зацепился за что-то твёрдое. Сармат медленно, по пояс в иле и каких-то корневищах, развернулся к непонятному предмету. Это была каменная глыба, наполовину обросшая ракушками. Чуть выше камень был голым, изрезанным поперечными полосами.

«Следы льда,» — подумал Гедимин, ощупывая неровные потёртости. «Обычные уровни замерзания… Уран и торий! Чем я вообще занят⁈»

Нырнул он неглубоко — через пару секунд его плечи поднялись над поверхностью. Выше залезть не удалось — скала, на которой он стоял, ушла под воду на два с лишним метра. Сармат вцепился когтями в скользкий камень, огляделся по сторонам, — повсюду, до горизонта, разливалась река. Что это именно река, Гедимин определил по течению — оно настойчиво толкало его в правый бок, хотя волны плескали в затылок. Развернуться спиной и к воде, и к ветру было бы проще — только донимали они сармата с разных сторон.

«Угодил в разлом,» — Гедимин поднял сигма-сканер и досадливо сощурился — река «фонила» так, что слабые полосы ряби, границы пространственных разрывов, просто терялись. «Откуда он взялся посреди плато⁈»

Из воздуха чуть выше его плеча высунулась кость, потом — рука в золотистой перчатке. Гедимин потрогал её — она втянулась в разлом, и тут же из пустоты выглянула голова в ипроновом шлеме.

— Стой, где стоишь! — выпалил Вепуат, оглядываясь по сторонам. — Яд-дро Сатурна…

— Откуда взялся разлом? — спросил Гедимин. Волны, бьющие в затылок, постепенно усиливались — и, похоже,