Отказ от стыда. Как мы можем отвергнуть культуру самобичевания и вернуть себе силу - Devon Price, PhD
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К сожалению, это не редкость. Многие женщины и жертвы насилия хотят верить, что мир справедлив и честен и что они могут избежать насилия в будущем, если только сделают правильный выбор. [27] Многих людей учат думать именно так, пока они растут. Большинство программ "профилактики изнасилований" в колледжах сосредоточены на том, какие действия должны предпринять потенциальные жертвы, чтобы оставаться в безопасности, а не на том, какие шаги может предпринять учебное заведение, чтобы сделать людей менее уязвимыми к нападению, [28] например.
Если вы женщина, страдающая от системного стыда за собственное насилие, и хотите найти способ отличиться от Эмбер Херд, вы найдете множество личных недостатков, за которые можно зацепиться. В аудиозаписях ссор этой пары Херд издевается над Деппом, смеется ему в лицо и рассказывает о том, что била его. Она употребляет наркотики и, похоже, испытывает приступы ревности, когда чувствует себя брошенной. Ее нельзя назвать симпатичной жертвой. К сожалению, многие люди, пережившие трагедию, склонны к разбору этих недостатков. Исследования показывают, что, знакомясь с подробностями случаев сексуального насилия, многие женщины пытаются сопереживать преступнику, а не жертве, потому что отождествление себя с жертвой гораздо более эмоционально опасно. [29].
Межличностный системный стыд порождает в нас больную, извращенную неприязнь к другим людям. Мы учимся избивать других так же, как избиваем себя. Мы ненавидим любые признаки слабости или несовершенства, которые напоминают нам, что мы не можем всегда действовать идеально и защищать себя от любого вреда.
Вот краткий инструмент, который поможет вам определить, испытываете ли вы межличностный системный стыд.
КОНТРОЛЬНЫЙ СПИСОК МЕЖЛИЧНОСТНОГО СТЫДА
Прочитайте каждое из следующих утверждений и отметьте все, что соответствует вашему опыту.
Когда кто-то проверяет меня или спрашивает, все ли у меня "в порядке", это вызывает у меня ярость, смущение или чувство вины. ____________
Я не доверяю другим людям, которые знают, что делают. Лучше просто разобраться со всем самому. ____________
Я очень не люблю, когда кто-то из той же группы, что и я (люди одной расы, пола, класса, сексуальной ориентации или другой идентичности), ведет себя стереотипно, заставляя нас "выглядеть плохо" для всех остальных. ____________
Такое ощущение, что никто вокруг не имеет ни малейшего представления о том, что я переживаю. ____________
Меня пугает, что стереотипы, которые другие люди применяют ко мне и к таким, как я, могут оказаться правдой. ____________
Большинство людей, похоже, совершают одни и те же ошибки снова и снова, так и не научившись. ____________
Нахождение в окружении других людей подавляет меня. Я чувствую себя спокойно только тогда, когда я одна и меня никто не осуждает. ____________
Уровень 3: Глобальный позор
Глобальный системный стыд убеждает нас в том, что все человечество в целом состоит из "плохих" людей, и что совместная работа или построение лучшего общества в принципе безнадежны. Он берет все недоверие, обвинение жертв и изоляцию, которые мы видим в двух других слоях системного стыда, и применяет их в еще более широком масштабе, ко всему обществу.
Мы видим, как работает глобальный системный стыд, когда люди обсуждают такие вопросы, как изменение климата и глобальные пандемии, через призму личного выбора. Нас приучили воспринимать эти проблемы именно так. Сообщения, поступающие как от крупных корпораций, так и от правительств многих стран, убеждают нас сосредоточиться на индивидуальных привычках, а не на законах и экономических стимулах, которые на самом деле вызывают повышение температуры и распространение смертоносных вирусов.
В своем эссе "Исповедь бывшей порицательницы пандемии" иллюстратор и автор комиксов Шелби Лорман рассказывает, как поначалу справлялась со стрессом, вызванным пандемией, обвиняя людей в том, что они слишком рискуют и распространяют Ковид. Она вспоминает, как весной 2020 года просматривала посты своих друзей в социальных сетях, выискивая рискованные решения и безответственность, чтобы одержать над ними верх и осудить.
"В первые несколько месяцев пандемии я была вечным Чарли из "Всегда солнечно" с его стеной подозреваемых и красными нитками", - пишет она. [30] "Оценивая, кто заслуживает доверия, а кто сместился вниз по рейтингу".
Лорман размещала в социальных сетях посты, в которых порицала людей, устраивающих небольшие светские рауты или не носящих правильные маски. Когда она делилась действительно полезной информацией о смягчении последствий Ковида, она все равно облекала ее в осуждающий тон: "У вас ничего не получается. Вот почему. Часть 1/100". Она говорит, что для нее самой и для многих ее друзей говорить с позиции "морального превосходства" было приятно. Но со временем, когда правительства и корпорации продолжали принимать решения, подвергающие риску жизни людей в больших масштабах, Лорман начала сомневаться в том, что индивидуалистический подход имеет хоть какой-то смысл.
"Я чувствовала, что сильно мечусь между тяжестью того, что происходило вокруг нас, и меньшими, более хрестоматийными грехами, - пишет она, - теми, которые, как мне казалось, я могла контролировать или понимать".
Это хитрое переключение помогает объяснить, как глобальный системный стыд может сделать нас одновременно тревожными и апатичными. Глобальный системный стыд считает, что во всех мировых проблемах виноваты отдельные люди. Отсюда несложно сделать логический вывод, что "человечество - это настоящий вирус" [31] или поверить, что люди заслуживают вымирания в климатическом апокалипсисе. Подобные заявления могут показаться экстремальными, но в разговорах об этих проблемах они встречаются до ужаса часто. Социологи и экологические активисты уже много лет бьют тревогу по поводу роста экофашизма - веры в то, что для спасения планеты большое количество людей должно (и заслуживает) умереть.[32] В кризисные времена, как, например, в начале пандемии Ковид-19, эти убеждения становятся еще более популярными в новостных СМИ и в Интернете. [33] Если страдания, которые нас окружают, вызваны плохими людьми, принимающими глупые или злые решения, то человечеству предстоит моральная расплата.
Эллен рассказала мне, что, пристыдив себя за членовредительство дочери и справившись со стыдом путем возложения на себя ответственности за спасение всех членовредительских детей, она впала в глубокую депрессию. Она была поглощена мыслями о безмолвных страданиях, которые, должно быть, таятся вокруг нее, и обо всех детях, лишенных психиатрической помощи по всему миру, которым она никогда не сможет помочь. Личная трагедия ее семьи стала символом гораздо более масштабной общественной беды, которую она не могла исправить. Представить, как избавиться от горя и ненависти к себе, казалось невозможным, потому что боль мира была
