ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА - Юрий Губин

Для того чтобы протокартина мира, которая строилась в процессе адаптации к окружающей действительности, оставалась незыблемой при воздействии на нее каких-то незначительных, по своей интенсивности и не слишком продолжительных, внешних факторов, должен был возникнуть механизм задержки реакций на возмущения окружающей среды. Он задерживал и отсеивал искажения реальностей, наработанные индивидами и зачатками функциональных групп, получавшие их в процессе контакта с малыми возмущениями окружающей среды, и которые (теоретически), могли бы вызвать разбалансировку адаптивных блоков и психологических констант протокультуры. Это было крайне опасно для существования популяций гоминид, а особенно формирующихся праобщин.

Малые возмущения окружающей среды, биотические и абиотические обстоятельства, конкретно и активно воздействовали даже не на популяции, а на отдельных особей, которые в результате взаимодействия получали опыт, жизненно необходимый не только для них, но и для всех структурных формирований популяций при их наличии. Если какой-либо адаптационный нюанс помог выжить особи, то это не означало, что он мог подойти для группы, подгруппы, а тем более для формирующейся праобщины. Индивид адаптационно в некоторых субъективных моментах бытия более пластичен, и более активен, чем группы, а группа более пластична и активна, чем популяция. Поэтому всегда существовал и до сих пор существует подсознательный барьер между реалиями окружающего мира и выработанных поколениями предков констант соответствующей культуры, и мы практически до сих пор используем психологические формы охотников-собирателей, которые определялись в тот период поздних хабилисов и ранних архантропов.

Путь реализации новых адаптационных возможностей предлагаемых индивидами из-за существующих барьеров протокультуры, был длиннее по времени, чем была реакция на такие же раздражающие факторы популяционных формирований, что давало время для выбора наиболее приемлемых способов адаптации без вреда для вида. Временной фактор был в таких ситуациях необходим. Поэтому практически вся информация, поступавшая из меняющейся среды и противоречащая экологическим, климатическим и прочим природным параметрам существования гоминид имела временную задержку. Кроме того, социальным и психологическим константам, определявшим стабильную картину мира, не соответствующим параметрам реализованной экологической ниши, подвергалась психологическим репрессиям. Это происходило потому, что предки человека - хабилисы были еще как психологически, так и социально слабыми для борьбы с силами природы за счет своих адаптационных возможностей, но они очень хорошо при этом боролись с себе подобными потому, что причин было, как мы видим, достаточно.

 Создаваемые протокартины мира поздних гоминид, а затем и гоминин по своей сути феномен жесткий, замкнутый и мало способный к развитию. Поэтому в процессе группового отбора и выработался механизм задержки реакции на возмущения окружающей среды, при которой основные психологические блоки зарождающейся протокультуры всегда оставались и остаются сейчас стабильными. Это был и есть фундамент, на котором построены первые протокартины мира, соответствующие адаптивным свойствам организма, психики и зачаткам протокультуры на данный период относительно длительного существования, даже тогда, когда реальность не соответствовала их подсознательной протокартине мира в определенных моментах бытия.

Данный барьер – механизм задержки реакций на кратковременные возмущения окружающей среды с самого начала своего возникновения выполнял две функции. Во первых он препятствовал и препятствует до сих пор проникновению в подсознательные основные культурные сценарии всех тех реалий окружающей среды и психологических феноменов, которые могли бы расшатать целостность культурных констант из которых данные сценарии и состоят. Во - ­ вторых защитный барьер контролировал реакции на малые и не продолжительные возмущения окружающей среды.

Таким образом, для сохранения в целостности адаптационный фундамент существования хабилисов (гоминид), а затем и архантропов (гоминин) против тех факторов, которые могли повлечь за собой негативные искажения протокартины, а затем и картин мира, и существовали защитные барьеры между внешней средой и подсознательно существующими культурным константами. Они, эти барьеры, при деятельной и активной поддержке действий биологически активных веществ, не допускали в бессознательное все те феномены окружающей среды, которые могли бы нанести ущерб благополучию существования популяций и вида в целом. Кроме того, они тормозили и импульсы бессознательного, направленные на внешние факторы окружающей действительности, не позволяя какие-либо импровизации потому, что они в то время были крайне опасны. Фактически все это так и осталось по сей день.

Необходимо запомнить, что находящееся в фундаментальной части психики современного человека, на основании которой и формируются современные картины мира, привносимое малыми социальными группами, молодежными, политическими и культурными течениями подвергаются строжайшей подсознательной цензуре, механизм которой возник миллионы лет тому назад. Ему и в настоящее время преданно служат моральные нормы, традиции и законы. В связи с этим всякие попытки корректировать природные врожденные особенности человека терпят неудачу. Вот вследствие этого за пределами разумности у современного человека и существует огромная сфера человеческой стихийности и кажущейся неупорядоченности поступков человека, которые ни как не поддаются логике.

В принципе сформированные картины мира, как определила наука антропологическая психология, по своей сути нелогичны до сих пор. Кроме того, хотя они и менялись в процессе антропогенеза, а иногда и в широких пределах, нелогичность мышления не представляло возможности хабилисам реагировать на изменения моментально. Это происходило потому, что какие-то резкие изменения в окружающей среде были относительно кратковременными и преодолимы в течение определенного времени без изменения формирующихся протокультурных констант – этих бессознательных комплексов и компонентов обобщенных сценариев жизни - надстроек картины мира. Моментальная же реакция на временные возмущения окружающей среды, которая могла привести к изменению существующей протокартины мира, ни к чему хорошему не могла привести для коллективных формирований этих гоминид. Их сплоченность зависела от интенсивности и постоянно увеличивающейся информативности в коммуникативных внутригрупповых связях, на базе уже имеющихся способах передачи информации, доставшейся от австралопитеков афарских и африканских.

Отсюда вытекает то, что культуры как феномен человека, фактически не переходят одна в другую, а всегда начиналась как бы заново, на новом эволюционном уровне. В данном процессе используются наработки прежних протокартин мира отбрасывая бесполезные, строя новые на базе врожденных феноменов психики, которые, кстати, формируются по вневременным законам человеческой природы и плавно переходят из одного качества в другое. Таким образом протокультура хабилисов, а затем и культура эректусов (Homo erektus - Человек прямоходящий - архантроп) представляла собой неизменяемый пакет культурных моделей, который был статичен в своей сути и изменялся только согласно определенным статусам и периодам антропогенеза, проявлявшимся в малой совместимой с прежними культурными константами.

Любой компонент зарождающейся протокультуры гоминид уже отличался от компонентов животного мира тем, что он становился одновременно и знаком и значимой системой. Например, прямой взгляд на любом уровне организации млекопитающих имеющих бинокулярное зрение это знак агрессии и только у наших предков он превращался в способ принуждения, к каким-либо необходимым действиям. То есть это уже была значимая система, и она стала развиваться потому, что гоминиды одному и тому же процессу или явлению, в зависимости от обстоятельств, вынуждены были предавать два и более значения. Хотя данный процесс был длительным и сложным.

Компоненты окружающей природы, не востребованные как значимые системы, воспринимаются как фон. (Вспомните, мы говорили, что для животных вся окружающая природа воспринимается как фон, из которого по необходимости вычленяются жизненно важные компоненты, поэтому он застывшее отображение действительности). Фон вокруг гоминид уже не стоит на месте это уже поле их деятельности, хотя оно и ограниченно функциональными возможностями мозга.

Все это творилось в тесно спаянных популяционных формированиях и тех функциональных структурах – предшественниках, в которые феноменом «Пра Мы» было привнесено из охотничьих групп коллективное мышление, которое, в конце концов, превратилось в смысл жизни популяций, а затем и праобщин. Оно и было основополагающим. К нему хабилисы, а позднее и архантропы были генетически предрасположены со времен зарождения первых охотничьих групп. На его поле стало выкристаллизовываться новые ролевые участия подгрупп женщин, подростков и стариков, к которым примыкали больные и увечные, но только при оседлых периодах жизни и достаточности пищевых ресурсов.