Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

Огонечек внутри отозвался теплом и она улыбнулась. Её взгляд скользил по кронам деревьев, небу, желтой от яркого солнца белокаменной стене. И вдруг натолкнулся на повисшее среди веток нечто. Существо было испуганным и мокрым. Выпустив коготки, оно отчаянно впивалось в кору дерева, опасаясь полететь вниз.

— Смотрите, котенок! — пискнула одна из боярских дочек.

— Горемыка! Видимо за птичками полез и застрял! — громко подхватила другая, но тут же понизила голос под взглядами старших женщин.

Огнеслава сошла с дощечек и приблизилась к дереву. Маленькая кошечка, увидев её жалобно замяукала. Белый мех намок и испачкался, а лапки дрожали. Видимо уже давно здесь.

— Действительно, бедняжка, — потянулась к котенку княгиня. — Давай, я тебе помогу.

— Государыня, позвольте нам! — поторопилась к ней Беляна, а следом и остальные женщины.

—Ничего страшного, — улыбнулась Огнеслава, — это всего лишь котенок. Тише. Тише, маленькая… Ай!

Не успела княгиня взять кошечку, как та зашипела и, царапаясь, впилась ей в руку с утробным воем. Подскочившая Беляна схватила котенка, но тот, словно обезумев, бросился на неё. Отчаянно сопротивляясь, кошечка вывернулась из рук боярышни, умчавшись в кусты. На руке Огнеславы остались несколько глубоких царапин и укус. Капельки крови выступили на месте ранок.

— Платок. Возьмите платок, государыня! — суетились вокруг женщины.

Огнеслава приложила к руке, поданный кем-то, платок, а после взглянула на руки Беляны. Ладони боярышни пострадали гораздо сильнее, на них места живого не было, словно то не кошка была, а дикий зверь.

— Боги покровители, — ахнула княгиня, не задумываясь, приложила платок к её рукам. — Вот, возьми, пожалуйста.

— К лекарю! Скорее к лекарю! — торопили боярыни, обступая Огнеславу.

Суетливая толпа завертелась вокруг княгини водоворотом, увлекая её прочь. Про Беляну, как будто, все забыли. Она так и стояла, сжимая поданный платок в руках, глядя вслед. Убедившись, что осталась одна, боярышня опустила взгляд на ткань. Она держала её бережно, чтобы не испачкать. Несколько капелек крови отпечатались на белоснежной ткани. Эта кровь была не её.

Почувствовав чье-то присутствие, Беляна вскинула очи и столкнулась с суровым взглядом золотых глаз девицы, одетой в черное с ног до головы.

— Что смотришь? Поди прочь! — обнажила заостренные клычки беловолосая красавица.

— Платок отдай, — невозмутимо отозвалась тень.

— Не тебе мне приказывать! — угрожающе произнесла Беляна.

— Желаешь говорить с хозяином? — нарочито указала на небо девушка, в это время вокруг боярышни появилось еще трое в черном.

— Может, прикажешь одежды снять, вдруг кровь княгини попала и на них? — злясь от унижения, прошипела змея.

— И одежды заберем, но не здесь, конечно, — изобразила вежливую улыбку тень и снова потребовала, протянув руку. — Платок!

Крылышки носа на белом лице затрепетали, аккуратные брови сошлись, а голубые глаза сверкнули холодом. Едва сдерживая разгоравшуюся ярость, Беляна швырнула платок под ноги. Этого ей показалось недостаточно и она, спешно скинув шубу, бросила её следом. Грациозно обернувшись вокруг себя, продемонстрировала чистоту одежд и, одарив теней очередным гневным взглядом, удалилась, гордо подняв голову.

Миновав двор и коридоры дворца, Беляна Мстиславовна вскоре оказалась в отведенных для неё покоях. Шумно хлопнув дверью, она принялась скидывать с себя всё, что было надето. «Пусть подавятся, надзиратели безмозглые!» — говорило каждое её движение. Она была уверена, что одежды исчезнут, едва отвернется. Оставшись в одной нижней рубашке, позвала:

— Маиса!

Темноглазая рабыня беззвучно появилась из своей коморки за печкой. Осторожно ступая, она внесла курильницу. В полной тишине зажгла благовония и отсыпала по полу ровный круг.

— Чтобы исцелить эти раны, нужно отправиться на целебные источники, — негромко произнесла, осматривая руки своей хозяйки.

Не сказав и слова, Беляна шагнула в круг. Рабыня последовала за ней. Клубы густого пара окутали их, скрывая от теней, что незримо находились рядом. Однако, туман, растаяв, перенес их совсем не к источникам, а в пещеру, напоминавшую собой разломанные своды старинного дворца. Местами, где разрушение не коснулось камня, сохранились резные узоры и рельефы. Пол был завален обвалившейся кладкой и частично затоплен водой. Солнце, проникавшее через отверстие в верхней точке свода, создавало столб света. Плотный поток лучей, отражался миллионами бликов от воды внизу, рассеивая по потолку мягкое мерцание. Маиса выпрямилась, гордо подняв подбородок, а Беляна вдруг опустилась перед ней на колени, склонив чело как можно ниже.

— Нравится быть госпожой? — надменно произнесла рабыня, что стояла сейчас будто царица. — Не привыкай!

— Смилуйтесь, хозяйка. Я бы не посмела… — залепетала боярышня.

Смуглая рука Маисы грациозно взмахнула в сторону воды и та, взвившись в воздух несметным количеством водяных шариков накрыла их. Когда капли осыпались на древние камни, женщина в черных одеждах оказалась бела словно снег, а её глаза стали разными по цвету. Склонившееся же перед ней существо было черно и имело лишь половину от женского тела. Из-под подола рубашки, вместо ног, торчал змеиный хвост. Демоница приподняла голову, взглянув на свои пальцы, увенчанные длинными и острыми, словно лезвия, когтями. Ни царапин, ни даже следов от них, не осталось на её антрацитовой коже. Когда исчадие подземного мира слегка улыбнулось, поднимая черные без белка глаза к ногам своей повелительницы, меж её губ сверкнули длинные белоснежные клыки.

— Что скалишься? Платок-то упустила!

— Простите, — вновь приложилась лбом к каменным плитам демоница.

— Прощаю. Я довольна тобой, можешь подняться, — улыбнулась бледными губами хозяйка змеиного царства.

— Но, госпожа, тени забрали всё, я так и не смогла добыть вам желаемое.

— Верно, иначе бы Горан заподозрил неладное, — подняла изящную руку змеедева и, взглянув на аккуратные ноготки, под которыми чернела запекшаяся кровь, добавила. — Мне вполне хватит того, что осталось.

— Госпажа, удачливее всех нас! — подобострастно произнесла демоница, выпрямляясь.

— Да уж, идеально можно сделать только самому, — высокомерно подтвердила Беляна. — Ну, что же, очень скоро моё ожидание закончится. Скажи остальным, чтобы были готовы ко дню равноденствия.

— Всё исполню. Вы не будете ждать разрешения княгини?

— Нет. Их сыну уже минуло 100 дней, он не змей.

— Но и не сокол, госпожа, — напомнила Маиса. — Возможно, господин, желает дождаться его взросления и использовать тело, как сосуд.

— Бред! Это бред! — вспылила Беляна. — То, что он делает, не поддается никакому объяснению! Мне надоело наблюдать за этим самоуничтожением! Пора действовать!

— Как прикажете.

— Всего два раза в год я могу одолеть Горана, когда он принимает жертву, его тело беспомощно, словно у новорожденного. Даже если он соберет все свои силы, лишив магии теней и второго близнеца, он не справится со мной в эти дни. Пока княгиня беременна, ей простят любые странности. Поэтому ближайшее равноденствие – мой шанс! Я займу её место, а ты, как моя верховая боярыня, будешь следить за двором. С честью носи тот лик, что я дала тебе, — она сурово взглянула и рабыня тут же закивала. — Заполучив венец, я заставлю Горана принять силу Рарог, а после найду путь вернуть и его тело. Мы превратим Зеяжск в земную столицу Змеиного царства. Вместе мы сможем править всем миром Яви, ибо не будет никого сильнее нас двоих под небесами.

— А что делать с ней? — осторожно спросила демоница.

— Я заключу её в пещере под Черным дворцом, там, где люди запирали Горана.

— Вы не убьете её?

— Пока нет. Пусть родит, — пожала плечами повелительница. — В конце концов, мне тоже интересно, что это за младенец такой и зачем он господину.

На некоторое время воцарилась тишина, а после, будто переварив сказанное, демоница сдержанно поинтересовалась: