Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все же павильон «Хлопководство» занимал в проекте ВДНХ УзССР особое место. Судя по публикациям, на его проект проводился конкурс, однако число и состав его участников, кроме Бориса Улькина, предложившего вариант шатра с мощным завершением, неизвестны. Однако сохранившиеся тексты и фотография макета позволяют утверждать, что предложенные проекты «Хлопководства» не имели в своем облике ничего «национального» или «хлопкового».
Как позднее писали в прессе, «в период работы над „Хлопководством“ был сделан целый ряд интереснейших вариантов, и первый из них — шатровый павильон, предложенный москвичами»[601]. Судя по единственной дошедшей до нас фотографии макета, павильон «Хлопководство» в варианте неизвестных москвичей представлял собой легкую асимметричную конструкцию в виде закрученного по спирали пучка, состоявшего из множества сужающихся к низу ножек (на выполненном, вероятно, из оргстекла макете — прозрачных) с круглыми прорезями и закрепленными в верхней части плоскостями. Верхняя часть павильона отдаленно напоминала павильон СССР на ЭКСПО-70 в Осаке (арх. М. Посохин, В. Свирский). Сам павильон «Хлопководство» должен был располагаться на крутом склоне правого берега канала Бозсу, а плоскость его пола была разделена на несколько разновысоких террас. Авторы проекта, очевидно, учитывали и перерабатывали впечатления, полученные от публикаций о Всемирных выставках в Канаде и Японии, а также, возможно, и свое восприятие японской архитектуры в целом — форма придуманного ими павильона свидетельствует об их знакомстве со зданием национального стадиона «Ёёги» Кензо Танге (1964).
Нереализованный проект павильона «Хлопководство» для ВДНХ УзССР. 1974
Однако в 1985 году журналист Ю. Егоров сетовал в «Архитектуре и строительстве Узбекистана»: «Разработать для этого варианта конструкции оказалось довольно сложно. Работу передали ведущему в то время конструктору института Ташгипрогор Асанову А. А. После долгого кропотливого поиска им была предложена смелая инженерная идея»[602]. В чем состояла идея, неизвестно — реализована она не была, как и проект павильона в целом. В 1970-е строительство было отложено, а в начале 1980-х был реализован гораздо более простой как по смыслу, так и по эстетическим качествам проект архитекторов Льва Бурштейна и инженера Э. Шутяева.
Описание этого павильона в статье «ВДНХ вчера, сегодня, завтра. К 20-летию выставки достижений народного хозяйства» звучит немного как реквием по мечте: «Павильон „Хлопководство“ представляет собой двенадцатигранный шатер диаметром 60 и высотой 33 метра, установленный на двухметровом стилобате; включает в себя два экспозиционных уровня и подвал. Венчающая часть шатра представлена стилизованными коробочками хлопка на каждой грани. Ограждающая стена первого этажа облицована объемными глазурованными плитками, образующими поле национального орнамента. Интерьер павильона развивается вокруг вертикальной оси симметрии. Основным стержнем интерьера должна была стать люстра, которая по замыслу автора объединяла бы оба уровня интерьера — от купола до бассейна, расположенного в центре подиума первого этажа, и художественно символизировала собой водный поток. К сожалению, из-за сжатых сроков строительства от люстры пришлось отказаться. По тем же причинам не была выполнена рельефная кровля павильона, что, безусловно, снизило уровень архитектурного решения»[603].
Общий вид павильона. 1988
Эксплуатационные свойства павильона, по воспоминаниям его бывшей сотрудницы, были далеки от совершенства: «Работала в этом павильоне в 1987 году. На втором этаже в летнее время было невозможно находиться. Душный, горячий, спертый воздух. Не помогали даже системы кондиционирования. Через 15–20 минут пребывания там можно было легко потерять сознание. Поэтому приходилось вешать на лестницу табличку „Второй этаж не работает“»[604].
Тем не менее ясность объемно-пластического решения здания, простота его «прочтения» через хлопковый декор и ставшие традиционными для позднего советского модернизма в Узбекистане «восточные» арки, а также значимость территории, на которой павильон находился, и отрасли, которую он представлял, сделала его важным памятником своего времени. Фотографии павильона были многократно опубликованы в печати и сохранились во многих частных архивах, став частью воспоминаний о ВДНХ УзССР. Снос павильона в 2003 году неоднократно вызывал в соцсетях волну ностальгических сожалений.
Ольга Казакова
43. СТАНЦИЯ МЕТРО «ПРОСПЕКТ КОСМОНАВТОВ» 1981–1984
АРХИТЕКТОРЫ С. СУТЯГИН (ГАП), С. СОКОЛОВ
ИНЖЕНЕР А. БРАСЛАВСКИЙ
Проект этой станции не поддерживал ни декоративность советского метро сталинской эпохи, ни его строгую стилистику более поздних десятилетий. «Проспект Космонавтов» так и остался уникальным опытом ташкентской и всей позднесоветской архитектуры
ТИПОЛОГИЯ
Советское метро, по сравнению с метро остальных стран мира, имело три особенности: функциональную, эстетическую и идеологическую.
Функционально метро, конечно, прежде всего предназначалось для быстрой массовой перевозки людей. Однако государство, в жизни которого всегда огромную роль играл военно-промышленный комплекс, рассматривало его и как стратегический объект, который можно использовать для мероприятий так называемой гражданской обороны в условиях военного конфликта. Не составлял исключения и Ташкент, несмотря на то что здесь проектировали метро мелкого заложения, сооружавшееся открытым способом.
С эстетической точки зрения советские станции должны были стать подземными дворцами, удивлявшими богатством отделки и разнообразными произведениями монументального искусства. Полет архитектурной фантазии был, впрочем, жестко лимитирован предначертаниями конструкторов и строительной индустрии. Так, ташкентские архитекторы могли ориентироваться лишь на два типа станций: колонный и сводчатый. На закате СССР историк архитектуры Узбекистана Шукур Аскаров писал: «Реален выбор между одно- и трехнефными станциями с жестко определенными параметрами. Работа архитектора становится зависимой от умения, искусства трактовки предзаданных таким образом плоскостей. Только материал, его структура, фактура и цвет. Скупая пластика. И все»[605]. Каждая станция-«дворец» решалась в собственном стилистическом и образном ключе, отражавшем, как правило, ее название и сопутствующие сюжеты.
Советское метро изначально задумывалось как монументальная иллюстрация советской идеологии — оно воплощало ценности советской доктрины и фактически функционировало как выставочный филиал музея марксизма-ленинизма, представляя сюжеты и героев революционной, военной и культурной истории СССР. Идеология предопределяла многие элементы художественного решения каждой станции, так или иначе переплетавшиеся с советскими макронарративами.
Авторы «Проспекта Космонавтов» постарались уйти от лобовых идеологических ассоциаций — тем интереснее рассмотреть, как именно созданный ими образ был связан с социальными процессами 1980-х годов.
Архитекторы Ю. Мирошниченко, Р. Салимов, скульптор Я. Шапиро. Бюст В. Джанибекова и монумент покорителям космоса на Площади космонавтов. 1985
НЕИЗВЕСТНЫЙ КОНКУРС
Скорее всего, идея посвятить теме космонавтики одну из станций Узбекистанской линии ташкентского метро возникла в 1981 году, после того как первый космонавт из Узбекистана Владимир Джанибеков второй раз побывал
