Светлолесье - Анастасия Родзевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чувствовать себя сильнее.
И меня осенило: сплетение колдуна станет основой для чар.
– Верно, – прошептал Дарен.
И вдруг раздался чудовищный, потусторонний вой:
– Будь ты проклята, колдунья!
В этот миг наши с Дареном Пути скрестились и зазвучали вместе. Мир зарябил.
Щит Феда прорвался, но мои чары уже летели к нему. Колдовство достигло Минта, Феда и остальных колдунов, вплело их в обережное заклятье. Я вскинула руки, и колдовство потекло сквозь них тонким ручьем, болезненно отзываясь в саднящих ладонях. Я представила лес на берегу Вороненки. Сплетение Дарицы тоже вышло похожим на древо, оно вспыхнуло искрами, раскинулось мерцающими ветвями и пустило по земле угольно-черные корни, защитив всех от камнепада.
– Давай, – шепнул в последний раз Дарен и взял меня за руку.
Взвихрилась перламутровая пыль, пока я ткала заклятье, взяв за основу камень, до которого только дотягивался взгляд. Сплетение взмыло вверх огненным бураном искр и алых полос – огромные руны Арф и Дарица горели в воздухе в совместном узоре. По граням рун бежали яркие адамантовые высверки. Сила и защита. Мгновение, и каменные своды над нами схватило колдовство, нити заклятья срезали их, и камни таяли, точно льдинки в печи.
Гора еще раз надсадно дернулась, вздохнула, а потом затихла. Нити на стенах померкли, и мир вернулся к прежней скорости. Наверху осталась пробоина, в которую заглядывало небо.
Я глядела в пустоту, когда Минт, взъерошенный и смертельно бледный, подтянулся и вылез из трещины. Ему рассекло бровь.
Лицо наставника блестело от слез, а остальные колдуны застыли, сломленные скорбью и страхом. Десятки мужчин, женщин и детей. Одни лица я узнавала, но были и новые. И все чародеи ощущали, как и я, потерю.
Я закрыла глаза и сжала зубы. Червенский плен дал мне возможность начать все заново. Здесь.
Но больше нет защиты, больше нет света Древа.
– С колдуном из одной кружки пить – мед и яд напополам делить, – прошептал Минт, стирая грязь и слезы с моей щеки.
Я уткнулась ему плечо.
Все верно.
– Ты привела с собой смерть, – сказала Инирика и осела на груду камней. Ей на лицо упали белые, как снег, волосы.
– Нет, я…
Вдруг с небес раздался рев. Я заслонила глаза от ветра. Небо рассекло гибкое черное тело: аспид-змей слетел вниз. На его гладкой переливающейся слюдяным блеском спине сидел всадник.
– …привела его.
Дарен обвел взглядом притихших колдунов. Аспид отполз в тень и слился с ней. Оттуда по-кошачьи поблескивали два огромных глаза. Змей походил на летающую гадюку: узкое чешуйчатое тело, два крыла, покрытые тонкой полупрозрачной кожей с радужным отблеском. Когти росли из лап и располагались за подбрюшьем, напоминали птичьи. Такой вид совпадал с описанием аспида из песен Феда. Чародеи смотрели на Дарена и его змея с опаской и любопытством.
Молчание нарушил Фед, срастив руной Олесь расщелину, перешел к Дарену и обнял его как старого друга.
– Дарен, – объявил всем наставник. – Колдун Пути Превращения.
– Нам известно, кто он, – сказал Еж, седовласый старец, хранитель читален. – Пришел поглядеть на наши развалины?
Но несмотря на заносчивый тон, ни Еж, ни колдуны рядом с ним не смотрели на Дарена враждебно.
– Нет, – сказал колдун и поклонился. – Я пришел поблагодарить.
– За что?
– Вы сохранили дар, – мягко сказал Дарен. – Но он угасает здесь, вдали от настоящих деяний. Фед и Лесёна стали сильнее во внешнем мире.
Он повел рукой в мою сторону, и я скривилась. Колдуны Обители явно не обрадовались сравнению. Я отметила, что многие смотрят на меня более неприязненно, чем на Дарена.
– Не буду заходить издалека, – начал колдун. – Раз вы знаете, кто я такой, то знаете и за что я сражаюсь. Веками мы терпели преследования червенцев и искушение Шепота. Но не потому, что слабы. Ясное чувствование – дар. Мы часть мира, в котором нарушено созвучие. Мы первыми приняли удар, потому что таков наш удел.
Его просветительские уловки действовали на колдунов так же, как и на линдозерцев. Дарену не приходилось применять морок, люди сами тянулись к нему.
– Но пришло время покинуть это пристанище и вернуться домой. – Колдун обозначил в воздухе круг. – В настоящий дом. – Круг вспыхнул, и в нем появился облачный замок. – Мы должны вернуть силу и одолеть невидимое зло прежде, чем оно разрушит мир. Не время прятаться.
– Что сейчас происходит в Линдозере? – резко спросила Инирика.
– Люди жгут город, – ответил Дарен. – Алый Ворон заманивает Зарю в лес.
Из меня будто резко выбили весь воздух.
Дан!
Инирика поджала губы.
– Что с Печатью?
Я лихорадочно думала. Картина противостояния стремительно менялась. Ворон пользовался нашим промедлением и незнанием, Дарен – разобщенностью и разрухой. Они оба закрашивали пространство моих решений, и, чтобы угнаться за ними, я должна была отринуть скорбь.
Я всмотрелась в Инирику.
И вдруг поняла: колдуны не знают о новой Вести.
Не знают о том, что Тантор Заревич и я – ключи к Печати.
Что Чудова Рать подчиняется Ворону, а значит, без победы над ним любая попытка снять Печать приведет мир к еще большей беде…
– Важнее уничтожить Ворона! – сказала я прежде, чем Дарен ответил. – Печать не так важна сейчас. Мы должны идти в Линдозеро, попытаться поговорить с княжем Зарей…
Инирика холодно взглянула на меня.
– К чему привели твои решения? – она не потрудилась скрыть презрение в голосе. – Мы стоим у руин…
– Инирика, – мягко сказал Фед. – Мы можем отстроить дом заново.
– Возвращайтесь со мной в Нзир-Налабах, – добавил Дарен. – У вас будет дом. Защита.
– А что Ворон? – спросил Еж.
– Его я беру на себя.
Дарен предлагал помощь, излучал уверенность. Инирика отрешенно разглядывала аспида, но когда ее глаза скользнули на меня, в ней явно вспыхнул гнев.
– В Линдозере тоже живут люди, – процедила я. – Мы должны защитить их, помочь отстоять город.
– Ты предлагаешь нам сражаться рядом с червенцами?! – взвизгнула Инирика.
– А вы развяжете новую войну между чародеями и людьми! Лучше объединитесь, протяните людям руку помощи сейчас. Этого никто не забудет!
– Мы не станем в один ряд со жрецами, – надменно произнесла седовласая колдунья.
– Я отправляюсь в Линдозеро, – сказал Дарен. – И сам разберусь с Вороном.
Неужели все они поверят ему?
– Полуденный царь, – сказал Фед и склонился перед ним.
Дарен тяжело усмехнулся. Довериться чужаку или тому, кого признает Полуденным царем величайший певец-колдун? Дарен был убедителен, и вес его словам добавлял хищный оскал аспида за спиной. Немудрено, что колдуны дрогнули и друг за
