Nomen Sanguinis. Имя крови - Олеся Константиновна Проглядова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так ли это? – печально спросил Ллуг, и Иштар удивленно посмотрела на него. – Твоя очередь.
– Что ты хочешь узнать?
– Сколько правды в легендах о тебе?
– Ты про ерунду про вола, которого я полюбила и поставила под ярмо, и льва, который попал в ловушку, потому что полюбил меня? Чего только не придумают люди. Зачем бы мне вообще нужны были волы и львы? Последние годятся только для охоты. Ее я когда-то в детстве увлекалась, вот и все.
– А Гильгамеш?
– А что Гильгамеш? Знатный дурак, туповатый царь, огромный детина с мускулами и полностью отсутствующим интеллектом. В его мозгах не было ничего, кроме войны и драки, драки и войны. Возвращаясь с поля боя, он шел в спальни наложниц. Эрешкигаль обещала ему бессмертие в своем Доме. Он должен был предать меня и открыть врата моего города Мардуку. Теперь я тут, восседаю на троне Вавилона. Гильгамеш же стал достойным рабом – он хотел бессмертия, и я одарила его им. Он верным привратником охраняет мой дворец, об этом даже Энхедуанна не знает. Сказки о том, что он якобы отверг меня, всем рассказывает Эрешкигаль. Правда, обычно они пересказываются как шутка, ибо никто не верит сестре. – Иштар рассмеялась, откинув черные пряди волос. Браслеты с лазуритом тихо звякнули. – Что еще тебя интересует? Да, я могу насылать страсть, иссушающую или возвышающую, причем даже на Великих. Я подчиняю и ломаю этой любовью волю всякого.
– Кроме твоей семьи и твоего мужа, я полагаю, – усмехнулся Ллуг.
– И тебя, – в тон ему ответила Иштар. – Да, мой муж мог красть силу. Я же была отдана ему в ту пору, когда еще не понимала себя, практически сразу после первой человеческой крови, что приняла. Но разве это интересует тебя, Ллуг, прибывший из Западных Земель? Так расскажи мне – кто та женщина, что родила тебе сына, кто твой сын, что за земли подчинены тебе? И зачем ты на самом деле явился сюда?
– Мой сын рожден вне освященного союза и, честно признаться, мне надо было убраться подальше от своих родственников, так что причина – посольство сюда – подоспела как нельзя более вовремя, иначе не миновать бы мне расплаты.
– За что? Разве так важен освященный союз?
Ллуг чуть покраснел, или это лишь показалось Иштар.
– Скажем так, мой брат был бы совсем не рад узнать, что сын его прекрасной молодой жены – не от него.
Иштар долго смотрела на Ллуга и вдруг расхохоталась. Звонко и громко. Аж слезы брызнули. Браслеты позвякивали в тон ее смеху, и волосы рассыпались по плечам. Успокоившись, она обратила на Ллуга сияющий взор:
– Рассказывай в подробностях.
Ллуг поморщился:
– Да рассказывать нечего. Моя мать родила меня не от людей племени Дананн, и мой дед передал Дом в наследство второму сыну матери от правильного союза. Меня же воспитывали в строгости и послушании, и тогда я научился проказам, которые не оставляли после себя следов. До поры до времени. Некоторые следы не скрыть, если ты понимаешь… – Иштар с улыбкой кивнула. – Я встретил Дехтире раньше брата, когда она собирала в лесу цветы.
– И вы полюбили друг друга, как никто и никогда, – с иронией произнесла Иштар.
Ллуг улыбнулся:
– Нет, просто она собирала цветы обнаженной после купания в реке, и я не совладал с собой, тем более она была совсем не против. Потом я узнал, что Дехтире выходит замуж за моего брата, наследника клана.
– И что же – она согласилась?
– Когда увидела подарки от брата и поняла, что станет королевой, да.
– Твое сердце разбилось, и ты сбежал за край земли?
– Нет, не разбилось, но могла бы разбиться голова, ибо наша связь с королевой так и не прекратилась и принесла плоды.
– Мужчины! С чего ты решил, что ребенок твой?
– У него моя сила и мои глаза, как тут не понять, – фыркнул Ллуг. – Я некоторое время помогал, ну ты понимаешь как, – махнул он рукой, – окружающим не замечать этого, а потом предложил Дехтире отдать дитя тем, у кого воспитывался сам, – Знающим. Она убедила мужа, что у ребенка дар, а я подтолкнул его к согласию. Впрочем, посмотреть другие земли и, может быть, даже жениться – неплохая идея, подумалось мне.
Иштар снова рассмеялась:
– А тут тебя ждали заговоры, война и Эрешкигаль.
– Эрешкигаль – прекрасная женщина и составила бы достойную партию, если бы…
– Если бы что? – Иштар посмотрела в глаза Ллуга и улыбнулась, чувственно, призывно, так что нельзя было не ответить.
– Как ты прекрасна! – Ллуг завороженно разглядывал ее и наконец прошептал: – Твои глаза будто море, сквозь которое пробивается солнечный свет. Твои волосы отливают бронзой на солнце, хотя черные как смоль. Твои губы… – Он осекся и спросил обычным тоном: – Что у вас принято говорить дальше?
– Хватит! – рявкнула Иштар, разозлившись. – Я поняла! Больше не буду. Но последние несколько часов были весьма сложными, а до того пару веков вообще не задались! Не тяни! Говори, что хотел, и выметайся из моего сна!
Ллуг хитро улыбнулся, и с его лица тут же сползло восторженное выражение.
– Я не врал, между прочим!
– Конечно, не врал. Я красива. В конце концов, меня почитают как богиню любви не просто так.
– Хорошо. Откровенность, как и договорились ранее. Я знаю правду!
Иштар подняла одну бровь.
– Отлично! Мы закончили?
– Это ты призвала меня сюда, а не твой отец. Я смог понять это только тут, увидев тебя, почувствовав твою магию. Такой больше не владеет никто.
– Да что ты?
– Остальные Великие ваших земель не практикуют колдовство такого уровня.
– Хм, мое упущение. А почувствовал ты магию, потому что?..
– Я ее чувствую.
– Ллуг, ты обещал правду, но лишь крутишься вокруг нее, а правда в том, что ты ее почувствовал, потому что практикуешь сам. Ваш Дом на этом забытом куске земли где-то на краю мира огражден от всех великой стеной магии, и мы бы никогда не смогли прорваться сквозь нее, будь к тому желание Ануннаков. Не так ли? И колдовтство исходит в том числе от тебя. Ты уже проговорился о Знающих, которым был отдан и которым отдали твоего сына, чтобы и он мог держать стену для защиты от Великих извне. Поэтому тебе, несмотря на все,
