Неоновые огни Орлеана. Преступление - Оксана Бовари

Вполуха слушая инспектора, Джон осмотрелся. Разбросанная накануне одежда исчезла; вероятно, Миранда или медитирует, или помогает очередному цветному бедолаге.

— Я работаю над этим, — сказал Джон, дождавшись, когда Темерсон выпустит пар. — Уже внедрился к «Скорпионам».

— И, конечно, слышал про Хонду?

Джон угрюмо промолчал. Орлеан проглотил гонщицу, как канапе с оливкой, и вскользь удостоил ее гибель крошечным упоминанием в криминальной сводке. Только в маргинальных кругах не утихало возмущение: кипели горячие обсуждения и давались клятвы отомстить.

В минувший вечер Джон сопровождал Миранду на памятной процессии гоночных кланов — то еще зрелище, пестрой гирляндой тянущееся по автостраде на много миль. Честно говоря, он не слишком задумывался о судьбе японки, когда выдавал ее Ривьеру. По крайней мере до того, как узнал, кто носит маску Химеры.

— Все стало сложнее, кланы стоят на ушах после ее убийства, — продолжал уклоняться Джон. — Не сегодня-завтра пойдут штурмовать банк Ривьера. Они уверены, что именно он нанял киллера. Вы уже выяснили, кто стрелял?

— Какое-то очень большое совпадение, что ее убили сразу после знакомства с тобой, не находишь?

Тихое утро все стремительнее наполнялось всполохами раздражения.

— Это официальное обвинение или только гипотеза?

— Ситуация выглядит крайне подозрительно. Ее застрелили прямо у дома, и ни единая душа, живущая по соседству, не желает давать показания полиции.

— Еще бы, копов они подозревают в первую очередь. Мне нет никакого резона убивать Хонду, она была моей ниточкой к Химере. А вы лучше бы занялись теми, кто выбивает деньги из сирот. Закон не слишком беспокоится о них, как я погляжу.

Его защитное слово не добавило Темерсону благосклонности:

— Не указывай, как и что нам делать! Я уже задумываюсь о том, чтобы отозвать тебя обратно и не тратить время. Что с твоим трекером? Прошлой ночью он отключался и сбоил.

— Спасибо, что не вызвали спецназ. Я бродил по окраинам с новыми друзьями из клуба анархистов. Там и связи толком нет… Хотите к нам присоединиться? — с неприкрытым ехидством предложил Джон.

Темерсон явно подозревал неладное и не оценил сарказм.

— Если ты пытаешься его взломать, то знай, что это невозможно. Я сразу об этом узнаю. Зачем ты ходил в Шато?

Джон стиснул зубы.

— Чтобы повидаться с братом.

— И все?

— И все. Мы в плохих отношениях. Неувязки с наследством.

Ни на йоту не удовлетворенный, Темерсон вздохнул.

— Послушай меня, Джон…

— А что насчет вас? Вы обещали найти мою жену, — напомнил Джон, понимая теперь, что никто не искал ее и не собирался. Фоторобот был лишь рычагом давления.

— Это не так легко, как кажется. Она давно числится пропавшей без вести.

— Ага. А еще договор между нами был разовый, инспектор. Вы его нарушили.

— Только вот короткий поводок на твоей шее, а не на моей, — с напором отчеканил Темерсон. — И не я прикончил того парня. Найди мне лабораторию с Глизерфином или того, кто его делает, иначе… Я один знаю о твоем задании, и я же легко верну тебя за решетку. Тебе, беглецу в розыске, никто не поверит.

Чип под кожей Джона неприятно заныл при мысли о тюрьме. Инспектор продолжал взбучку:

— Через час жду тебя на набережной Армстронга с полным отчетом и списком всех лиц, с кем ты контактировал. Мы проверим каждого, и в твоих интересах, чтобы там было что-то стоящее, иначе попрощайся с Орлеаном. Мы объявим, что ты сбежал из тюрьмы, и вернем пожизненное в придачу. Особо опасных обычно расстреливают на месте. Ты меня понял?

— Спасибо за наставление, — выругался Джон, но соединение уже оборвалось.

Свирепо забросив телефон куда-то в угол спальни, он захватил с кухни стакан сока и порядочного размера сэндвич и вышел на задний двор, к воде. Небольшая историческая вилла стояла на берегу грязного отводного канала. Долгие годы после наводнения она была заброшена. Миранда выкупила ее за бесценок и подлатала до пригодного состояния. По меркам французского бомонда вилла была скромной, но не настолько, чтобы высший свет обсмеял и упрекнул в бедности хозяйку картинной галереи. Самым дорогостоящим предметом в ней была коллекция карнавальных масок, перекупленных и украденных со всего света.

Свежее безоблачное утро только начиналось. После ночного ливня просыпались птицы и растворялись в небе спутники. Вдалеке один за другим сонно гасли Орлеанские огни. Рассасывались самые безудержные кутежи, замолкал на улицах джаз и прятались по норам последние хулиганы. Цапли время от времени хватали рыбу из воды. Длинные ветви плакучей ивы покачивались на ветру. Воздух чист, вода в канале почти не шевелится…

К дополнению райского пейзажа прилагалась глава отрядов Химеры, по-турецки сидящая на краю пирса в длинной рубашке. Тканевая повязка поддерживала ее тяжелые смоляные волосы. Под боком у Миранды неизменно лежали Баль и Куто. Увидав Джона с едой в руках, псы тут же подскочили к нему и потянулись носами к источнику вкусного запаха.

— Кто-то звонил? — догадалась Миранда, когда Джон, отмахиваясь от собак, опустился на ближайший к ней шезлонг.

Частенько задумчивая, но никогда не витающая в облаках, она терзалась муками потери. Со стороны об этом никто не догадался бы и упрекнул ее в равнодушии, но для Джона душа любимой Мэнди никогда не была загадкой. Он легко видел истину сквозь маску непроницаемого хладнокровия. Он знал, как ей бывает больно.

— Мой инспектор, — ответил Джон. — Надо бы съездить, отметиться… Ты в порядке?

Миранда потянулась к нему, и на минуту Джон был вынужден замолчать, чтобы в полной мере насладиться бережным сдержанным поцелуем. Боль в не единожды разбитом лице немного спутала удовольствие от него.

— Я — да. А Маюри… — Миранда нахмурилась и сделала глоток из предложенного стакана. — Абсолютно бессмысленное убийство. Даже для мафиозной войны… Оно попросту невыгодно. Чего он добился? Это даже не утолит его жажду мести, ведь Маюри ничего ему не сделала.

Джон молча согласился. Он невольно влез в пресловутую войну и стал ее участником, а в чем-то — и причиной. В доказательство и словно в напоминание о трагедии ему в наследство перешел дублон Хонды.

— Я… я встречал ее всего пару раз. Прости. Похоже, Сол все же смог выследить ее по моей наводке. А братец-то не прочь вымарать руки, — кисло усмехнулся Джон.

— Маюри знала, что я не шучу, когда говорю, что нужно отсидеться.

Миранда замолчала и вернулась к созерцанию Орлеана. Все переживания и возможные обвинения она оставила при себе.

— Поговорим?

Джон кивнул. Его и самого мучили угрызения совести и множество вопросов, которым они оба предпочли куда