Неоновые огни Орлеана. Преступление - Оксана Бовари

— Нет, я всего лишь…

— Расслабься. Я тебя понял. У нас с тобой много общего. Мы оба предпочитаем сторону победителей и не любим Химеру. И наверняка любим кое-что еще…

Крис потянулся пальцами к ее нежному подбородку, но она инстинктивно откинула его руку.

— Не трогай меня!

Он сделал прямо противоположное — грубо поймал ее за тонкое запястье и заставил посмотреть в глаза. Они горели яростью.

— Я пощадил Солимра. Но он мой друг, а ты — никто, так что веди себя смирно, — процедил Крис и надавил большим пальцем на заживающий собачий укус. — Ты получила свои деньги, теперь проваливай. Когда мне понадобится от тебя информация или другие услуги, с тобой свяжутся.

Столь же внезапно он отпустил ее и взял со столика пузырек глазных капель — конечно, не тех, что обычно прописывал Жозеф для хорошего зрения. Авелин обхватила покрасневшее запястье и усилием воли не позволила слезам прорваться наружу.

Он ни за что не должен был их видеть.

— Чувствуешь себя королем мира, да?

Крис не счел нужным отвечать на риторический вопрос, считая разговор оконченным, и запрокинул голову. Авелин поднялась с кресла и крепко сжала ручку чемодана. Своим ярким сиянием солнце будто насмехалось над ее болью, но Авелин все равно пыталась в него вглядеться и различить края. Из ее груди полилась французская речь.

— Об исключительной галантности Валериана еще при его жизни ходили легенды. Твоей матери очень повезло с ним. И тем удивительнее, что у него получился такой гнусный отпрыск, который любит только себя.

Как Крис отреагировал на правду, она не знала, поскольку уже выбежала из террасы, и через минуту лифт на бешеной скорости уносил ее прочь из пентхауса.

* * *

Той же ночью гонщица Маюри Хонда весело проводила время в гараже клана «Янтарных скорпионов». Она без пререканий следовала неожиданному указанию исчезнуть с радаров — ведь, если Химера сказала «надо», значит, надо — и, закопавшись у корешей, с воодушевлением посвятила себя тюнингу стального коня для предстоящего гоночного пари. Домашний арест был даже приятен, поскольку Хонда ожидала, что из-за украденной Джоном сигны ей предназначалось более суровое наказание.

Но случилось что-то необыкновенное: Джона вытащили из подвала живым, потеря дублона как-то забылась, и вроде бы все наладилось. О подробностях Хонда ничего не знала, но неведение устраивало ее, тем более что ее это и не касалось. Химера знала лучше.

— Эй, Хонда, держи!

Капитан «Скорпионов» перебросил ей банку энергетика. Ночь предстояла долгая. Хонда собиралась насладиться заменой кое-каких деталей и подготовить кузов к перекраске, вытащить из него все лишнее и заменить двигатель. Тут и там по всему ангару расположились товарищи по интересам: кто с мотоциклом, кто над капотом спорткара, а кто просто развалился на диване в ожидании обще-американского чемпионата по дрифту.

Но поработать Хонде не дали и десяти минут. Ее самозабвенное откручивание болтов прервал стук в металлические гаражные двери. Никто не вышел открывать — все приятели уткнулись в картинку проектора.

— Эй, там доставщик приперся! Кто-нибудь откроет? — раздраженно окликнула Хонда из-под дна автомобиля.

Из-за визга колес и восторженных возгласов никто ее не услышал. Стук повторился, и снова никто не обратил на него внимания. С ворчанием отложив разводной ключ и обтерев руки о комбинезон, Хонда на слесарном лежаке выкатилась из-под машины и поплелась к двери.

Снаружи капал дождь. Доставщика не было.

— Ушлая мелюзга, — пробухтела Хонда, решив, что по дверям стучали дети или их мяч.

Впрочем, детей тоже не было видно. Они попрятались от дождя. Зато напротив гаража был припаркован автомобиль, почти полная копия того, которого Хонда лишилась в гонке. Одинокий коп в форме дорожной полиции, жалко сгорбившись над планшетом, выписывал ему штраф.

Любопытство победило. Хонда дождалась, пока коп уйдет, затем накинула куртку и, съежившись от холодных капель, вприпрыжку добралась до машины.

В нижней части лобового стекла поблескивал ключ и дублон. Хонда в неверии вытаращила глаза. Жадной Химеру точно не назовешь, но и подарки ее воспитанники получали только за достойные заслуги. Чем же Хонда заслужила такой подгон, если проиграла гонку и лишилась сигны?

Однако знак Химеры не вызывал сомнений в подлинности. Обрадованная, Хонда уселась за руль, подвигала рычаг коробки передач, настроила под себя сиденье и зеркала, привычно потянулась к кнопке зажигания.

— Давай, детка! Покажи, на что ты способна!

И тут что-то ее остановило. Улицы взрастили в ней инстинкт выживания, и неясное чувство опасности навязчиво звякало в уголке подсознания, как тихий чужеродный стук в моторе, который различим только для слуха опытного водилы. Будто где-то под ней тикала бомба.

Слишком щедро для Химеры.

Так и не нажав кнопку, Хонда отдернула руку. Уж что-то, а с расчетом открыть еще один приют Миранде точно не до подарков. Да и вручение довольно странное. Занервничав, Хонда потянулась к дверной ручке, чтобы вернуться в гараж и связаться с Джи.

Ей не удалось сделать и двух шагов. Дорогу ей перегородил тот же коп, и ее живот наткнулся на выставленное вперед дуло пистолета.

— Подарок господина Ривьера возврату не подлежит, мисс.

Два глухих хлопка раздались еще до того, как Хонда поняла, что коп не был настоящим. И до того, как она успела как-то отреагировать, ноги перестали ее держать. В глазах стремительно темнело. Когда Хонда безвольно упала, глотая капли дождя и вдавливая ладонь в кровоточащую рану, под грозовым небом Орлеана прогремел контрольный выстрел.

Хонда была мертва.

Весть об этом очень быстро долетела до Химеры. Ни капли эмоции не отразилось на ее бледном лице, лишь взорвалась лампочка над головой и дрогнувший голос потребовал у Финндо:

— Приведи Мэнди. Время пришло.

Глава 27. Химера просит об одолжении

Как ни презираешь город, в котором приходится жить, встречать рассвет на свободе все же отраднее, чем в тюрьме. И тем ярче счастье, если любимая женщина разделяет привычку вскакивать с постели вместе с первыми лучами солнца.

Но тихое ясное утро омрачил телефонный звонок, наполнивший спальню требовательной трелью. Номер звонившего не определился, однако Джон прекрасно знал, кем был этот неизвестный, и, преодолевая отвращение, заставил себя произнести:

— Слушаю вас, инспектор Темерсон.

— Ты издеваешься?! Это я тебя слушаю! Какого дьявола ты вчера не позвонил?

Джон сразу же ощутил сильное желание нагрубить. И непременно с утра пораньше.

— Вы как всегда. Звоните в неподходящий момент и рискуете меня подставить.

— В неподходящий момент? Я тебе что, навязчивая любовница, черт возьми?! — Темерсон сорвался на крик, и Джон подумал, что сравнение очень