Готика плоти - Эдвард Ли

Выстрелы. Где-то внизу.

"А где остальные? Я не думаю, что готов к перестрелке, - он знал, но раздалось еще больше выстрелов. - Это, должно быть, Клементс".

У него был один пистолет - тот, что дал ему Мак - и хотя он мало знал об огнестрельном оружии, он сумел вытащить обойму, чтобы проверить боеприпасы.

"Вот же мудак!"

Обойма была пуста.

Теперь он начал видеть. Он сбежал вниз, раздались новые выстрелы. Он остановился в офисе, потому что вспомнил про пистолет в столе, который видел в первый день. И когда он выдвинул ящик...

"ЧEРТ ВОЗЬМИ!"

Другой пистолет исчез.

"Что мне теперь делать? Плеваться в них?"

Но у Клементса были пистолеты, и Уэстмор был уверен, что это он стрелял где-то внизу. Но что-то мелькнуло; он повернулся, чтобы посмотреть, увидел, что последний просмотренный им DVD все еще проигрывается в режиме автоповтора.

Это была Дебби Роденбо. Ранее он не видел весь этот сегмент: красивая молодая женщина, которой делают самый экстремальный вид пирсинга гениталий. Но теперь он увидел остальную часть сегмента и лицо девушки, когда она наклонилась, когда процедура была завершена.

"Дебора..."

Лицо пирсера так и не было показано, но это определенно был мужчина. Уэстмор легко мог определить это по рукам и размеру ладоней.

"Господи Иисусе. Что они с ней сделали? И почему?"

Болезненные ощущения в доме, который процветал на болезненных ощущениях...

Где-то внизу все еще раздавались выстрелы. Он собрался уходить, но чуть не закричал вслух, когда зазвонил его мобильный телефон.

Он ответил мгновенно, ожидая Клементса.

Но заговорил не Клементс.

- Ты уже понял? - спросил низкий женский голос.

- Кто это? Вивика?

- Это происходит сейчас. Рив открывается. Ты видишь это? В Алой комнате?

- Я только что оттуда! - заорал он. - И ничего не происходит! Вся эта чушь о том, что Хилдрет открывает Рив полное дерьмо! А ты кто?

- Они обманули тебя. Они заставили тебя думать, что Алая комната находится на пятом этаже. Это не так. Она внизу. Гостиная на пятом этаже раньше была зеленой. Они просто положили красный ковер и обои.

- Что?!

- Алая комната находится внизу, и двери в Храм плоти сейчас открываются. Ты должен быть там...

- ГДЕ? Где внизу?! - продолжал кричать Уэстмор.

- Южный атриум - это настоящая Алая комната.

В груди Уэстмора перехватило дыхание.

- Хилдрет превратил его в портал - с сексом, кровью и злом, - продолжил звонивший. - Это единственное, чего ты не понял. Но ты вычислил время по бумаге в сейфе. Ты вычислил комбинацию. Это единственное, чего они не знали.

- Кто они? - затем в его голове щелкнул еще один вопрос. - А как ты узнала номер моего мобильного телефона?

- Спускайся туда, - призвал мягкий голос. - Когда Храм плоти придет в наш мир... не будет ничего более захватывающего.

Уэстмор закричал так громко, что его горло сорвалось.

- Кто ты?

- Фэй Маллинз.

"Выжившая... Женщина в психушке..."

- Расскажи мне все, что ты знаешь! - умолял Уэстмор. - Мне нужно знать СЕЙЧАС!

Линия оборвалась.

* * *

У Клементса были только вспышки для обнаружения цели. Кто-то стрелял в него серьезными патронами. Но было слишком темно, а он был слишком взволнован самообороной, чтобы заметить, что части комнаты менялись.

Когда он разрядил обоймы своего автоматического .44 - серия тяжелых, сотрясающих ударов - его невидимый нападавший прекратил стрелять. Клементс снял с плеча рюкзак и вытащил обрезное помповое ружье Remington. Он прицелился как мог, следил за объектами и ждал.

- Не стреляй, - раздался голос. - Слушай.

- Я слушаю, Хилдрет.

- Я не Хилдрет. Он там.

"Где там?" - подумал Клементс.

- Ты не можешь справиться с тем, что здесь происходит. Просто уходи. Уходи из дома и как можно дальше. Ты не достоин знать, кто я.

- Куда уходить? Перестань врать мне, или я приду и заберу твою задницу.

- Я расскажу тебе больше, если ты поклянешься, что не будешь стрелять.

Клементс ухмыльнулся, прижавшись щекой к прикладу ружья.

- Ладно.

Послышались шаги. Клементс не хотел выдавать свою позицию, включив фонарик. Но луны было достаточно.

Вперед вышел Мак.

- Ты подлый, лживый ублюдок...

- Ты влип по уши, но я был частью этого с тех пор, как Хилдрет начал составлять план. Все началось третьего апреля, и все закончится сейчас. Разве ты не видишь, во что превращается эта комната?

На мгновение Клементс захотел оглядеться вокруг, чтобы увидеть, о чем говорит Мак, но затем он предупредил себя:

"Не поддавайся на это. Не отводи глаз от ублюдка".

- Продолжай говорить, приятель.

- Это дерьмо, которое здесь творится, не для тебя, - сказал Мак. Его пистолет застрял в штанах. - Это я должен идти в Рив. Ты не будешь знать, что делаешь. Просто уходи. Ты никогда не вернешься оттуда живым.

- О чем ты, черт возьми, говоришь, придурок?

- Просто уходи.

Мак вышел на яркий косой луч лунного света, и вот тогда Клементс увидел...

Руки Мака были скользкими до локтей от крови.

"Это тот ублюдок, который убил Конни..."

Клементсу нравилось думать о себе как о человеке, который держит свое слово, но сейчас эта этика не срабатывала.

- Я обещал, что не буду стрелять, - крикнул он. - Но к черту все, - и затем он выстрелил одним патроном двенадцатого калибра.

Дробовик подпрыгнул в руках Клементса.

Левая рука Мака оторвалась. Он развернулся, выпустив по дуге струйку крови, а затем Клементс выстрелил следующим патроном в голову Мака.

Мак рухнул.

- Поцелуй меня в зад, кусок дерьма!

"Но о чем он говорил? Хилдрет был там? Где он был? И о чем, черт возьми, он говорил - о том, что КОМНАТА меняется?"

Клементс потянулся за фонариком, но теперь в этом не было необходимости. Комната, казалось, была теперь окружена светом огня, самый большой из которых больше походил на столб света в конце комнаты.

А остальная часть комнаты...

"Боже мой..."

Комната была, каким-то образом, плотью, паутиной того, что казалось кожей, ответвляющейся от задней стены, которая несколько минут назад была просто украшенным стеной. Но теперь стена пульсировала, как будто живая, и в ее центре светился шов.

Клементс смотрел еще несколько мгновений, прежде чем он смог осознать хотя бы один процент того, на что он на самом деле смотрел.

"Там есть проход", - понял он.