Червь Уроборос - Эрик Эддисон

Кориний простер к ним руки и рассмеялся.

— Ну же! — вставая, воскликнул он радостным и дружелюбным тоном. — Это была всего лишь шутка, и, я легко это признаю, шутка неудачная. Я сожалею о ней, господа мои.

А теперь, — продолжил он, — вернемся к делу. От Кротерингского Замка я не отступлюсь, ибо не по мне это — сворачивать со своего пути, ни ради смертного человека, ни даже ради всемогущих Богов, если я его единожды выбрал. Но я заключу с вами сделку, и она будет такова: завтра мы пойдем на приступ крепости в последний раз, бросив на штурм всех своих людей и все силы. И если — что, по моему мнению, маловероятно и для нас весьма постыдно — взять ее нам не удастся, тогда мы отправимся прочь согласно твоему совету, о Лакс.

— Уже четыре дня потеряно, — сказал Лакс. — Их уже не вернешь. Как бы там ни было, будь по-твоему.

Так окончился их совет. Однако в мыслях и на сердце у лорда Гро было неспокойно, но переполняли его всевозможные надежды, страхи и старые страсти, что переплетались подобно змеям, извиваясь и противоборствуя. И ничто не представлялось ему ясным, кроме испытываемых им смутной тревоги и неудовольствия, и казалось, будто осознание какой-то сделанной им самому себе уступки внезапно простерло между ним и его мыслями некую пелену, которую он не решался отдернуть.

Рано утром Кориний приказал всем войском двигаться на Кротеринг. Лакс подходил с юга, Хеминг и Карго — с востока, со стороны главных ворот, а сам он — с запада, где стены и башни выглядели неприступнее всего, но сама местность была более удобна. В крепости осталось мало людей, ибо Мевриан отправила к Зиггу две сотни конных, и из Двуречья они не вернулись. День все тянулся, а битва продолжалась, стороны по-прежнему обменивались ударами, и чаша весов все сильнее клонилась отнюдь не в сторону демонландцев, и замок все больше держался за счет собственных укреплений, ибо способных оборонять стены людей было недостаточно. И вот Кориний почти уже захватил замок, взяв стену к западу от донжона и принявшись вместе со своими людьми очищать ее от врагов, устремившись на тех подобно волкам. Но Астар с Реттрея остановил его столь мощным ударом меча по шлему, что тот сорвался со стены и, оглушенный, упал в ров, однако его люди вытащили и спасли его. Так лорд Кориний был выведен из битвы, хоть и продолжал неистово подгонять своих людей. И в пятом часу пополудни сыновья Корунда взяли главные ворота.

В тот час затишья в сражении леди Мевриан собственными руками поднесла Астару чашу вина. Пока тот пил, она сказала:

— Астар, настал час потребовать от тебя клятвы в повиновении, как поклялись мне мои люди и Равнор, что командует моим гарнизоном в Кротеринге.

— Госпожа моя Мевриан, — ответил тот, — Пока это обеспечивает вашу безопасность, я буду повиноваться вам.

Она сказала:

— Никаких условий, сударь. Слушай и запоминай. Во-первых, я хочу поблагодарить тебя и твоих доблестных людей, что столь отважно обороняли нас и золотой Кротеринг от наших врагов. Таково было мое намерение — оборонять его до последнего, ибо это дом моего дорогого брата, и я считаю неприемлемым, чтобы Кориний ставил своих лошадей в наши покои и осквернял своим кутежом вместе со своими пропойцами наш прекрасный пиршественный зал. Но вот, по суровой воле разрушительной войны, это произошло, и в его руках все, кроме одной лишь этой башни.

— Увы, госпожа моя, — сказал он, — К нашему стыду я не могу этого отрицать.

— О, искорени все помыслы о стыде, — сказала она. — У них по два десятка бойцов на одного нашего; слава о нашей обороне будет жить в веках. Но это в основном из-за меня он все еще обрушивает на Кротеринг столь могучие и обильные удары, подобные льющемуся с небес дождю. И теперь ты должен повиноваться мне и исполнить мое распоряжение, иначе все мы погибнем, ибо даже эта башня, в которой мы находимся, не способна удержать его надолго.

— Божественная Леди, — промолвил Астар, — но прежде мы пройдем сквозь врата жестокой смерти. Я и наши люди будем защищать вас до самого конца.

— Сударь, — сказала она, возвышаясь перед ним подобно королеве, — Теперь я смогу защитить себя и все наши ценности Кротеринга лучше, чем это под силу вам, воинам, — и она кратко поведала ему, каков был ее замысел: сдать крепость Коринию под обещание отпустить с миром Астара, Равнора и всех ее людей.

— И отдать вас этому Коринию? — воскликнул Астар.

Но она ответила:

— Меч твой, вероятно, на некоторое время подрезал ему коготки. Я не боюсь его.

Поначалу Астар не хотел об этом и слышать, а старый управляющий просто взбесился. Но она была столь тверда в своем намерении и ясно дала им понять, что это была их единственная надежда спасти ее и Кротеринг, ибо в противном случае Витчи, разграбив крепость, через несколько дней взяли бы и башню:

— И тогда нам останется лишь горькое отчаяние, и вина за это будет лежать не на фортуне, а на нас самих, что не смогли фортуной воспользоваться.

И после этих слов они с тяжелым сердцем согласились исполнить ее волю.

Без лишних промедлений объявили они переговоры, и Мевриан говорила сама за себя из высокого окна, открывавшегося во двор, а за Кориния говорил Гро. В этих переговорах было достигнуто соглашение, что она сдаст башню, а находившиеся внутри воины будут с миром отпущены на все четыре стороны, и что ни в Кротеринге, ни в прилежащих землях не будет учинено ни ущерба, ни насилия, и что все это должно быть записано и скреплено печатями Кориния, Гро и Лакса, и ворота для Витчей будут открыты, а все ключи переданы им в течение получаса после вручения запечатанного договора в руки Мевриан.

Все так и было исполнено, и башня Кротеринга была сдана лорду Коринию. Астар, Равнор и их люди хотели остаться вместе с Мевриан в качестве пленников, но Кориний не допустил этого, поклявшись страшными клятвами, что прикажет тотчас умертвить любого из них, кого через час застанут на расстоянии менее трех миль от Кротеринга. И по настоянию Мевриан они уехали.

XXIV

Король в Кротеринге

Как Кориний задумал завести себе королеву Демонланда и устроил для этого свадебный пир; а также поучительный пример того, как для возлюбленных Богами помощники и утешители находятся даже в стане врага.

Тем же вечером Кориний приказал готовить пиршество в Лунных Покоях примерно для четырех десятков его главнейших людей. Мероприятие это было пышное и величественное, и, полагая, будто теперь ему удастся утолить свою страсть к леди Мевриан, он через одного из своих дворян передал ей приглашение на пир. Она же наказала учтиво ответить ему, что все в замке было в его распоряжении, но сама она очень устала и более всего желает покоя и отдыха этой ночью, на что он громко расхохотался и сказал:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});